Вильгельм Райх - Анализ личности

Затем, однако, у нее начались в высшей степени приятные фантазии о некой операции на гениталиях, рассматриваемой как грубое проникновение. <���Это так прекрасно. Постепенно погибать, умереть, обрести спокойствие.> Она фантазировала почти исступленно об ощущениях, испытываемых под общей анестезией. Она описывала, как постепенно <���теряла себя>, становилась <���единой с миром>, слышала звуки, <���которых никогда раньше не слышала>, возвращалась в себя и растворялась. Однако дальнейший анализ показал истинный смысл этого странного поведения. Постепенно фантазии становились более конкретными и могли быть четко разделены на две категории: одни - приятные, другие - неприятные, причем неприятные фантазии были предварительным условием для осуществления приятных фантазий. Боязливое, т. е. мазохистское. переживание могло быть разбито на компоненты. Неприятная фантазия имела следующее содержание: <���Врач собирается забрать мои гениталии>. Скрытая приятная фантазия была следующей: <���Врач собирается дать мне вместо них лучший, т. е. мужской, половой орган>.

Для того чтобы читатель лучше понял связь между этими двумя фантазиями, хочу отметить, что у пациентки был брат двумя годами старше ее, которому она очень завидовала из-за его большого пениса. Она думала, что девушка не способна получить такое же большое наслаждение, как парень, и поэтому желала избавиться от своих женских гениталий и получить мужские. Этим способом, как ей казалось, она смогла бы избавиться от многих страхов. В действительности она стремилась к высшим оргазмическим ощущениям. Она думала, что эти ощущения в желаемой степени могли быть достигнуты только с помощью мужских гениталий. Чувства, которыми она привыкла выражать свое стремление к смерти, были теми же самыми, которые она испытывала непосредственно при оргазмических ощущениях. Оргазм и смерть представлялись как дезинтеграция, потеря себя, расплавление; при одних условиях эти ощущения могли стать объектом глубочайших влечений; при других - причиной более интенсивного страха.

Эта ассоциация идеи оргазма с идеей смерти универсальна. На основе этих типичных клинических примеров мы приходим к следующему заключению: стремление после небытия, нирваны, смерти идентично со стремлением к определенному состоянию после оргазма, т. е. наиболее существенным переживанием живого организма. Таким образом, идея смерти, происходящая из актуального отречения организма, не существует и не может существовать, потому что идея может отражать только то, что уже было пережито. Однако еще никто не переживал свою собственную смерть. В настоящий момент идеи смерти и умирания, с которыми мы встречаемся при аналитической работе, выражаются одним из двух способов: либо они существуют как мысли о сильном повреждении или разрушении психофизического организма - в этом случае они сопровождаются сильным страхом и концентрируются в идее генитальной кастрации; либо они существуют как идеи высшего оргазмического удовлетворения и наслаждения в форме идеи о физическом растворении, дезинтеграции и так далее; в этом случае они являются, в основном, мыслями о сексуальной цели. При особых условиях, таких, к примеру, как в случае мазохистов, оргазмические ощущения сами по себе переживаются как страх и, как ни парадоксально это может прозвучать для теоретиков инстинкта смерти, желание нирваны обнаруживается редко. То есть именно у мазохистов мы обнаруживаем слабый страх стаза либидо и неразвитые мысли о смерти.

Только теперь, после 20 лет первоначальной сложной дифференциации между метафизической теорией инстинкта смерти и клинической теорией оргазма в рамках психоанализа, можно сформулировать существенное различие между ними. Эти две точки зрения, так диаметрально противоположные, основываются на негативных терапевтических реакциях пациента, вызванных непосредственной интерпретацией симптомов. Они развивались параллельно одна другой и касались одной и той же проблемы. Обе точки зрения двигались в биофизиологическом направлении. Первая из них заканчивалась на предположении об абсолютной воле к страданию и смерти; вторая открыла дорогу целому комплексу проблем, связанных со структурой характера, а также с психологическими и психофизиологическими взаимосвязями. Вполне может быть, что этот важнейший спор, касающийся правильного понимания фактов, однажды будет разрешен открытием взаимосвязей, непосредственно относящихся к процессу жизни. Однако даже теперь можно утверждать, что то, что теория инстинкта смерти пытается представить как растворение жизни является в точности тем. что исследования оргазма представляют как самую существенную характеристику живого организма. Так как это, в основном, биологические споры, они не могут быть разрешены в области психологии. Больше нет никакого сомнения в том, что многое зависит от того, как эти понятия окончательно определятся. Мы имеем дело с вопросом о природе и функции стремления к определенному состоянию после освобождения, которое управляет всеми живыми организмами и которое до сих пор было заключено в неясной концепции <���принципа нирваны>*.

УДОВОЛЬСТВИЕ, СТРАХ, ГНЕВ И МЫШЕЧНЫЙ ПАНЦИРЬ

В характеро-аналитической практике мы используем термин <���панцирь> для описания хронически зажатого, подобно постоянно сокращенным мускулам, поведения. Такое поведение человека можно понять на основе лишь одного принципа, а именно облачения в панцирь периферии биофизической системы.

Секс-экономика подходит к этим проблемам с точки зрения психической функции панциря и именно поэтому является важнейшим инструментом в руках психоаналитика, который помогает ему восстановить свободу движения оргонотического потока у пациента.

К двум первичным аффектам: сексуальности и страху, добавляется третий аффект - гнев. Как и в первых двух аффектах, здесь мы также должны предположить, что в выражениях <���кипеть от гнева> и <���изливать свой гнев> отражается фактический биофизиологический процесс. Всю полномасштабность аффектов можно понять на основе этих трех основных аффектов, т. е. все остальные более сложные аффективные импульсы могут быть выведены из этих трех. Однако нужно еще доказать, может ли - а если может, то в какой степени - аффект гнева быть выведен из первых двух аффектов.

Мы обнаружили, что сексуальное возбуждение и страх могут пониматься как два противоположных направления потока. Как функция гнева связана с двумя первичными аффектами?

* Решающая важность сексуально-экономического понимания идей <���взрывания>, <���умирания>, <���плавления> и так далее не была показана до 1940 года, когда на основе этой гипотезы в атмосфере были открыты бионы и физическая энергия. Сегодня мы знаем, что невротический страх взрыва - это выражение сдерживаемого оргонного расширения биологической системы.