Александр Лукьянов - Учительница...

Замечание на полях… Загляните в интернет и каких только примеров таскания воды в шапках вы не найдёте…

Лицман Галина Николаевна Виды исследовательской деятельности учителя-практика (http://festival.1september.ru/articles/103460/)

Б.Е. Андюсев, к.и.н., доцент КГПУ Экспериментально-исследовательская работа учителя истории и обществознания в процессе аттестации на высшую категорию. (http://andjusev.narod.ru/b3/dialog.htm)

Долгодворова Татьяна Ивановна Проектно-исследовательская деятельность учителя как средство самореализации в педагогической карьере (http://www.dissercat.com/content/proektno-issledovatelskaya-deyatelnost-uchitelya-kak-sredstvo-samorealizatsii-v-pedagogiches)

И др. и пр. и т.д. и т.п.

Жуть!

Всей жизнью концлагеря управляли… заключённые.

Старосты бараков, блоковые старосты, староста лагеря, капо, начальник рабочей группы, начальник столовой, начальники мастерских, поликлиники - узники. Вот отчего сотня эсэсовцев управляла лагерем в пять тысяч человек. Ведь за них почти всё делали сами заключённые!

Заключённый попавший, в старосты, на самом деле получал некоторую власть над остальными узниками. При этом он не мог не понимать, что осуществляет задачи эсэсовцев. Староста добивается, чтобы в бараке всегда был полный порядок, то есть именно к тому, к чему стремится и эсэсовец. Конечно, староста мог спасти кого-то от смерти. Но вместо него обрекал на смерть другого.

А директор школы… завучи…Что они? Поразительно, как быстро «оказательница образовательных услуг», ставшая завучем или директором, забывает, что она думала об администрации и что чувствовала будучи рядовой учительницей. Она теперь получает чуть большую зарплату, ведёт меньше уроков. «Действительно, реформа образования превратила директоров из главных учителей в топ-менеджеров. Образовательным процессом им теперь заниматься некогда» (http://www.newsland.ru/News/Detail/id/311725/cat/42/).

И вот староста отправляет на расправу за нарушение правил заключённого, который ел найденную сырую свеклу. Староста, который месяц был готов на всё ради этой свеклины, отказывается понять, как можно быть таким голодным. Перейдя из учительского статуса в статус школьной администрации, учительница всё забывает быстро и успешно. Теперь бывшая подруга, рядовая «оказательница образовательных услуг» для завуча – существо более низкой породы, подчинённое…

Более того, директору школы сейчас даже нарочно подкидывают несколько свекольных клубней. В настоящее время в распоряжении администрации оказался пусть до издевательства маленький, но всё же фондик, из которого она может производить начисления учительницам. Кто не знаком с реалиями школы, естественно, догадаются, что средства растекаются по холуям и холуйчикам администрации, однако даже не подозревают, какая грызня порой разгорается из-за этих свеклин между заклююю… эээ… извините, учительницами. А что, всё правильно – divide et imperа, разделяй и властвуй.

Каждая из «оказательниц образовательных услуг», соглашаясь работать по фурсенковским программам и «отреформированным» учебникам прекрасно сознаёт, что поступает гадко и мерзко, предаёт своих учеников.

Замечание на полях… Мне доводилось много раз выступать перед учительницами истории. Говорю, что в теперешней школе не осталось ничего, что можно было одобрить. Очень внимательно слушают, чем дальше. Тем одобрительнее кивают. Критика становится острее, одобрение – сильнее. В общем, чем дальше в лес, тем злее волки. Но вот произношу последнюю фразу: «Но вы-то всё это принимаете, значит, со всем согласны?» И тут же аудитория буквально вспыхивает негодованием. Учительницы готовы буквально растерзать… кого? Министра образования? Эсэсовскую… эээ… школьную администрацию? Нет, конечно. Меня.

Делать то, чего требуют «реформаторы» школы гадко и мерзко. Но как легко привести аргументы для оправдания: «Да, это гнусность, но я её сделаю, потому что в противном случае: а) я меня уволят, а деться больше некуда, не советское время, безработица кругом…б)заработок, конечно, нищенский, но если меня уволят, пострадает моя семья, г)… д)…», ну, и так далее вплоть до …э)… ю)… я)…

Очень удобно.

Личность является личностью ещё и потому, что в её сознании, словно в граните высечены такие принципы, которыми она никогда и ни при каких обстоятельствах не поступится. А если поступается, то это уже не личность.

Бруно Беттельхайм рассказал реальную лагерную историю. Заключённых заставили перетаскивает камни. Эсэсовский конвоир увидел, что два узника, встав подальше, подыскивают небольшие камни. Das ist ganz unmöglich! Нарушен принцип «Быть как все». Вы что, самые умные?! Эсэсовец решает устроить показательную экзекуцию. Он приказал нарушителям вырыть могилу и лечь туда. Потом он распорядился зарыть живыми тех двоих другому заключённому. Б.Беттельхайм запомнил имя этого узника - польский аристократ Стшаска. Внезапно поляк отказался быть палачом! Невозможный, исключительный, уникальный пример вызывающего неподчинения! Но эсэсовец оказался профессионалом и не расстрелял Стшаску на месте. Ведь тогда последнее слово осталось бы всё-таки за поляком. Само собой, он приказал подняться из могилы приговорённых, посадил в яму Стшаску и велел тем двоим им его закопать. Конечно, те его зарывают поляка. Когда поляк уже начал задыхаться под землёй, эсэсовец ещё поменял их местами. Стшаска похоронил их заживо…

Замечание на полях… Я привожу этот пример уже двадцать лет. В разных аудиториях. Преимущественно в студенческих. И, останавливаясь время от времени, прошу «подсказать» эсэсовцу, что тот должен сделать. Ни разу(!) не было случая, чтобы аудитория не смогла «подсказать эсэсовцу»...

Стшаски обладал принципами. Значит, лагерь его еще не сломал, он оставался личностью. Эсэсовец сломал эти принципы и сделал поляка «программируемым исполнителем». К слову, потом Стшаски расстреляли. Мимоходом и по какому-то пустяковому поводу, никак не связанному с этим инцидентом.

Что ж, поскольку очевидно, что ситуация в концла... эээ… в теперешней школе экстремальна, не менее очевидным становится, что надо сопротивляться. Концла... ммм… нынешняя школа стремится превратить учителей в «оказательниц образовательных услуг», «программируемых исполнительниц», предварительно разрушив их личности их же руками ( что, к слову начинают делать уже в педагогических институтах, внушая мысль о том, что они – не субъект, а средства государственного «образовательного механизма.

Русская классика: «Кто виноват?» и «Что делать?»

Так что же делать? Создавать и реализовывать собственный авторский обучающий курс. Материального вознаграждения за эту работу от надобразовательных чиновников не дождаться – не будут же они отрезать кусочки от собственного бутерброда с икрой. Благодарности от не к ночи будь помянутых чиновников тоже не будет – кто всерьёз думает, что чиновничьих мозгов хватит на оценку вашей работы? Но вы создадите для себя сферу, в которой сможете работать, получая от этой работы удовольствие. Поверьте, это – колоссально много!