Оливье Револь - Ничего страшного: неуспеваемость излечима!

Как я и ожидал, тест показал ее высокое, не по годам, интеллектуальное развитие, доминирующее в таких областях, как концептуализация и абстрактное мышление. Ее общий коэффициент невероятно высок: 134. Ответы на «вербальные тесты» колеблются от четырнадцати до девятнадцати (из девятнадцати). У девочки блестящие способности. Но задания, связанные с «исполнением», у нее получаются гораздо хуже. Она неаккуратно и очень медленно пишет, недостаточно внимательна (упражнения на коды и символы). Зато Амбер блестяще справилась с заданиями на «дополнение картинки» (когда необходимо дорисовать картинку, у которой недостает детали. Люди, склонные к тревожности и перфекционизму, как правило, прекрасно выполняют этот тест. Они кропотливо и тщательно, стараясь ничего не упустить, прорисовывают каждую деталь.

В заключении психолога говорилось, что расхождения между «лексическими» и «исполнительными» тестами очень показательно. Оно указывает на некую «сопутствующую психологическую проблему». Я не совсем согласен с этим выводом. У одаренных детей такое расхождение встречается довольно часто.

Итоговое заключение звучит так: «Несмотря на выдающиеся способности и развитую речь, Амбер находится в угнетенном состоянии. Тревожность подавляет ее возможности и вызывает состояние, близкое к депрессии. „Переинвестирование“ в языковую сферу есть способ бороться с неуверенностью в себе. Поскольку она не чувствует себя в безопасности, она обязана все контролировать. Жесткость поставленной ей защиты отражается на отношениях с людьми. Высокие интеллектуальные запросы и потребность доминировать создает пропасть между ней и окружающими. Необходима помощь психолога».

Вытащить ее оттуда…

На вторую консультацию Амбер приходит с отцом. Я вижу его впервые. Он неразговорчив, говорит, как будто защищаясь. Кажется, он не очень-то любит психиатров… С Амбер контакт не утрачен, она спрашивает меня взглядом: «Ну что там нашли?» Я открываю ее историю болезни и начинаю атаку. Результаты тестов, комментарии специалистов. Это длится час.

Вывод таков: Амбер — не по годам развитый ребенок с многочисленными противоречиями: в девять лет интеллект у нее на двенадцать-тринадцать, а ростом она как семилетняя. К этой проблеме присоединяется повышенная тревожность. Отсюда бесчисленные вопросы на «вечные» темы и желание прогнозировать каждый шаг: «А вдруг лифт застрянет, а вдруг я потеряюсь…» Отсюда же ее неровные оценки в школе. Они колеблются по мере того, насколько она тревожна и подавлена. Ее угнетенная психика не впускает новых знаний. В ее голове, занятой беспокойными мыслями, просто нет места для школы! Но все же плохие оценки ей неприятны, и девочка теряет мотивацию. Начинает сомневаться в своих силах, что еще более осложняет ей жизнь. Поскольку ей надо все контролировать, она таким образом успокаивает себя: все как раз так плохо, как она боялась. Она ни перед кем не открывается, и эта закрытость отталкивает от нее подружек. Можно еще добавить, что плохой аппетит Амбер объясняется тем же, что и школьная неуспеваемость. Для нее, ставящей во главу угла интеллектуальную жизнь, еда просто не является важной составной частью ее мира. Она ей безразлична.

Короче, Амбер — одаренный ребенок, но она переживает свою непохожесть как увечье. Укрывшись в капсулу непонимания, она защищает ее от внешних проникновений с помощью гнева и раздражительности.

Амбер молчит, но слушает внимательно, в уголке ее губ прячется улыбка. Родители потрясены. Они словно вновь открыли для себя дочь. Спрашивают, что же делать: «Нужно время, но если мы все возьмемся за дело, мы вытащим ее оттуда!»

Вот мои советы: прежде всего, больше общаться с дочерью. Не нужно насмехаться над ее страхами и игнорировать ее вопросы, напротив, необходимо давать ей возможность излить душу. Потому что ей надо говорить, говорить… Отцу я рекомендую быть с ней доброжелательней и ласковей. Амбер рассказала мне, что ей нравился мальчик из школы, но отец даже слышать об этом не хотел. Я также прошу родителей постараться как-то наладить собственные отношения, поскольку их разногласия являются дополнительным источником тревоги для Амбер: при каждой ссоре она начинает думать, что они собираются развестись. Еще я прошу поставить учительницу в известность о проблемах девочки и попросить, чтобы она подходила к ней индивидуально, объясняла дополнительно более интересный и серьезный материал. Чтобы больше интересовалась ей, но не слишком настойчиво, чтобы не ранить ее. Тут Амбер скривилась: в это она никогда не поверит. Тут я объявил, что ей необходимо будет заняться софрологией. Три пары глаз непонимающе уставились на меня. Софрология — это гениальный метод релаксации, он помогает расслабиться и снять стресс. Для Амбер подходит гениально. Вдобавок я прописал ей принимать на ночь легкий транквилизатор растительного происхождения, на базе боярышника, страстоцвета и валерианы. Не то чтобы плацебо, нет, вполне эффективный препарат для того, чтобы успокоиться и уснуть. Она как-то говорила мне, что часами лежит в кровати без сна.

Потом я поговорил с ней наедине и она сказал мне, что отдает себе отчет, что у нее сложный характер. Что ей жаль, что она так мучила маленькую сестричку. Что все, что я сказал о ней, правда. Признание ее особенности, нормальности ее чувств и эмоций, обоснованности ее реакций и оправданности ее плохих оценок ее вполне удовлетворило. Мы расстались, договорившись встречаться раз в три месяца: «Я помогу тебе сбросить груз забот». Очень нужно, чтобы она точно знала, зачем она сюда приходит.

Вперед, к свободе

Мы встретились с Амбер, когда она уже перешла в следующий класс. Подвели итоги. Она стала нормально засыпать, меньше думать о смерти. Вновь сблизилась с матерью: «Как только она поняла, в чем мои проблемы, она перестала изводить меня пустыми нотациями. Мы стали говорить о более интересных вещах». В школе дело пошло получше, прежде всего потому, что у Амбер появилась подруга. В класс пришла новенькая… и они нашли друг друга! Но с учительницей отношения по-прежнему враждебные, результаты несколько улучшились, но работать девочке по-прежнему неинтересно. Недавно на уроке выяснилось, что она одна во всем классе знает, что кит — морское млекопитающее. «Вы представляете их уровень!»

Родители по-прежнему ссорятся, в частности из-за нее, и она продолжает думать об их разводе. Особенно неприятно, когда они заставляют ее есть. «Они так смотрят на меня за столом, как будто я больная какая-нибудь». Впрочем, папа все же сделал над собой усилие и выслушал рассказ о каком-то новом мальчике. Амбер по-прежнему интересуется рок-музыкой: «Вообще-то Канта был пьян тогда и не понимал, что творит».