Евгений Соколков - Психология познания: методология и методика познания

Хотя цели у обучающегося и преподавателя разные, в конце изучения предмета они сходятся в полученном совместными усилиями результате, в формировании навыков практически руководствоваться научными психологическими знаниями при взаимодействии с другими людьми, что в свою очередь предполагает формирование умения мыслить психологически.

Цели обучения психологии определяются особенностями ее содержания как гуманитарной дисциплины. И это является особенно актуальным на современном этапе развития человеческого общества. Психология становится не только прикладной, но и политической наукой, линией борьбы материализма и идеализма. Борьба за человека, за его идеалы активизировалась еще и потому, что он сегодня становится центром мирового развития, когда в обществе происходят стремительные изменения в экономической, научно-технической, производственно-технологической, социокультурной и духовной сферах. Подготовка человека к активному участию в жизни, созданная им система образования значительно отстают от этих темпов, в результате чего человек медленно меняется в быстро изменяющемся мире. Поэтому в современном обществе и возрастают нетерпимость, агрессивность людей, их уход в себя (наркотики, пьянство), стремление создать всевозможных роботов в надежде заменить свое участие в сложной жизненной ситуации. Вряд ли разумно ставить знак равенства между психикой человека и работой электронно-вычислительных машин. В действительности никаких «электронных размышлений» совершенных механизмов не происходит и происходить не может, тогда как мышление человека способно производить широчайшее обобщение и отвлечение от фактов и явлений действительности, формируя свое представление о мире. Люди имеют понятие о Боге, о сотворении Вселенной, об этике, о добре и зле. Им присуще эстетическое чувство, они обладают самосознанием, совестью. Таких понятий электронные машины не имеют. И если вышеотмеченные качества не развиваются, если общественное мышление человека сводится к определенным тестам, то у человека нарушается баланс с природой. Целый ряд наук о человеке (к примеру, анатомия и физиология человека) являются естественными. Но гуманитарные науки изучают нечто специфическое именно для человека, где порой трудно поддаются пониманию объяснения, которые приняты в науках о природе. Если изменения, происходящие с природными объектами, зависят не от воли самих объектов (воля, как принято считать, присуща только человеку), то человек, по выражению С.Л. Рубинштейна, является центром перестройки бытия, т. е. субъектом. Так, например, камень, скатывающийся с горы, катится не потому, что он хочет этого, а потому, что на него действуют внешние силы, в частности, земное притяжение.

Разумеется, на человека также действуют внешние силы, но его активность определяется не только и не столько ими, а его внутренней позицией, его ценностями, стремлениями, мировоззрениями, видением жизненной перспективы. Другими словами, человек является самодетерминирующимся существом, т. е. сам определяет свою жизнь.

Изучение сообществ животных не дает адекватного понимания жизни человеческого общества, хотя подобные попытки предпринимались неоднократно. Понимание человека как особого явления, по сути своей принципиально отличного от животного, требует и особого подхода к его изучению. Если при изучении природных явлений возможно произвести некоторое ситуативное моделирование в лабораторных условиях, то применительно к человеку подобного оказывается недостаточно, а в некоторых гуманитарных науках, к примеру в истории, подобное воспроизведение вообще невозможно. Если при изучении природных явлений возможно «изъятие» отдельных фрагментов для исследования, то человек как сложнейшее, единое духовно-телесное существо должен рассматриваться во всем многообразии его индивидуального и общественного бытия.

Таким образом, можно говорить не только о естественных и гуманитарных науках, различаемых по объекту исследования, но и о двух различных подходах, двух способах научного мышления – естественном и гуманитарном. К психологии это имеет прямое отношение.

Далеко не всегда специфику психологического познания связывают с областью гуманитарного знания. Существуют и иные позиции. Они вполне определенно выражены в дискуссиях о предмете психологии, в трактовке психологии как науки, в первую очередь – естественной, биологической либо биосоциальной. В.Я. Ляудис трактует ее «как науку социально-историческую, что не исключает в ее арсенале естественнонаучных методов исследования. Однако ведущую роль в ней играют методы социальных наук, методы гуманитарного познания. Гуманитарное познание – особый тип научного познания, предполагающий иное отношение познающего субъекта к объекту исследования, чем то, которое свойственно естественно-научным дисциплинам»[82, с. 15].

В центре гуманитарного познания находится не вещь, а личность человека, с ее чувствами, взглядами, наклонностями, способностями и привычками. В дословном переводе психология является наукой о душе. А если душа – объект психологии, то мы сталкиваемся с рядом трудноразрешимых проблем.

Во-первых, что такое душа? Если это некоторая метафора, позволяющая объяснить человеческую активность, особенности переживаний, мышления и т. д., то она не может быть объектом психологии, оказываясь лишь понятием, облегчающим наши рассуждения. Во-вторых, существует ли душа как реальность? Ведь лишь признание ее объективности может сделать ее объектом науки. Утвердительно ответить на этот вопрос невозможно. Существование души несомненно для одних и условно для других. Скажем так: если душа существует, то непосредственно ее увидеть, измерить, потрогать невозможно; невозможно и провести эксперименты с ней. В этом – одна из специфических особенностей психологии как науки, входящей в состав гуманитарных наук.

Если слово «душа» заменить словом «психика», имея в виду особую форму отражения мира, то положение в этом случае существенно не изменится: психика тоже «ускользает» от непосредственного исследования, как и душа, и доказать ее существование, как самостоятельной реальности, так же сложно. Если же подойти к психологии иначе, скажем, оценить ее как неорганическую или органическую природу, общество, мышление, то всё же оказывается, что без обсуждения того, что такое «душа» или «психика», ответ невозможен, так как необходимо иметь критерий «одушевленности».

При таком подходе получается, что у психологии нет объекта или же объект предельно не определен. Но с этим невозможно согласиться потому, что в нас живут образы, чувства, переживания, что есть некоторая особенная реальность, отличная от той, которую мы воспринимаем как внешнюю.