Ури Бронфенбреннер - Два мира детства: дети в США и СССР

В свете этих выводов характер воздействия телевидения на зрителей становится совершенно очевидным. Ведь программы коммерческого телевидения перенасыщены сценами насилия, без этого не обходятся даже мультипликационные фильмы, специально предназначенные для детей. Есть все основания полагать, что это средство массовой информации играет значительную роль в порождении насилия в американском обществе и поддержании его «на высоком уровне», в том числе и среди подрастающего поколения страны.

Социологические исследования свидетельствуют не только об «эффекте телевидения», но и о воздействии примеров поведения, в частности, группы сверстников. Как показали эксперименты в Канаде, наивысшую степень агрессивности после просмотра киносюжета с поножовщиной между подростками обнаружили именно подростки.

Однако группа сверстников не всегда стимулирует антисоциальное поведение. Для советского юношества воздействие группы является прямо противоположным. В чем здесь причина? Ответ достаточно очевиден. Советская группа сверстников получает целенаправленное воспитание, позволяющее ей оказывать желаемое воздействие на своих членов. Иначе говоря, советская группа сверстников находится под сильным — иногда, на наш взгляд, слишком сильным — влиянием взрослых. Американская группа сверстников, напротив, сравнительно автономна, она практически отделена от мира взрослых, что является наглядным примером возрастной сегрегации.

Чем же объясняется различная направленность социального развития детей в двух ведущих высокоиндустриальных странах? Что касается Советского Союза, то мы уже указывали на ряд исторических факторов, способствовавших возникновению глубоких и широко распространенных отношений зависимости между детьми и взрослыми. В дополнение к этому можно сказать, что требовательность коллектива к своим членам, независимо от их возраста и семейных уз, имеет глубокие корни в русской истории.

Тенденции в современной американской жизни также обусловлены определенными историческими этапами. Возможно, в первую очередь к ним следует отнести сыгравшее важную роль отделение церкви от государства. Это привело не только к освобождению государственных школ от церковного контроля, но и к раздвоению педагогического процесса. Главной задачей школы стала лишь передача основных знаний. Формирование же характера или то, что русские называют воспитанием, было предоставлено семье и церкви.

Роль церкви в деле нравственного воспитания свелась к бесцветному еженедельному уроку в воскресной школе.

Но и семья, как мы уже видели, тоже не уделяет этому должного внимания, главным образом из-за масштабных изменений в жизни всего общества, которым она не в состоянии противостоять. Наконец, школа, в которой ребенок проводит большую часть времени, практически не занимается развитием его как личности в силу сложившейся традиции, отсутствия опыта в этой области и известной ограниченности возможностей. Перед школой поставлена одна задача — непосредственно передавать знания. Вопросы поведения становятся законным поводом для беспокойства педагогов только в тех случаях, когда обнаруживается нарушение дисциплины на уроках.

Образующийся моральный и эмоциональный вакуум вынужденно заполняется телеэкраном с его ежедневной проповедью меркантильности и насилия, а также социально изолированной группой сверстников с ее импульсивной жаждой острых ощущений и ограниченными возможностями как «агента» гуманизации.

Стоит отметить, что из всех шести стран, где проводились исследования, лишь одна превосходит Соединенные Штаты по степени склонности детей к антисоциальному поведению, причем эта страна ближе всех стоит к нам с точки зрения традиций англосаксонского индивидуализма. Речь идет об Англии, родине ансамблей «Битлз» и «Роллинг Стоунз», нашем основном конкуренте в области бульварных сенсаций, юношеской преступности и насилия. По имеющимся данным, разница между Англией и Америкой в отношении антисоциальных тенденций не так уж и велика, но она статистически подтверждается. Нащи исследования позволяют сделать вывод, что в Англии степень участия родителей в жизни детей даже ниже, чем у нас. Родители, в особенности отцы, проявляют здесь еще меньше теплоты к своим детям, не стремятся к общению с ними и почти не вникают в их повседневную жизнь.

На основе сказанного ранее можно сделать вывод, что феномен возрастной сегрегации и его последствия для человеческого поведения и развития ставят западный мир и, в частности, американское общество перед проблемами чрезвычайной важности. Полученные данные (наших и других исследований) не позволяют нам уходить от возникших тревожных вопросов. Если нынешняя тенденция сохранится, если социальные институты нашей страны будут и в дальнейшем потворствовать отстранению родителей, взрослых и молодежи от активного участия в жизни детей и если возникающий при этом вакуум будет стихийно заполняться группами сегрегированных по возрасту сверстников, то следует ожидать растущего отчуждения, индифферентности, антагонизма и насилия со стороны подрастающего поколения из всех слоев нашего общества. С этой точки зрения движение «хиппи» представляется весьма безобидным проявлением указанного процесса, гораздо более разрушительным и распространенным его следствием является резкий скачок юношеской преступности в последние годы. При этом характерно, что многие правонарушители «происходят» из числа тех, кто всегда находился «на правильном пути» и принадлежал к «лучшим семьям города».

Почему мы думаем, что возрастная сегрегация несет с собой социальную дисгармонию? Динамику этого процесса увидеть нетрудно. Какое бы важное значение не имели генетические факторы в детерминации человеческого поведения, совершенно очевидно, что такие качества, как взаимное доверие, доброта, готовность к сотрудничеству и социальная ответственность, нельзя рассматривать с точки зрения наследственности. Они приобретаются в процессе общения с другими людьми, которые такими качествами обладают, сознают их ценность и стараются привить детям. Все это, скорее, относится к области социального, а не биологического наследования. И в том, и в другом случае наследование не может происходить без активного участия старшего поколения. Если же дети находятся в контакте лишь со своими сверстниками, то они не усваивают типы поведения, обусловленные культурными традициями и основанные на взаимном уважении.

Более того, данные о функциональной зависимости между умственным развитием, с одной стороны, и нравственным созреванием — с другой, свидетельствуют, что дети, по-видимому, не способны самостоятельно выработать положительные типы поведения, они также не могут сохранить их без вмешательства взрослых или молодежи, уже овладевшей нормами социальной жизни.