Гари Коллинз - Пособие по христианскому душепопечению

Один ученый–психолог отличал тревожность ситуационную от тревожности личностной [181] Charles Spielberger, Understanding Stress and Anxiety (New York: Harper & Row, 1979). . Ситуационная тревожность представляет собой динамичное, временное (преходящее) эмоциональное состояние той или иной степени интенсивности. Время от времени у каждого из нас, в ответ на изменение внешней или внутренней среды, возникает это острое, сравнительно кратковременное, неприятное эмоциональное состояние, характеризующееся наличием дурных предчувствий, страха, напряженности и беспокойства. Обычно ситуационная тревожность развивается как реакция на некоторую угрозу, и порой переживается как эмоциональное возбуждение [182] Тревога и возбуждение приводят к высвобождению одних и тех же гормонов и действуют на одни и те же отделы нервной системы. Тревогу и возбуждение называют «парной эмоцией, вызывающей однотипные ощущения». Иногда тревогу путают с возбуждением. Одни, считая себя возбужденными, хотя на самом деле испытывают тревогу, продолжают заниматься чем–либо, совершенно забыв обо всем, отдавшись порыву, между тем как следует проявлять осмотрительность. Другие, считая себя тревожными, а в действительности будучи возбуждены, сдерживают себя и отказываются от многих жизненных удовольствий; см.: Martin Groder, "Excitement or Anxiety: Which Is Which?" Bottom Line Personal 8 (15 March 1987): 11, 12. . В отличие от ситуационной тревожности тревожность личностная представляет собой постоянную, врожденную эмоциональную напряженность. Внешне это проявляется нервозностью, беспокойством и раздражением. Часто личностная тревожность вызывает соматическую болезнь, поскольку организм не может эффективно функционировать, пребывая в состоянии постоянной эмоциональной напряженности и возбуждения.

В последние годы внимание масс–медиа и специалистов было сосредоточено на двух других типах тревоги: посттравматическом стрессовом расстройстве (ПТСР) и тревожности, возникшей вследствие перенесенной болезни. Перенесенный человеком острый стресс в виде травмирующих событий, таких, как военные конфликты, насилие, терроризм, несчастные случаи, участие в серьезной аварии, похищение людей и стихийные бедствия (такие, как ураган, землетрясение), может поселить в его душе пожизненную тревогу. Долгие годы после травмы некоторые люди переживают в кошмарных снах былые события, испытывают иррациональные страхи, депрессию, бывают нервозны и утрачивают интерес к тому, что ранее приносило удовлетворение. Для этих людей тревога становится частью их образа жизни, которая течет в русле, проложенном прежним стрессовым переживанием. Подобные посттравматические расстройства наблюдаются у ветеранов войны во Вьетнаме [183] См., напр.: Charles R. Figley, ed., Stress Disorders among Vietnam Veterans (New York: Brunner/Mazel, 1978); W. Kelly, Post–traumatic Stress Disorder and the War Veteran Patient (New York: Brunner/Mazel, 1985); and William P. Mahedy, Out of the Night: The Spiritual Journey of Vietnam Vets (New York: Ballantine, 1986). , однако те же самые постоянные расстройства тревожного ряда после травмирующих переживаний могут развиться у каждого человека.

Термин «паническое расстройство» обозначает периодически возникающие непредсказуемые кратковременные приступы чрезвычайно сильной тревоги, которые развиваются у несомненно нормальных людей, часто без каких бы то ни было предвестников и в самых неожиданных ситуациях. Страдают такими приступами около пяти процентов населения, в основном женщины. Многие годы считалось, что причина расстройств подобного рода связана с действием психологических факторов, однако в последнее время, как нам предстоит вскоре убедиться, растет число указаний на их биологические корни [184] В двух превосходных книгах данный вопрос обсужден в более детальном виде: David V. Sheehan, The Anxiety Disease (New York: Charles Scribner's Sons, 1983); and R. Reid Wilson, Don't Panic: Taking Control of Anxiety Attacks (New York: Harper & Row, 1986). .

Понятие «тревожность» можно увязать с библейским понятием «забота», обозначающим, во–первых, обычное состояние озабоченности и, во–вторых, состояние раздражения и тревоги.

Тревога в форме реалистичной заботы, вызванная внешними и внутренними причинами, Библией не осуждается. Павел писал, что его не заботят (то есть, не беспокоят, не тревожат) холод, голод и другие опасные ситуации, но указывал, что озабочен (то есть обеспокоен) благополучием церквей. Состояние длительного беспокойства, сопровождаемое глубокой сосредоточенностью мыслей и чувств на интересах ближних, всякий день направляло действия апостола [185] 2 Кор. 11:28. и побуждало «искренно заботиться» (испытывать глубокое беспокойство и заинтересованность) о других, например о Тимофее [186] Флп. 2:20. .

Тревога как состояние раздражения и озабоченности, быть может, характеризовала умственное состояние псалмопевца, записавшего такие слова: «При умножении скорбей моих в сердце моем, утешения Твои услаждают душу мою» [187] Пс. 93:19. . Иисус в Нагорной проповеди учит нас не заботиться (не беспокоиться) ни о завтрашнем дне, ни о насущных потребностях, таких, как пища и одежда. У нас есть Отец небесный, говорит Иисус, Который восполнит наши нужды [188] Мф. 6:25–34. . В новозаветных посланиях Петр и Павел вторят словам Иисуса. «Не заботьтесь ни о чем», — написано в Послании к Филиппийцам. Вместо этого христианам предлагается всегда в молитве и прошении с благодарением открывать свои желания перед Богом в надежде обрести «мир Божий, который превыше всякого ума» [189] Флп. 4:6,7. . Мы можем все заботы наши возложить на Господа, ибо Он печется о нас [190] 1 Пет. 5:7; см. также: Пс. 54:23. .

Состояние постоянного раздражения, тревожные мысли в трудно объяснимых или объективно тревожащих ситуациях появляются, когда мы отворачиваемся от Бога, берем на себя бремя жизни и хотим решать свои проблемы сами, по крайней мере в наших отношениях и действиях. Мы не ищем Царства Божьего и правды Его, то есть не признаем суверенности и всевластия Бога [191] Мф. 6:33: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам». , так что многие из нас — душепопечители и подопечные в равной мере — впадают в греховную самоуверенность и начинают заниматься собственными переживаниями.

По Библии, нет ничего дурного в том, чтобы честно пытаться справляться с реальными проблемами жизни. Пренебрегать опасностями глупо и ошибочно. Однако ошибочно и вредно позволять парализовать себя чрезмерной озабоченностью. Свои насущные заботы, беспокойство, огорчения мы должны приносить в молитве Богу, Который может избавить нас от парализующих страхов и тревог, предоставив тем самым возможность заниматься удовлетворением своих реальных потребностей и потребностей наших ближних.