Карл Роджерс - Брак и его альтернативы. Позитивная психология семейных отношений

Дениза. С тех пор как семь лет назад он начал пробо­вать ЛСД и курить травку, его поведение во многом изме­нилось. Теперь ему не нужно курить каждый день, чтобы войти в контакт со мной.

Эрик. Многое из того, что теперь меня привлекает, возникло благодаря травке. Например, любовь к рок-музыке. Не могу сказать, чтобы я не любил ее раньше, я просто не знал о ней, я никогда ее не слушал. Это было мне неведомо. А теперь я действительно люблю рок. И множество подобных вещей тоже. Я думаю, что трав­ка сильно повлияла на меня в тот чувственный период, о котором я говорил раньше. Биоэнергетика была еще одной важной вещью, которая тогда оказала сильное влияние на меня.

Я. Позволь мне задать один вопрос, просто чтобы мне убедиться, что я правильно тебя понимаю. Я понимаю, что ЛСД слишком долгая история, и ты не хочешь в нее углубляться, и похоже, он больше повлиял на тебя, чем на ваш брак. А травка действительно превратила тебя из «го­ловного человека» в целостную личность и настроила на взаимоотношения.

Эрик. Может быть, здесь стоит провести параллель. Представь себе пророка, который в одиночестве поднима­ется на вершину: идет и смотрит на мир, постигает кос­мос — это с одной стороны. А с другой стороны, представь себе какого-нибудь донжуана, который только и занят тем, что поет, танцует, ест и занимается любовью. ЛСД скорее походит на вершину, где ты говоришь: «Вот, теперь я по-другому вижу космос и самого себя, понимаю, что я значу и что вокруг меня». А травка более веселая вещь, просто немного пения и танцев. Это способ изменить свои представления, стереотипы, которые программиру­ют наше поведение, и открыться для нового опыта обще­ния и чувствования.

Дениза. В отличие от алкоголя, который снимает ба­рьеры и позволяет стать раскованнее, но при этом мертвит тебя, травка оживляет. (Пауза.)

Я. Это, конечно, изменит направление разговора, но мне хотелось бы узнать кое-что. Сколько вам лет?

Дениза. Мне тридцать четыре.

Эрик. А мне тридцать шесть.

Дениза. Нам было девятнадцать с половиной и двад­цать один с половиной соответственно, когда мы пожени­лись.

Эрик. Тут, наверное, нужно сделать еще одно замеча­ние: если бы я сейчас встретил Денизу такой, какой она была, когда ей было девятнадцать лет, или она встретила меня таким, каким я был в двадцать один, мы бы, пожа­луй, показались друг другу очень непривлекательными людьми! Это интересная идея, Карл, и об этом мы много между собой говорили. Обычно люди считают, что если супруги поженились очень молодыми, то со временем они отдаляются друг от друга. А если они поженились уже в более зрелом возрасте, то они прошли уже основные изменения, поэтому у них более прочная основа для брака. А с нами случилось так, что мы оба пережили драматические и глубокие изменения, но изменялись мы параллельно. Поэтому получилась совсем необычная игра, понимаешь?

Я. Я действительно это хорошо понимаю, потому что мы часто с женой говорим о том же самом. Если бы каж­дый из нас встретил другого в том возрасте, когда мы поженились, то, упаси Господь, у нас бы ничего не полу­чилось. Мы просто бы нисколько не заинтересовались друг другом. Но мы очень удачно развивались вместе.

И Элен часто мне говорит мои же слова: «Что бы подума­ли об этом люди в нашем родном городе!»

Эрик. Мы думали об этом то же самое в связи с тем, что я теперь обозначаю в кавычках как «расстройство Денизы». То есть теперь мы каждый день делаем массу вещей, которые десять лет назад мы бы запретили друг другу. Мы бы сочли это сумасшествием. Теперь мы прини­маем это как нормальную часть своей жизни, поскольку мы изменили свои взгляды на жизнь.

