Владимир Леви - Исповедь гипнотезера

Плохо и доверчивому, мой друг, и еще как обсчитывают, облапошивают, бессовестно надувают. Так и лезут на тебя подлецы, так и льнут паразиты, бежит на зверя ловец — ты все помнишь…

А как быть?.. Недоверчивые, они ведь и происходят по большей части из слишком доверчивых. В самом-самом Фоме неверующем обнаруживаешь вдруг такую внушаемость, такую голенькую беззащитность… Да, большой риск! И счастье доверчивых только в том, что они этого риска не чувствуют — или сознательно выбирают.

Друг мой, а вот и главная наша трудность: при закостеневшем характере ошибки уже не учат — они просто не воспринимаются как ошибки. Характер и можно определить как избирательную необучаемость. Девяносто девять раз из ста этот (ревнивец, ипохондрик, скандалист, параноик, обидчивый…) мог убедиться, что ошибается, — и убеждался! — но эти девяносто девять раз для него ничто перед лицом одного, притом, как правило, воображаемого.

И приходишь к светлой мысли, что каждый своей одноцветной правотой — избирательной глупостью — нужен для совокупности. Что на кухне творения всяк овощ находит свое применение. Что это вроде специализации: один работает хулиганом, другой неврастеником, одни — злыми, другие — добрыми. Баланс вроде бы сходится…

Только вот не светло. Может быть, потому, что не баланс видишь, глядя в лицо, а наоборот. А может, и потому, что она попросту неверна, эта потрепанная мыслишка, или должна же когда-нибудь стать неверной.

ПОЛОСА НЕВЕЗЕНИЯ

(Диагностика, лечение, профилактика)

Милый друг, мы с тобой склонны молчаливо (не так уж молчаливо!) предполагать, будто судьба должна нам что-то давать, чем-то обеспечивать и уж по крайней мере не обижать. Смотрим на судьбу как на свою заблудшую мать-кормилицу. Ждем, требуем, топаем ножками — ну когда же?..

Сосательные движения. Никак не хотим свыкнуться с мыслью, что судьба ничего нам не должна, решительно ничего.

Судьба не может быть справедливой или несправедливой. Она бывает щедра, бывает скупа, бывает нежна, бывает жестока, мстительна, фантастична — но все это неточно…

Вставать мне, как всегда, в шесть тридцать.

— Московское время восемь часов сорок пять минут. Взрослым о детях…

С этого начинается очень часто: забастовка будильника. Достоверными признаками являются также отсутствие шнурка, засорение раковины, необнаружение очков или спичек, девальвация фунта стерлингов, переворот в Абабуа и, наконец, классическое известие о приезде родственников.

Поверим опыту несметного множества самоучек жизни. Догадаться, что не везет, — половина везения. Мероприятие № 1 — отсутствие каких бы то ни было мероприятий, именуемое кратко отсидка или отлежка (если, например, дойдет до больничного).

Да, первое дело, когда невезение устанавливается, хоть на мгновение — ничего не делать.

Тайм-аут. Думаешь, легко? Думаешь, люди, уклоняющиеся от работы, выполняют эту заповедь? Даже перевыполняют?.. Они трудятся в поте лица и сами не понимают, отчего так тяжело дышат. Они делают ничего, а это отнимает уйму времени и энергии.

Искусство истинного ничегонеделания дается немногим избраннным.

Как только закончится нарастание и установится фон, немедленно начинай отсчитывать сдачу. Для начала лучше всего сделать промежуточный ход — казалось бы, ничего не дающий или даже нелепый, какие требуются иногда в шахматах. В игре такие ходы дают время на ориентировку и сбивают с толку противника, а в жизни высвобождают скрытые силы благоприятствования.

Делай что-нибудь, лишь бы делать. И лучше всего поначалу — не то, что впрямую относится к конкретной сфере твоего невезения. Если, допустим, опять крупно не повезло в любви — врубайся в работу, если не повезло в работе — обрати внимание на друзей… Банал, да, и глупости, не помогает ничему. Но смысл «промежуточного хода» — не во внешнем, а во внутреннем результате. Переориентация в силовом поле судьбы, перефокусировка душевных сил.

Когда фокус ловится, «промежуточный ход» превращается в знаменитый зигзаг удачи — контратаку, прыжок из пришибленности в здоровый авантюризм…

Как всякая болезнь, что заметили еще древние, есть необычайно полезное упражнение в умирании, так и всякая неудача упражняет жизнь духа. Длительное отсутствие неудач, штиль судьбы — признак грозный, и в таких случаях, профилактики ради, рекомендуется предпринять что-либо несбыточное.

Силь и Басиль

(Не совсем сказка)

Во времена давние, когда еще водились на земле эльфы, русалки, водяные и прочие диковинные существа, жили на дальнем острове два брата-рыбака, Силь и Басиль.

Занимались одним и тем же — ходили в море, ловили рыбу, сушили, вялили, продавали заезжим морякам и купцам.

Но разное было у них на роду написано.

Басилю везло: и рыба ловилась отменно, и жена что надо, с материка, умница и красавица, и детей пятеро, и дом большой, и навалом всякого добра.

А Силь был невезучий. Рыба у него ловилась плохо — мелочь пузатая, да и ту уносило из-под самого носа. Жены не было, никто не шел за него. Вместо дома — что-то вроде шалаша на берегу. И ни гроша за душой. Но при том всегда весел и беззаботен был. Песни распевал: смеялся, то и дело вставлял поговорку: «Волна приносит, волна уносит»…

Вечно сумрачного и озабоченного Басиля это бесило.

— Дуралей, что хохочешь?

— Живу!

— Да разве это жизнь? Что у тебя за жизнь?

— Самая распрекраснейшая.

— Ничего ведь нет. Опять двух крабов вытащил и дохлую каракатицу.

— Что есть, то мое. Волна приносит, волна и уносит.

— Брось дурака ломать. Помоги мне снасть наладить.

В море они ходили порознь, а когда вместе случалось, то весь улов доставался Басилю, потому что известно было, что везет только ему.

Как-то вышли они рыбачить, отплыли каждый в свою сторону, далеко от острова. Вдруг страшная буря поднялась, ураган небывалой силы бушевал три дня и три ночи. И когда оба брата, едва оставшись в живых, добрались до своего острова…

Страшное сотворил океан: слизал почву, все поглотил — одна голая каменистая пустошь…

Басиль лежал вниз лицом возле лодки.

— Ну давай, поднимайся… Отдохнул, и довольно. — Силь тихонько тряс его за плечо. — Вставай. Слышишь?

— Отойди от меня, дурак. Ты что, не понимаешь? Жизнь кончена.

— Ну отдыхай…

Неподалеку от острова был еще один островок, маленький, окруженный рифами. Иногда в тихую погоду они там ночевали. Туда Силь и направился.

Прошло немного времени.

— Эй, Басиль! Все лежишь? Я тебе подарок привез. Поднял голову Басиль…

Вместе с братом сидели в лодке все его дети и жена, живые и радостные.

— Опять тебе повезло. — Как?..

— Очень просто: отсюда унесло, туда вынесло. Там и дом твой, пострадал, правда, малость, но ничего, собрать можно.