Елена Кабанова - Стерва получает все, или Почему хотеть не вредно

Вот почему с приходом XXI века свершилось нечто удивительное: похоже, биологические нужды несколько… посторонились. Индивидуализм, о котором род человеческий получил первое представление в эпоху Ренессанса, в третьем тысячелетии наконец–то начал обретать форму. Конечно, индивидуализм во многом нарушает привычный ход вещей. Личность труднее поддается оболваниванию и не желает жертвовать собой во имя «светлого и чистого», до которого всему человечеству еще… шагать и шагать. Но «эгоистичные смутьяны» — явление закономерное, как ни ругай их благонамеренная публика. На них вся надежда – ведь надо же, наконец, найти лекарство от депрессии? При чем здесь депрессия? При нас, при людях нового тысячелетия. И она – непременный «подарочек» от нашей цивилизации каждому из представителей вида человек разумный.

Дело в том, что человеческое сознание в довольно короткие (а для миллионолетней эволюции так и вовсе небывалые) сроки пришло к той стадии, когда многоплановость начинает вредить бесперебойной работе. Это общеизвестное правило: чем сложнее устроен прибор, тем выше вероятность его поломки. Чем больше функций исполняет какая–нибудь микроволновотелеплитка, тем чаще его хозяин вызывает мастера: «Футбол не показывает! И курицу не жарит!» И если механизм просто сгорает и вырубается, то биологический объект, гораздо лучше защищенный, сперва просто сбоит – телом и духом. Наше сознание в депрессии, словно запальная лошадь, едва дышит и еле шевелится. Мы принуждаем мозг работать, но эффект минимальный. В результате приходится прибегать к помощи стимуляторов, которые выжмут из бедного «мыслящего устройства» все соки.

А ведь стоило опробовать менее опасную тактику: снять один из уровней сложности. То есть о чем–то перестать беспокоиться. Это и повышает уровень того, о чем уже упоминалось – уровень социальной (и заодно психологической) стабильности. Потому что одним только увеличением доходов стабильность не достигается. Может даже наоборот – разрушается. Человек начинает бояться за благоприобретенное имущество, какового раньше не имел. Поэтому некоторые экстремалы вообще советовали жить в бочке и пытались примером убеждать публику. Заработали вечную славу и репутацию му… мудреца. Но речь, собственно, а сегодняшнем дне. Разумеется, и в XXI веке полным–полно советчиков, предлагающих «обнажиться», «освободиться», «очиститься» и благодаря статусу неимущего получить максимальную дозу стабильности. Смеем заверить: это утопия. Отсутствие всего как раз и помещает человека в «природно–первобытные» условия. Вместо философских размышлений он станет шнырять по окрестностям в поисках пищи, одежды и пристанища. Поэтому отметаем легкомысленные советы, скопированные с неподходящих объектов, к тому же проживавших в теплом регионе с субтропической растительностью. Вглядимся в лицо реальности. Что именно стоит исключить из списка «волнительных переживаний»?

Конечный выбор, естественно, за тобой. И вообще заочно присоветовать никому нельзя: на то–то и то–то наплевать и забыть! Правда, существуют некоторые стандарты, на которые нельзя не обратить внимание – в порядке рекомендаций. Итак, за что стоит не волноваться, если ты – женщина. Конечно, и у мужчин есть свои «заморочки», и представители сильного пола вольны сами выбирать, мыслями о чем пожертвовать – о грядущем футбольном матче или о помятом автомобильном крыле. А вот женщине стоит отрешиться от бесконечных страхов насчет своей «любовной лодки» — разобьется та о подводные камни, или все же выплывет? Если избавить мозги от лишних нагрузок (действительно лишних, поверь) – можно надеяться, что и перегрева не будет, и неприятных последствий типа хронической депрессии – тоже.

Здесь, скорее всего, раздастся вопрос – и не один: так что же? Пустить отношения на самотек? Стать фаталисткой? Ни в коем случае. Фаталист – это человек, который глубоко и закоренело надеется на чудо. Вот высморкается фея – и случится в моей судьбе великая любовь, которая осветит мой путь и утеплит мой быт душевным огнем. Боженька поцелует меня в лобик – и я рожу гениальную идею, которая сразу принесет мне гигантскую прибыль. Одним словом, бездельник с авантюрной жилкой, как ни противоречиво это звучит. Ведь обычный авантюрист, как правило, великий труженик. Чтобы достичь своей цели, он совершает непрестанный чес по городам и весям, облегчая карманы и кошельки путем запудривания мозгов и отягощения ушей лапшей. И его «бизнес» стоит как раз на бездеятельных, надеющихся не на себя, а на «перебои в мироздании» (а что, собственно, есть чудо, как не «ошибка в программе»?). Ведь фаталист не уважает себя, не то попытался бы получить свой «гран–при» действуя самостоятельно, а не уповая на разных Калиостро. Вот почему нам, авторам этой книги, кажется, что фатализм – последнее средство, к которому следует прибегать.

А первое средство – самодостаточность. То есть такое состояние души, когда ты не боишься вечеров и праздничных дней. Если ты выработаешь подобное свойство, ты снимешь с души огромный груз тревожных состояний. Мы зачастую боимся того, чего и бояться–то не следует. Иногда все объясняется психологической кодификацией – ну, проще говоря, «западанием на слово». Почему–то огромное количество особ женского пола не переносит самого звукосочетания «одиночество». Прямо словесный эквивалент личной экологической катастрофы. Спасайся кто может! Все, все ступайте замуж! За кого угодно, лишь бы не остаться одной! Страшнее этой участи нет ничего!

Хотя, если отрешиться от киношного образа одинокой страдалицы, регулярно мажущей соплями наволочку в цветочек, то в реальной одиночке (при условии, что она имеет чем заняться) никаких ужасных изъянов не видать: самостоятельная, занятая делом женщина, которая независимо от указки со стороны решает, когда пахать, когда отдыхать – а заодно где отдыхать и с кем. Если такая дама полюбит, то не корысти ради, а только волею поразившей ея эмоции. Правда, все вышеперечисленно возможно лишь в одном случае: в случае занятости… Это когда жизнь имеет смысл, или хотя бы полноту.

Но, к сожалению, изрядный процент лиц женского пола, не найдя себе применения в индивидуальном плане, совершенно не пытается исправить это упущение. И просто сворачивает на боковую колею – пардон, на семейную стезю. В том направлении, где индивидуальность легко заменяется функциональностью. Опять же идеология много добрых слов наговорит, пытаясь отрегулировать поведение женщины до «подконтрольного» состояния: священный долг, великая миссия, опора и надежа. Правда, для общества всякий, кто откажется от собственных интересов в пользу абстрактных «социальных ориентиров» — надежа и опора. Вот и приходится прибегать к услугам идеологов, чтобы уведомить людей о том, что думают люди. Притом, что всякому, кто желает стать личностью, а не твердокаменным «столпом» или «опорой», стоит поверить высказыванию итальянского актера Тото, прекрасно знавшему сей предмет: «Исследования общественного мнения базируются на ложной предпосылке, что общественность имеет мнение». И если от имени общественности тебя станут агитировать отказаться от собственных интересов — лучше заткни ушки, детка. Они тебя плохому научат.