Хорхе Букай - Я хочу рассказать вам о...

Слуга сделал огромное усилие, чтобы запомнить приказ: одна мера муки, одна сахара, и не смешивать… Не смешивать! Он взял поднос и пошел в магазин.

По дороге он все время повторял про себя: «Одна мера муки, одна сахара, и не смешивать!»

Он пришел в магазин.

— Дайте мне, пожалуйста, одну меру муки.

Продавец окунул мерную кружку в муку и набрал ее

полную, даже с горкой. Слуга подставил поднос, и продавец высыпал на него содержимое кружки.

— И одну меру сахара, — сказал покупатель.

Продавец снова погрузил меру в ящик и достал ее

полной сахара.

— Не смешивайте их! — сказал слуга.

— А куда же мне класть сахар? — спросил продавец. Слуга подумал немного и, пока он думал (что давалось

ему с большим трудом), провел рукой по дну подноса и понял, что оно пустое! Поэтому он сразу принял решение и сказал: «Сюда!», быстро перевернув поднос и, разумеется, рассыпав всю муку.

Слуга вернулся домой очень довольным: у него была одна мера муки, одна сахара, и они не были смешаны.

Когда хозяин увидел, как тот входит с сахаром на подносе, он спросил:

— А где мука?

— Не смешивать их! — ответил слуга. — Она здесь! — И быстрым движением он перевернул поднос… рассыпав сахар тоже.

В тот раз Хорхе ждал меня со сказкой наготове.

Когда он достиг совершеннолетия, отец сказал ему:

— Сын мой, не всем нам крылья даны от рождения. Хотя вообще-то ты не обязан летать, мне кажется, было бы очень жаль, если бы ты только ходил по земле, имея дарованные милостью Божьей крылья.

— Но я не умею летать, — ответил сын.

— Ты прав… — сказал отец. И повел сына на край горной пропасти. — Видишь, мой мальчик? Это пустота. Когда тебе захочется полететь, ты придешь сюда, тебя обдует ветром, ты прыгнешь в пропасть и, расправив крылья, полетишь.

Сына одолели сомнения.

— А если я упаду?

— Даже если ты упадешь, ты не умрешь. У тебя останется несколько царапин, которые сделают тебя только сильнее перед второй попыткой, — ответил отец.

Сын вернулся в город, чтобы поговорить с друзьями и приятелями, с которыми вместе ходил по земле всю жизнь.

Самые узколобые сказали ему: «Ты с ума сошел? Зачем тебе это нужно? У твоего отца тоже не все в порядке с головой… Для чего тебе летать? Перестань заниматься ерундой! Кому это нужно, летать?»

Лучшие друзья посоветовали ему: «А если и вправду попробовать? Не будет ли это опасно? Может, не сразу? Попробуй сначала прыгнуть с лестницы или с дерева. Но… прыгать сразу с горной вершины…»

Юноша прислушался к совету любящих его людей. Он взобрался на крону дерева и, набравшись храбрости, прыгнул. Он раскрыл крылья, изо всех сил замахал ими, но, к несчастью, свалился на землю.

С огромной шишкой на лбу он повстречался с отцом.

— Ты обманул меня! Я не могу летать. Я попробовал, и смотри, как я ударился! Я не похож на тебя. Мои крылья даны мне для украшения.

— Сын мой, — сказал отец. — Чтобы летать, нужно создать запас свободного пространства, необходимый, чтобы расправить крылья. Это как прыжок с парашютом: прежде чем прыгнуть, нужно набрать определенную высоту.

Чтобы летать, сначала нужно рискнуть.

Если тебе не хочется рисковать, то лучше смириться с этой мыслью и всю жизнь ходить по земле.

Я очень серьезно работал над собой. Под руководством моего психотерапевта, вдохновляемый желанием разобраться в себе, большую часть своего свободного времени я проводил, размышляя над событиями своей жизни, своими чувствами, прошлыми и нынешними, своими воспоминаниями. И меня с каждым разом все больше поражало, как же хорошо я научился у Хорхе «познавать» себя.

Но не все было так безоблачно. Некоторые мысли, поселившиеся в моей голове, и особенно некоторые переполнявшие меня эмоции, навевали печаль и уныние.

В таком настроении я пришел на прием к Хорхе в тот день, когда он прочитал мне свою версию сказки Джованни Папини, которая называется «Кто ты?».

В этот период я жаловался на всех окружающих. Я не знал, что происходит, но у меня было ощущение, что все остальные не заслуживают доверия. Я не знал, то ли я всегда связываюсь с плохой компанией, то ли люди не оправдывают моих ожиданий…

Дело в том, что я постоянно ловил себя на ощущении ожидания кого-то, кто никогда не придет, или отменял встречу в последний момент, потому что кто-то что-то не предусмотрел, или, в большинстве случаев, бесконечно ждал в назначенном месте друзей, которые совсем не собирались приходить в назначенное время…

И вот какую сказку прочитал мне психотерапевт.

* * *

В тот день Синклер встал, как всегда, в семь утра. Как всегда, он прошаркал тапочками до ванной, побрился и освежился одеколоном после душа. Он оделся по последней моде, как это делал всегда, и спустился к почтовому ящику. Там его ждал первый сюрприз: писем не было. Год от года количество писем все увеличивалось, и это было очень важно для его контакта с остальным миром. Немного огорченный отсутствием новостей, он съел свой обычный завтрак из злаков с молоком (по совету врачей) и вышел на улицу.

Все было как всегда: обычные машины ехали по тем же улицам и издавали те же звуки в городе, который так же жаловался на это каждый день. Переходя площадь, он чуть не столкнулся с профессором Эксером, старинным знакомым, с которым они долгими часами обычно говорили о бесполезности идей метафизиков. Он поприветствовал его взмахом руки, но профессор, по-видимому, не признал его. Он позвал его по имени, но профессор уже был далеко, и Синклер подумал, что тот его не услышал. День начался плохо и, по его ощущениям, становился только хуже из-за угрозы скуки, витавшей в его душе. Он решил вернуться домой, к чтению, к своим исследованиям, к ожиданию писем, которых наверняка придет гораздо больше, чтобы компенсировать ему их отсутствие накануне.

Этой ночью он спал плохо и проснулся очень рано. Спустился вниз и во время завтрака следил из окна, чтобы не пропустить приход почтальона. Наконец он увидел, как тот выходит из-за угла, и сердце его забилось. Однако почтальон прошел мимо его дома не останавливаясь. Синклер вышел и позвал его, чтобы убедиться, что писем ему не было. И почтальон заверил, что в его сумке не было ни одного письма на этот адрес, и подтвердил, что не было никакой забастовки почтовых служащих и никаких проблем с рассылкой писем по городу.

Это его совсем не успокоило, а даже, наоборот, заставило нервничать. Что-то происходило, и он должен был выяснить, что именно. Он надел пиджак и отправился к своему другу Марио.

Там он попросил дворецкого объявить о своем приходе и остался в гостиной ждать друга, который не замедлил появиться. Синклер пошел навстречу хозяину дома с распростертыми объятиями, но тот только спросил: «Простите, господин, разве мы знакомы?»