Юджин Джендлин - Фокусирование. Новый психотерапевтический метод работы с переживаниями

Но если она снова задаст такой вопрос, мне придется действительно войти в это состояние. И вся структура происходящего отразится в моем собственном чувствуемом ощущении. Я буду говорить лишь то, что имеет сейчас отношение к делу, — только в редких случаях клиентам необходимо, чтобы я исследовал данную проблему глубже.

Если клиентка будет настаивать, я готов исследовать себя до того, как она сделает это с собой. После чего я стану настоятельно предлагать клиентке войти в свое чувствуемое ощущение, связанное как с нынешним взаимодействием, так и с ее прошлым опытом.

Предположим то, что проявится, будет чем-то сугубо личным. Если клиентка снова спросит меня об этом, я отвечу, что все это просто не имеет к ней никакого отношения. Если же этого будет недостаточно, я расскажу о какой-то части своих переживаний и о том, как я вошел в них.

Если моя реакция имеет отношение к нашему взаимодействию, я выражу ее, когда клиентка попросит меня об этом, хотя иногда я могу сделать это и по собственной инициативе.

Без доверия и признания реальности взаимодействие может приостанавливаться и блокироваться или же активизировать память о предыдущих случаях такого блокирования. В прошлом представления клиента довольно часто отвергались. Клиент чувствовал что-то в другом человеке, но не получал разрешения проникнуть в его состояние. Взаимодействие вообще прекращалось, и клиент оставался один в своем замкнутом пространстве, где преобладал аутизм. Нам бы вовсе не хотелось снова повторять такое прекращение взаимодействия.

Может быть, вполне достаточно просто признать: “Да, я делал это. Я знаю, что вы имеете в виду, и могу обратиться внутрь себя и посмотреть, что там возникает. Но что это значит для вас? Какое чувствуемое ощущение возникает у вас при этом?”

Внутри самого себя я буду вникать в свои собственные способы реагирования. Если при этом я почувствую что-либо, создающее проблемы, то задумаюсь: “Что это? Раздражение? Нетерпение? Гнев?” Хотя совсем не обязательно присваивать какой-то ярлык. Гораздо важнее другой вопрос: “Что присутствует в этом чувстве? Что оно говорит мне о происходящем между мной и клиентом?”

Моя реакция содержит в себе информацию о ходе психотерапии. Я инструмент, с помощью которого отражается состояние клиента. Поскольку мои собственные затруднения хорошо мне знакомы, довольно легко понять, что именно я чувствую в клиентах. Затем необходимо найти психотерапевтически уместный способ отреагировать на поведение клиента . Возможно, это будут какие-то вербальные высказывания о наших взаимоотношениях, а может быть, что-то иное. В том случае, если моя реакция будет иметь вербальный характер, она должна разблокировать конкретные, хотя и скрытые формы взаимодействия (в том случае, если они, конечно, действительно были заблокированными и носили аутистический характер).

Психотерапия не может быть наполнена необходимым содержанием, если все взаимодействия рассматриваются как еще один пример из прошлого. Мы можем обнаружить у клиента его прежние затруднения, но не сумеем изменить что-либо. Но нам необходимо, чтобы прошлое теперь повторилось в более широком контексте процесса, в котором клиент мог бы измениться и выйти за пределы того, что мы обнаружили в его прошлом. Нам необходимо, чтобы сам процесс исследования прошлого являлся в то же время процессом дальнейшего развития.

Два способа выйти за пределы простого повторения при переносе

1. То, что возникает на основе чувствуемого ощущения, обычно обладает своей уникальной спецификой. Если я выражаю что-то, основываясь на своем чувствуемом ощущении, оно также будет иметь свою уникальную специфику. Это позволяет моим клиентам непосредственно пережить , что все, что я говорю, обладает особым качеством, характерным для моей личности. Скорее всего, это поможет ликвидировать проявления переноса и проекции. Первый способ избежать простого повторения связан с присутствием личности психотерапевта, выражающего время от времени свой уникальный опыт.

2. Точное отражение чувств клиента — второй способ выйти за пределы переноса и таким образом разрешить связанную с ним проблему. И даже если вербальное содержание связано только с прошлым, отражение может обеспечить новый контекст межличностного взаимодействия. Исключением являются клиенты, чьи родители проявляли нерешительность и ограничивали их от соприкосновения с реальностью. Тогда при отражении чувств может создаваться впечатление, что происходит просто восстановление того, чем прошлое являлось в действительности для данного клиента. Отражение чувств клиента — явная противоположность тому, что происходило почти во всех случаях нездоровых взаимодействий, вредных для клиента. Поэтому это обычно препятствует повторению переноса. Это происходит за счет развития возникающего у клиента импульса с того самого момента, когда характерные для прошлого взаимодействия были блокированы. Если реально присутствующий человек действительно слушает и отражает происходящее, то положительный импульс, присущий всем повторяющимся формам поведения, может проявиться снова и достичь своего завершения в процессе взаимодействия.

Карл Роджерс был совершенно прав, когда считал искренность одним из трех непременных условий психотерапии (вместе с эмпатией и безусловным принятием ).

Однако он был не вполне прав, когда добавлял, что клиент должен “воспринимать” эти три момента по отношению к психотерапевту. Мне кажется, он хотел сказать, что эти три формы отношения не должны оставаться скрытыми субъективными состояниями психотерапевта и ему следует проявлять их, чтобы они могли внести свой вклад в ход психотерапии и привести к конкретному эффекту. Тело человека переживает различные ситуации прямым и непосредственным образом , причем отнюдь не только с помощью интерпретации и отображения того, что они воспринимают или думают о происходящем. Многие клиенты начинают психотерапию в таком состоянии, что они далеки от возможности просто воспринимать тот факт, что кто-то другой понимает их и проявляет заботу. Им трудно даже представить, что кто-то может так относиться к ним. Но, несмотря на такое не вполне адекватное восприятие, конкретное взаимодействие будет иметь положительный эффект. Процессы, происходящие в организме, станут постепенно развиваться и изменять личность клиента! После того как произойдут достаточно конкретные изменения, сформируется и новое восприятие этих отношений.

Метод Роджерса приводил многих психотерапевтов к такой форме рефлексии чувств клиента, что на самом деле они этих чувств вообще не понимали и не ощущали. Когда Роджерс обнаружил, что его метод использовался лишь вербально, он сразу же отреагировал на это, предложив противоположную крайность и заявив (1961), что имеет значение только действительное отношение психотерапевта. Роджерс говорил, что не нужно отражать сказанное клиентом. Рефлексия, отражение оказались всего лишь одним из многих способов проявления эмпатии.