Александр Асмолов - По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии

Ведущим уровнем установочной регуляции деятельности является смысловая установка. Она актуализируется мотивом и выступает в форме вызванного мотивом отношения субъекта к целям действия. В плане сознания содержание этого отношения, как показывает А. Н. Леонтьев, представлено личностным смыслом. Под личностным смыслом понимается единица сознания, отражающая пристрастность субъекта по отношению к событиям окружающего мира, оценка этих событий в процессе деятельности с точки зрения их значения для личности. В плане деятельности выражением личностного смысла является смысловая установка. Смысловая установка и есть не что иное, как форма выражения личностного смысла в виде готовности к совершению определенной деятельности.

В описанных выше экспериментах «Нового взгляда» смысловая установка особенно ярко проявляется при исследовании перцептивной защиты и бдительности. На наш взгляд, обращение к анализу смысловой установки и ее влияния на восприятие позволяет понять то, почему одни испытуемые реагируют на аффективно окрашенные стимулы по типу бдительности, а другие — по типу перцептивной защиты. В зависимости от того, как объект, который следует опознать, в данном случае аффективно окрашенный стимул, выступает для субъекта, т. е. в зависимости от того, какой личностный смысл приобрело отношение к угрозе в прошлой жизни субъекта, оно будет выражено либо в готовности избежать угрожающего события, и тогда это будет реакция по типу перцептивной защиты, либо, если человек при столкновении с опасностью склонен идти ей навстречу, в готовности на сближение с этим событием. Тогда будет наблюдаться реакция по типу бдительности. Основная функция смысловой установки заключается в том, что она определяет общую устойчивость и динамикудеятельности. Эта функция смысловой установки прежде всего проявляется в выборе тех или иных целей, соответствующих мотиву деятельности. В том случае, если осуществляется процесс целеобразования, он приводит к возникновению целевой установки.

Под целевой установкой понимается готовность к достижению осознаваемого предвидимого результата, определяющая избирательность и устойчивость данного конкретного действия. Проявления целевой установки наблюдались, как мы уже отмечали, в экспериментах Кюльпе, Сиполы, Постмана и Крэчфилда, Вернон и т. д. Все эти эксперименты позволяют сделать вывод, что целевая установка выполняет по отношению к деятельности избирательно регулирующую функцию.

На следующем, нижележащем уровне регуляции деятельности располагается операциональная установка. Под операциональной установкой понимается готовность субъекта к осуществлению определенного способа действия, которая возникает в ситуации разрешения задачи на основе предвосхищения, опирающегося на прошлый опыт поведения в подобных ситуациях, и учета условий наличной ситуации. Конкретное выражение способа действия, или, если пользоваться термином Бартлетта, то, какая развернется схема, зависит от содержания предвосхищаемого события. Говоря о содержании события, мы имеем в виду представления А. Н. Леонтьева о том, что человек находит в обществе не просто внешние условия, а сами эта условия несут в себе общественно выработанные способы деятельности, ценности, предметные и социальные нормы. Условия деятельности обладают этим присущим только миру человеческих предметов свойством, так как в них объективированы «значения». Эти «значения», будучи представлены в образе предвосхищаемого события, определяют конкретное выражение способа осуществления действия. В случае совпадения образа предвосхищаемого условия с происшедшим событием ситуации разрешения задачи установка приводит к осуществлению адекватной операции.

В повседневной жизни операциональные установки действуют в привычных стандартных ситуациях, целиком определяя работу «привычного», по выражению Д. Н. Узнадзе, плана поведения. После того как человек многократно выполнял один и тот же акт в определенных условиях, у него при повторении этих условий не возникает новая установка, а актуализируется уже ранее выработанная установка на эти условия ( Узнадзе , 1966).

Воспользуемся образным примером П. Фресса, чтобы проиллюстрировать эту мысль: контролер на станции метро после многократного предъявления билетов ожидает вновь увидеть билет, а не стакан с аперитивом, т. е. при встрече с пассажиром у него на основе прошлых воздействий формируется вероятностный прогноз предстоящего события.

С предвосхищением, опирающимся на частоту появления того или иного события в прошлом, мы встречались в экспериментах Дж. Брунера (пример с «В» и «13»), М. Ярвика и т. д. Этот факт нашел свое отражение в идее Э. Брунсвика о вероятностном ожидании, а также в представлении Брунера и Постмана о субъективной вероятности появления события как одной из детерминант перцептивной готовности. На этом же факте основывается концепция вероятностного прогнозирования. Однако, и это следует особо подчеркнуть, с нашей точки зрения, представления о вероятностном прогнозировании адекватны только для объяснения возникновения установки в стандартных условиях, т. е. механизм вероятностного прогнозирования работает исключительно на уровне операциональных установок, не распространяя своего действия на уровни целевой и смысловой установок.

Самый низший уровень — это уровень психофизиологических механизмов — реализаторов установки. Линия разработки представлений о психофизиологических механизмах установки нашла свое выражение в описанных нами концепциях Дж. Фримена, Ф. Олпорта, а также в представлениях Дж. Брунера о механизмах, опосредующих перцептивную готовность. В отечественных исследованиях наибольший вклад в дело разработки представлений о психофизиологических механизмах установки внесен Н. А. Бернштейном, показавишм роль тонической настройки и образа потребного будущего в рефляции движений, и П. К. Анохиным, сформулировавшим представление об акцепторе действия.

Предложенная нами гипотеза об иерархической уровневой структуре установки как механизма стабилизации деятельности позволяет привести накопленные в русле необихевиоризма и когнитивной психологии факты проявлений установки в одну непротиворечивую систему и избавляет от терминологической путаницы, мешающей исследованию проблемы установки. Эта гипотеза также позволяет понять, как и на каком уровне регуляции деятельности работает механизм вероятностного прогнозирования. Однако эта гипотеза пока еще скорее эскиз, чем законченное произведение. Она представляет собой лишь первый шаг на пути решения вопроса о месте установки в структуре деятельности.