Андрей Курпатов - 7 настоящих историй. Как пережить развод

Другая женщина давно бы уже сказала: «Господи, счастье-то какое! Я себе и диванчик купила, и компьютер теперь есть, и можно вообще забыть о существовании этого, мягко говоря, подлеца!» И ведь Марина, если копнуть внутрь, хорошо это понимает. Она хочет, чтобы муж вернулся, и подсознательно боится этого. Потому что его возврат будет для нее катастрофой. Гигантским разочарованием! Она увидит, за что и за кого боролась, и это, можно не сомневаться, равнодушной ее не оставит. Она никогда не сможет простить его – все эти ночи, проведенные у окна, когда она высматривала его с другой женщиной. Жажда мщения, которую она реализовывала через придуманных бандитов, – это просто боль от той раны, которую нанес ей муж! Сейчас Марина пытается винить во всем Юлю, но когда Влад вернется, она поймет, что…

– А почему к Юле такая ненависть?.. – спрашивает меня Марина.

– Да потому что вы не можете позволить себе разозлиться на своего мужа!

– Я ненавижу ее до такой степени, что готова нанять людей, чтобы ее убили…

– Марина, когда от нас уходит близкий человек, мы переживаем ужасную травму и мы ненавидим его за то, что он нас оставил. Это обычная, нормальная реакция. Он отнял у нас часть нас самих, часть – с ним связанную. Это нормально – испытывать к нему чувство ненависти. Но вы, испытывая эту ненависть, направляете ее не на своего бывшего мужа, а на женщину, которая вроде как его у вас увела. Это ерунда! Человека невозможно увести, если он не хочет этого. Вы прекрасно это знаете. И в какой-то момент вам придется признать, кто тот так называемый мужчина, из-за которого вы так бездарно потратили столько сил, столько лет своей жизни. Вам придется это признать. И тогда вся агрессия пойдет на него. Он сбежит. И вы повторите эту пьесу по кругу. И будете повторять раз за разом, пока оба не вымотаетесь окончательно и бесповоротно.

– Так что же, мне оставить его? – Марина смотрит на меня со страхом и надеждой.

– Я не могу принимать за вас решения, касающиеся вашей жизни, – спокойно отвечаю я. – Это же ваша жизнь. И я хочу, чтобы вы это услышали – ваша жизнь . Но сейчас вы пытаетесь усидеть на двух стульях. Вы не двигаетесь вперед. А главное, вы боитесь принять свои чувства, понять, что вы испытываете по отношению к своему бывшему мужу ненависть, и как результат этой лжи – ваше состояние. Вы не хотите его возвращения, но вы не готовы отказаться от этой цели, потому что в глубине души рассчитываете – он вернется, и уж тогда-то вы отыграетесь за все тяжкие… Рассчитываете? Скажите честно.

– Рассчитываю, – тихо говорит Марина и опускает глаза.

– И теперь я спрашиваю вас – вы кому таким образом насолите? Ему?.. Да с него уже пятый год как с гуся вода. Он уже в Луге, понимаешь, живет у нас двумя ногами. Вы себе насолите, Марина! Последние четыре года уже просолили по полной программе, в соленья превратились, а все еще никак не остановитесь. И дальше будете солить, да? Не жалко себя, ни капельки?

– Да, надо остановиться, – Марина поднимает глаза, но смотрит не на меня, а как бы сквозь меня. – Надо остановиться. Надо остановиться…

Наш разговор происходит в присутствии психотерапевтической группы. И у меня есть что сказать всем здесь собравшимся.

– …Дорогие мои, важно понять принцип и всегда его придерживаться: если вы что-то делаете, то вы делаете это для себя . А любая война – это действия не для себя, вы кому-то что-то делаете. И по сути, вы тратите собственные силы, собственную душевную жизнь на другого человека.

А парадокс в том, что вам для него – поскольку у вас с ним сложные отношения – вообще ничего не хочется делать: ни хорошего, ни плохого. А когда начинаются боевые действия, вы все силы, все возможности, вы все отдаете ему. А он сидит и как вампир все это забирает. Ну, может быть, ему это не очень приятно, но это не важно.

Важно то, что вы могли бы потратить свои силы, чтобы сделать лучше себе . Но вы растратились, чтобы сделать лучше своему гневу, своей обиде. Проблема в том, что когда вы делаете что-то своей обиде – это не то, что вы делаете себе. Это точно так же, как мы делаем что-то, повинуясь собственному страху, – мы это делаем не для себя, мы это делаем для своего страха, и это нас заводит в самые драматичные обстоятельства.

Точно так же и с гневом: когда вы раздражаетесь на кого-то, вам действительно становится легче – на какой-то момент. Но вы сделали это для своего гнева, а не для себя, и потом вы будете чувствовать опустошенность. Если вы что-то делаете для своей обиды – да, месть насыщается, но вы это сделали не для своей жизни, а для своей мести, и после этого у вас останется оскомина, темное пятно.

Поэтому берегите свой внутренний мир, чтобы он ни в коем случае и никогда не стал жертвой вот этих вот очень понятных позывов – раздражения, гнева, отчаяния! Чтобы он сохранил свою первозданную чистую светлую сущность и на нем мы бы не поставили никаких темных пятен. Я вам говорю: это лишь временное облегчение – служение собственному страху, собственному гневу, служение собственной обиде. Ничего больше.

– А если от этого, наоборот, сила и вера появляются в себя? От этого результата? – спрашивает меня одна из женщин.

– Научитесь черпать собственную силу из того, что вы делаете для себя. Тогда она умножается, становится многократно больше. Когда я тренируюсь, занимаясь спортом, например пробегаю десять километров, я себя накачиваю силой, преодолеваю себя и добиваюсь результата – это одна история. Потом я могу сказать: у меня была слабость, и я ее преодолел, это мой результат. Это моя сила и это мой поступок.

Но когда мы набили кому-то физиономию… Мы знаем, что мы кого-то покалечили, и только. Конечно, в момент отмщения мы будем чувствовать, что выиграли в схватке. Только вот черное пятно от этой схватки на душе у нас останется. В этом мире все достаточно сложно устроено, и лучше жить так, мне кажется, чтобы не делать никаких долгов. А месть – это неотданный долг, это появившаяся задолженность. Черное пятно. Оно легло на сердце, и с ним ничего не поделать.

Когда отыграли первые страсти и тарзанка более – менее успокоилась, вошла в ритм, мотая нас вниз – вверх, в сущности с тем же энтузиазмом, но уже без особого риска для жизни, в голове – иногда постепенно, а иногда озарением – возникает «идея фикс». В общем-то, она не нова, но может показаться странной, если учесть, что еще совсем недавно, может быть, всего несколько часов назад, женщина ненавидела и презирала своего мужа, считала его исчадием ада, а его поведение – глупостью, гадостью и «первыми проявлениями наступающего старческого слабоумия». В чем состоит эта мысль?