Виктор Аллахвердов - Методологическое путешествие по океану бессознательного к таинственному острову сознания

Итак, в эксперименте обнаружен несколько странный феномен. Действительно, зачем делать ошибки, если знать правильный ответ? Ну, а уж если делать, то зачем исправлять их невпопад? Зачем принимать специальное решение о неосознании чего-либо? Мало получить экспериментальный результат, его нужно еще понять. Представляется, что ключ к пониманию лежит в механизме сличения.

В разделе 2.1. процесс сличения понимался как процесс установления факта совпадения или несовпадения стимула с почти тождественным с ним эталоном. Однако необходимо проверять и совпадение стимула с эталоном в тех случаях, когда они совершенно различны, например, проверять совпадение слова с предметом, который оно обозначает. Очевидно, что в этом случае установление конгруэнтности значений (скажем, слова "красный" и красного цвета) является весьма нетривиальной задачей: ведь любой знак (стимул) может иметь любое значение. Например, слово "красный" обозначает не только красный цвет, но и море, армию, гриб, сигнал светофора, пример слова из семи букв и много чего другого, а к тому же, при желании, еще и все остальное: прическу, героев Эллады, грусть, утюг, синий цвет и т.д. Значением знака (стимула) может быть все что угодно, кроме самого знака. Произвольность связи знак-значение издревле известна лингвистам. Осознание этой произвольности на уровне поведения животных принесло мировую славу И.П. Павлову. Произвольность, однако, не означает непредсказуемости. Однажды приписанное значение данному знаку будет и далее устойчиво приписываться этому знаку, если будет неизменен контекст появления знака. В противном случае любая информация обозначала бы все, что угодно, а значит, не обозначала бы ничего. Следовательно, должен существовать специальный механизм, который бы принимал решение: действительно ли данный стимул (как знак) соответствует своему предполагаемому значению. Дабы не вводить сущностей превыше необходимого (принцип простоты в формулировке У. Оккама), будем считать, что тот же самый механизм сличения выполняет и эту функцию. Наложенное ограничение – знак не может быть значением самого себя – неизбежно в формальных рассуждениях, иначе не уйти от логических парадоксов самоприменимости (см.1, с.173-175). Важно, что оно также соответствует указанной выше особенности работы механизма сличения: абсолютное совпадение стимула и эталона не может быть зарегистрировано.

Любое значение понимается субъектом только в противопоставлении какому-либо другому значению. На это давно обращается внимание в лингвистике. Вещи и явления получают новые имена, как только они начинают рассматриваться в оппозиции к другим вещам и явлениям, т.е. становятся, как говорят лингвисты, элементами контрастивного множества. Так, термин "акустическая гитара" получил смысл только с появлением гитары электрической, а война 1914 г. стала первой мировой только после возникновения второй. Осознание мольеровским героем того, что он говорит прозой, комично именно потому, что герой всю жизнь говорил так, как говорил, и вне противопоставления к чему-либо нелепо приписывать этому особый смысл. Выбор некоего значения данного знака одновременно предполагает отвержение каких-то других значений, т.е. осуществление операции, ранее названной негативным выбором.

И.М. Сеченов первым обратил внимание, что для описания процессов переработки информации в нервной системе представление о торможении едва ли не более существенно, чем представление о возбуждении. Роль отвергаемых альтернатив при передаче информации подчеркивали и К. Шеннон, и Р. Карнап – создатели теоретико-информационного подхода, столь популярного ранее в психологии. Согласно их точке зрения, количество переданной информации содержится не в самом сообщении, а определяется снятием неопределенности, имевшейся до поступления информации. Но это и значит, что информация передается не сообщением самим по себе, а отвержением всех других возможностей. Позднее эту же идею реализует Й. Хинтикка в семантике возможных миров, а Т. Виноград – в описании лингвистической коммуникации. Тем не менее большинство психологов – за исключением разве представителей глубинной психологии – совершают типичную ошибку, свойственную человеку (Ф. Бэкон не случайно относил ее к идолам рода): они обращают больше внимания на "положительное и действенное", т.е. на процесс и результат позитивного выбора, чем на "отрицательное и недейственное", т.е. на негативный выбор.

Каждый эталон (если воспользоваться введенной ранее графической аналогией, где эталон представлен в виде точечной конфигурации) состоит одновременно как бы из двух типов точек: позитивных и негативных. Такая структура эталона чрезвычайно выгодна для организации процесса сличения. Во-первых, – и это важно само по себе – можно использовать два взаимно дополняющих и проверяющих друг друга типа сличения: сличение по позитиву (как по фигуре) и сличение по негативу (по фону). Во-вторых, в полном соответствии с известной в гносеологии асимметрией подтверждения и опровержения сличение по негативу должно играть более важную роль в принятии решения о результате сличения, чем сличение по позитиву. Прежде всего, потому, что механизм сличения только в одном случае может принять достаточно уверенное решение и то лишь решение о несоответствии стимула эталону: в том случае, когда стимул совпадает с негативно выбранными точками данного эталоне, т.е. с такими точками, которых в этом эталоне заведомо не должно быть. Во всех остальных вариантах исходов оценка соответствия-несоответствия не может претендовать на достоверность. Но, в-третьих, и самое главное: появляется возможность проверить, допустимо ли приписать данное значение весьма отличающемуся от него знаку, так как сличение по негативу позволяет установить, совпадает или не совпадает поступивший знак (стимул) с негативными точками эталона.

Разумеется, на пути понимания процесса сличения остается еще много нерешенных проблем. Тем не менее представление о двух типах сличения – а оно даже может быть реализовано в виде аксиоматического описания работы механизма сличения (1, с.171-194; 208-212) – дает надежду на объяснение разнородных эмпирических данных. Есть, в частности, все основания полагать, что феномен неосознанного негативного выбора также является эмпирическим проявлением процесса сличения по негативу.

2.4. Теоретические следствия, определяющие направление дальнейших исследований:

1. Человек (как и любое живое существо) отражает внешний мир и регулирует свою деятельность автоматически. И, вопреки обычному мнению, для осуществления этих функций психика не нужна. Однако интерпретация окружающей действительности и своей собственной деятельности никогда не бывает единственной. Психическая деятельность предназначена для выбора интерпретации результатов автоматической обработки информации и последующей оценки этого выбора. Логика этих процессов и есть как раз логика психической деятельности. Тем самым подразумевается, что все проявления психического (от порогов чувствительности до защитных механизмов личности и возникновения социального) объяснимы именно с этой точки зрения.