Эрик (продолжает). Я думаю, что люди обычно говорят о браке как о некоем институте, структуре, а ведь это не так: брак скорее процесс. Это последова­тельный процесс, в котором люди участвуют, и никогда не знаешь, куда они направятся дальше. Но мне кажет­ся, можно определить, каким будет этот процесс. Если думаешь о браке как о ряде процессов, в которых люди решают участвовать, например: сексуальная жизнь, интимность, деторождение, разделение экономической ответственности, выбор места, где собираетесь жить, и тому подобное,— это ведь очень определенные про­цессы.

И тогда вы говорите: «Прекрасно, значит, брак состо­ит из таких процессов, вот и все». Вы начинаете все это. Вот это и есть брак. Тогда у вас совсем другое отношение к браку, чем если бы вы говорили: «Это институт» или «Это некая структура».

Я. У меня нет вопросов, но я буду рад, если ты расска­жешь об этом более подробно.

Эрик. Когда мы говорим об успехе нашего брака, то звучит это немного самоуверенно, но брак действи­тельно удачный, и мы действительно счастливы, нам просто повезло. Мне только исполнилось тридцать шесть лет, а Денизе тридцать четыре. Мы оба в прекрас­ной физической форме, яркие, очень симпатичные,— мы значительно лучше смотримся и более привлека­тельны сексуально, чем когда нам было девятнадцать и двадцать один. Я имею в виду, что нам многое было да­но от природы, и нам не нужно рассказывать о том, сколько мы всего проделали, чтобы у нас получилось так, как есть. Мы действительно жили при очень благо­приятных обстоятельствах. Но конечно, мы сделали много правильных выборов.

Дениза (перебивая). О'кей, но мы так выглядим и так живем в свои тридцать шесть и тридцать четыре именно потому, что мы работали над этим. Многое из того, что есть сейчас, произошло именно потому, что мы совершали определенные поступки, делали выбор. На­пример, мы обратились к психотерапии и к различным формам личностного роста. Поэтому я считаю, что во многом тут наша заслуга. Ведь мы столько раз могли сорваться.

Я. Я соглашусь с тобой, Дениза. Ведь ты могла пре­вратиться в женщину с измученным лицом и сжатыми губами, а Эрик мог так и остаться «головастиком», каким он был, когда мы встретились с ним впервые. Но нет, напротив, вы оба невероятно изменились. И будьте уверены, в этом есть и ваша заслуга. Что каса­ется вашей внешности, то я думаю, что вы сами отчасти ее создали. А если говорить о здоровье, то вам просто очень повезло. Конечно, в этом есть много везения, я этого не отрицаю, но, с другой стороны, вы сами создали такой динамично развивающийся брак, это случилось не просто само собой, благодаря случаю или потому что вы оба симпатичные или почему-либо еще. Вы сами сделали себя симпатичными.

Эрик. Карл, я хотел сказать кое-что еще по поводу нашего брака. Это будет своеобразный анализ или оценка отношений. Мы оба, в известной степени, свободны от условностей в социальной и интеллектуальной сфере, особенно если учесть наше окружение и образ жизни. Мы не выбираем стандартные пути. Мы можем себе позволить быть свободными благодаря тому, что мы нахо­дим понимание в своей собственной семье. Сила и воз­можности, которые дает нам наш брак, позволяют нам действовать так, что во многих социальных ситуациях мы выглядим белыми воронами. И мне кажется, что это на­много важнее, чем обычно думают большинство людей. Например, когда я вижу человека, скованного услов­ностями, напуганного, неуверенного, не знающего, куда ему двигаться, все время опасающегося оценки окружа­ющих, то могу предсказать, что его брак окажется не очень-то удачным. Потому что в другом случае он вел бы себя иначе. В нем ощущалось бы ядро, личность и смысл его жизни. А остальное было бы второстепенным, каким оно и должно быть.