Дмитрий Соколов - Книга сказочных перемен

То, что царь подходит к духам предков, имеет особое значение для человека китайской культуры с развитым культом великих предков. В китайском мировоззрении предки, жившие ближе их к золотому веку, были мудрее и добродетельнее современников по определению. Слегка играя словами по-русски, можно сказать, что в этом образе Книги живущий царь «равняется» с духами предков, что значит очень высокую степень правильности и благоприятности.

«Необходимо великое жертвоприношение, тогда – счастье». Великим жертвоприношением является здесь, наиболее вероятно, жертвоприношение своей отделенности. В случае людей это индивидуальность, или во всяком случае, то, что они привыкли считать своей индивидуальностью. Но – настороженное одиночество – должен «пожертвовать» настороженностью, а Воп – Восторженная Прелесть – очень возможно, утратит значительную часть своей восторженности. Ромео будет готов отречься от того, что он принадлежит семейству монтекки, а Джульетта перестанет быть Капулетти. Воссоединение требует отказа от многих – и важных, даже «великих», как видно из Книги Перемен – атрибутов прежней «отдельной» жизни. Ведь, следует учесть, многие из этих атрибутов были просто компенсаторными приспособлениями к той трудной жизни «в разлуке», а многие – «удочками» для воссоединения, и теперь они больше не нужны.

Воссоединение может произойти и при пассивности одной из сторон; как говорит дальше И Цзин: «дашь себя увлечь, и будет счастье». Вся нижняя триграмма, следует заметить, состоит из пассивных черт Инь. Воп «не бежит» к Но даже когда он уже добрался к ней из далекой страны. Это не препятствует благоприятному исходу.

Подобно «Расставанию с любимым», ситуация «Воссоединения» вызывает очень сильные эмоции, но она не долговечна. Она не очень стабильна, и достигнутое «великое счастье» не должно заслонять проблем, которые привели к расставанию и пока еще не совсем изжиты. Например, возможно, что «всё же нет доверия». В любом случае, «будь от начала до конца стойким», и это направит ситуацию к процветанию.

Я очень маленькое дерево, но я расту.

Медленно, но неуклонно я пробиваю толщу земли.

Земле от меня не будет плохо – хотя я буду выбирать из нее нужные мне соки и высасывать воду, – но когда я вырасту, я закрою ее тенью от яркого солнца, укреплю ее от размывающей воды и каждую осень буду покрывать ее вкусной опавшей листвой.

Я – рост, я раскрытие крыльев, распускание цветов. Я – набухание сосков и мужского члена. Я выхожу вовне из внутренней полноты. Я поднимаюсь по лестнице, ведущей к небу.

Шаман, который посадил меня, полезет по мне наверх, чтобы попасть на небосвод.

Он позовет дождь, и дождь придет. Моя мать земля, которую я сейчас раздвигаю, будет довольна. Она выпьет влагу и украсится цветами. Нам всем будет хорошо.

Я наберу так много сил, что даже когда я умру, мной долго будут питаться муравьи, черви и грибы. Много лет на моем месте будет влажно и плодородно.

Мне надо расти, мне надо подниматься. Здесь еще темно, но скоро я увижу солнце.

___ ___

___ ___

___ ___

_________

_________

___ ___

Непосредственная символика гексаграммы напрямую отражена в сказке – нижняя триграмма «дерево» сверху покрыта «землей». Внизу, внутри, в потенции – «проникновение»; вверху, снаружи, в осуществлении – «исполнение». Очень определенный образ роста, причем не «героического» – того, который богат на препятствия, кризисы и скачки, а роста «добродетельного» – того, который совершается постепенно, спокойно и последовательно.

Так совершается рост мастерства, в основном скрытый от посторонних взоров.

В отличие от ситуации «Беременности» (позиция 5) в этом сюжете требуется постоянная рабочая вовлеченность, то есть сознательно направленные усилия.

Непрерывно проявляющаяся добродетель – вот основной смысловой образ данной ситуации. Китайская история и мифология, а также даоизм и чань-буддизм полны вдохновляющими примерами такой добродетели. Стрелок из лука, годами учащийся видеть мельчайшую мошку так точно и подробно, как великую гору; он научился и стал величайшим стрелком. Человек, случайно кого-то убивший и во искупление греха принявшийся копать вручную горный туннель, который укоротил бы дорогу и обезопасил путников; сын убитого нашел его, чтобы отомстить, но согласился подождать до конца копания туннеля; потом он стал помогать в копании; а когда туннель через несколько лет был закончен и бывший убийца склонил голову перед мстителем, чтобы тот смог нанести завершающий удар, тот воскликнул: «Как я могу убить своего учителя?» – и выкинул меч, чтобы последовать за бывшим убийцей (на самом деле, монахом). (Заметьте мотив разгребания земли в этом сюжете). Или простая история про дзэнского мастера, который работал в монастырском саду даже в очень преклонном возрасте, несмотря на возражения заботившихся о его здоровье учеников; а когда они спрятали его садовый инструмент, он отказался от еды с такой простой и мощной формулировкой: «Кто не работает, тот не ест»; и получив через несколько дней инструменты обратно, продолжал сажать деревья и ухаживать за ними до самой смерти. (Опять заметьте образ растущих деревьев!)

Главное условие благоприятного подъема, о котором постоянно напоминает Книга Перемен, – это «правдивость» и «непрерывная стойкость». «Будь правдивым и тогда это будет благоприятствовать принесению незначительной жертвы». Заметьте опять, что в этом сюжете жертва может быть незначительной (в отличие, например, от предыдущей ситуации «воссоединения», где говорилось: «необходимо великое жертвоприношение»). Незначительная жертва – ну, например, простая работа, жертва вниманием, усилиями, деньгами.

Третий день без воды всё идут верблюды; да поможет Аллах им найти водопой!

А вы мне спросите: откуда ты, погонщик? А я отвечу: из города дураков. Другие сюда не забредают! А вы мне спросите: а что ж ты там делал? А я вам скажу: цветную дрянь по полкам раскладывал! А платили? Платили – по двадцать пять неприятностей на день. И что ж ты не сбежал? Так ведь сбежал! А, ну молодец!

И то молодец: третий день без воды идем, про жратву давным-давно забыли. Надо думать, скоро сдохнем! Оно звучит весело, а на сердце как-то пожестче. Прости Господь, я же еще и проводник этих людей! И этих верблюдов-губошлепов! Я владелец этого каравана!

Надо собраться с мыслями, все вспомнить, причаститься. Надо, черт возьми, всё сделать правильно, хоть бы даже и сдохнуть в пустыне. Белой рубахи здесь мне уже не надеть, пошли мне Господь хоть пару чистых мыслей, чтоб понял хорошенько Тебя и себя…