Лев Шильник - Шизо и Цикло.Присмотрись,кто рядом с тобой.Психологический определитель

Классический портрет эпилептоида – это образ Порфирия Владимировича Головлева (по прозвищу Иудушка) у Салтыкова-Щедрина. Говорят, что великий русский сатирик писал с натуры, имея в виду своего родного брата, тяжелого эпилептика. Получился идеальный тип, хоть сейчас в учебник: и вязкость, и обстоятельность, и слащавость, и шутки-прибаутки, и бесконечные литоты – все тут как тут. Позволим себе небольшую цитату:

« – Метель-то, видно, взаправду взялась, – замечает Арина Петровна (мать Иудушки Головлева. – Л. Ш. ), – визжит да повизгивает!

– Ну и пущай повизгивает. Она повизгивает, а мы здесь чаек попиваем – так-то, друг мой маменька! – отзывается Порфирий Владимирыч.

– Ах, нехорошо теперь в поле, коли кого этакая милость Божья застанет!

– Кому нехорошо, а нам горюшка мало. Кому темненько да холодненько, а нам и светлехонько, и теплехонько. Сидим да чаек попиваем. И с сахарцем, и со сливочками, и с лимончиком. А захотим с ромцом, и с ромцом будем пить.

– Да, коли ежели теперича...

– Позвольте, маменька. Я говорю: теперича в поле очень нехорошо. Ни дороги, ни тропочки – все замело. Опять же волки. А у нас здесь светленько, и уютненько, и ничего мы не боимся. Сидим мы здесь да посиживаем, ладком да мирком. В карточки захотелось поиграть – в карточки поиграем; чайку захотелось попить – чайку попьем. Сверх нужды пить не станем, а сколько нужно, столько и выпьем. А отчего это так? Оттого, милый друг маменька, что милость Божья не оставляет нас. Кабы не он, царь небесный, может, и мы бы теперь в поле плутали, и было бы нам и темненько, и холодненько... В зипунишичке каком-нибудь, кушачок плохонькой, лаптишечки...»

Эти люди упрямы, вспыльчивы, нетерпимы к мнению окружающих. Их аффективная установка почти всегда имеет несколько неприятный, окрашенный плохо скрываемой злобностью оттенок, на фоне которого время от времени по ничтожному поводу развиваются бурные вспышки неудержимого гнева, нередко ведущие к опасным насильственным действиям. В семейной жизни это несносные тираны, устраивающие скандалы по пустякам и постоянно делающие домашним всевозможные замечания. Необыкновенная пунктуальность эпитимика проистекает из его категорической убежденности, что все нужно делать именно так, а никак не иначе. Это люди чрезвычайно активные, сверхсоциабельные, идущие к цели напролом, во все вмешивающиеся и всюду ищущие конкретных виновников. Они склонны к образованию сверхценных идей, необыкновенно последовательны, в своей правоте не сомневаются никогда. Такого человека можно остановить только выстрелом из ружья. В плане соматической конституции значительная часть эпилептоидов отличается своеобразным атлетически-диспластическим телосложением. При наличии интеллектуальной одаренности эпитимик способен достичь очень больших высот. Неукротимая, бьющая через край энергия в сочетании с невероятным упорством в достижении своей цели позволяет таким людям буквально сворачивать горы.

Среди выдающихся исторических деятелей немало людей этого типа – Александр Македонский, Цезарь, Магомет, Пётр Великий, Наполеон.

На этом мы оставляем Кречмера в покое и переходим к другим типологиям, авторы которых стремились (при построении собственных схем) по возможности избавиться от угнетающей связи с клиникой.

Личностный подход к типологии характеров разработал швейцарский психолог и психиатр Карл Густав Юнг(1875—1961), знаменитый ученик 3. Фрейда, рано рассорившийся с учителем. Он развивал традиционное представление о структуре характера как о преобладании эмоциональных, интеллектуальных и волевых функций и создал учение о типах направленности личности. В своей книге «Психологические типы» он впервые заговорил об экстравертах и интравертах (экстраверт буквально означает обращенный вовне, а интраверт – обращенный внутрь). Экстраверсия или интраверсия, по Юнгу, – это своего рода базовая энергетическая характеристика личности.

Вкратце все сводилось примерно к следующему. Есть два способа приспособления к миру. Первый – перманентная экспансия: распространяйся, расточайся, распахивайся, множь контакты. Второй – наоборот: ограничивай контакты, уходи в себя, отгораживайся от мира, скукоживайся, сиди в своей раковине (мой дом – моя крепость). На эти колышки Юнг нанизал традиционное разделение людей на мыслительных, эмоциональных, чувственных (сенсорных) и интуитивных. В результате у него получилось восемь типов – четыре экстравертированных и четыре интравертированных.

Подход Юнга оказался весьма продуктивным и был быстро подхвачен многочисленными последователями. Сегодня от Юнга ушли достаточно далеко, а эту шкалу взяли на вооружение и физиологи, и социологи. Стало модно говорить даже об экстравертивных и интравертивных цивилизациях и культурах. Современные Соединенные Штаты, скажем, рассматриваются как пример ярко выраженной экстравертивной цивилизации, а дальневосточные культуры (Китай, Япония) в рамках этой модели интравертивны. Таким образом, здесь намечается интересный выход в социальную психологию (понятие «социальный характер» мы еще разберем в соответствующей главе).

Другой подход предложил американский психолог Уильям Герберт Шелдон(1898—1977). В известном смысле он шел вслед за Кречмером, так как тоже усматривал связь между психической конституцией человека и строением тела, но при этом стремился очистить проблему от связи с патологией. Шелдон предложил типологию характеров, отталкивающуюся буквально от зародышевой плазмы, от самых первоначальных этапов онтогенеза. По его мнению, физический и психический облик человека зависит от того, в каком соотношении оказались элементы трех основных зародышевых листков, или зачатков.

Вот перед нами эндоморф – человек с мягкими и плавными обводами, обширным животом, объемистыми полостями и внутренними органами больших размеров. Нередко отмечается избыток жировой клетчатки. К этому типу близок кречмеровский пикник. Такое телосложение, по Шелдону, формируется в результате преобладающего развития внутреннего зародышевого листка – энтодермы.

Если же преимущественно развивается средний зародышевый зачаток – мезодерма, из которого образуются мышцы, кости и связки, то получается мезоморф – человек с прямоугольными формами тела, широкими плечами и грудной клеткой, сильно развитой мускулатурой, то есть тип потенциально атлетический.

А вот при избыточном развитии эктодермы (наружного зародышевого листка), дающей начало коже, нервам и мозгу, формируется эктоморф – человек с изящными, удлиненными пропорциями и слабым развитием подкожной клетчатки. Поверхность у него преобладает над массой, он близок кречмеровскому астенику.