Ури Бронфенбреннер - Два мира детства: дети в США и СССР

Как правило, в результате обедненного жизненного опыта у ребенка развивается чувство неспособности воздействовать на свою микросреду или изменить ее: такие ощущения оказывают влияние и на его успеваемость в школе. Это подтверждается работами многих исследователей. В частности, Коулмен высказывает следующие соображения:

«Такому (неблагополучному) ребенку, испытавшему равнодушие окружающих, представляется маловероятным, что упорный труд, настойчивые и длительные усилия по овладению знаниями будут вознаграждены. Вследствие этого он склонен просто приспосабливаться к окружению, находя удовлетворение в пассивных занятиях. Вполне может оказаться, что в изменении такого рода представлений — один из ключей к успеху, особенно в отношении несовершеннолетних, испытывающих социальную обездоленность и равнодушие окружения, будь то родительский дом или общество в целом» [3].

Мизерная степень социального подкрепления, которую такой ребенок получает в школе, скорее обусловлена навешиванием на него ярлыка («неблагополучный»), нежели его реальным поведением. Здесь целесообразно проиллюстрировать наше утверждение конкретным примером. Он поможет понять, как возникает ошибочное истолкование причины традиционной неуспеваемости такого ребенка и к чему приводит неправильность последующих действий педагога. Представим себе учительницу, которая стремится найти причины неуспеваемости двух своих учеников. Один из них, Дэн, — из обездоленных слоев, а другой, Альберт, — из семьи среднего класса. В первом случае учительница может с достаточной легкостью приписать причину слабой успеваемости самому ребенку, поскольку он «обездоленный» и в силу этого от него нельзя ожидать успехов в учении. Что касается Альберта, то здесь такая причина не «срабатывает», поэтому учительница начинает объяснять его неуспеваемость недостатками собственного преподавания. В результате подход учительницы к этим мальчикам становится различным. Альберт получаем больше внимания, Дэн — меньше, поскольку считается, что причины его неудач находятся «вне контроля учи теля». Неизбежное следствие такой ситуации выглядит следующим образом: успеваемость Альберта улучшается, а Дэн учится все хуже и хуже, оправдывая тем самым априорное мнение школы и учительницы.

Этот неуловимый процесс — формирование ошибочных представлений и их последствия — получил название «эффекта Розенталя», по имени социального психолога, который впервые провел систематические исследования в этой области [10]. В экспериментах Роберта Розенталя учителей информировали о том, что от не которых из их учеников следует ожидать существенного повышения академической успеваемости в течение учебного года. Эти дети, их называли «спринтерами», в действительности были отобраны наугад. Результаты исследования показали, что дети, от которых учителя заведомо ожидали больших успехов в учении, и в самом деле их добивались. Это выяснилось при сравнении с соответствующей контрольной группой и было подтверждено объективными тестами. Наиболее существенное интеллектуальное продвижение было отмечено в первом и втором классе, где коэффициент умственного развития повысился в среднем соответственно на 27 и 16 баллов. Хотя сущность процесса, лежащего в основе «эффекта Розенталя», еще не ясна, нет сомнений в том, что социальное подкрепление играет здесь значительную роль. Больше того, как только механизм этого процесса станет достаточно понятным, его можно будет сознательно регулировать и применять в педагогической практике. По этому поводу Розенталь говорит:

«Если бы можно было установить, как учителю удается достичь резкого повышения успеваемости без формальных изменений в методах обучения, то этому можно было бы научить и других учителей. Если бы дальнейшие исследования показали, что существуют учителя, которые без специальной подготовки могут с помощью своего педагогического стиля привести своих учеников к таким же результатам, как и учителя, работавшие со «спринтерами», то открылась бы новая перспектива. Путем тщательного отбора учителей и соответствующей их педагогической подготовки можно будет значительно повысить эффективность учебного процесса для всех детей» [11].

Рассматривая в различных аспектах воздействие моделирования и подкрепления, мы отмечали, что наиболее глубокое влияние в ходе этих процессов оказывают те лица, с которыми у ребенка установились теплые взаимоотношения. Обычно это родители, родственники и другие лица (как взрослые, так и дети), с которыми он тесно общается в повседневной жизни. Обратимся далее к некоторым результатам исследований по этому вопросу, весьма существенным с точки зрения понимания процесса социализации.

Имеется значительный объем данных, которые свидетельствуют о сильном влиянии родителей в качестве моделей, определяющих поведение и развитие ребенка. Данные эти красноречивы как в своей позитивной, так и в негативной части. Некоторые исследования показывают: трудности социально обездоленного ребенка, поступившего в школу, объясняются тем, что в домашнем окружении у него не было достаточно познавательной и мотивационной стимуляции. Однако в то же самое время другими исследованиями доказано, что там, где имеются условия для формирования и поддержания интенсивных взаимоотношений с ребенком, даже недостаточно развитая в культурном отношении мать может в значительной степени способствовать развитию свежего ребенка.

Наиболее драматические данные на этот счет содержит примечательное повторное анкетирование, сделанное Гарольдом Скилзом через тридцать лет после исследования, проведенного с двумя группами (экспериментальной и контрольной) умственно отсталых детей которые жили в специальном детском приюте [12]. Более тридцати лет назад 13 детей экспериментальной группы в трехлетнем возрасте были отданы на попечение женщин, также находившихся в государственном заведение для умственно отсталых, причем всех детей поместили в разные палаты. Контрольная же группа оставалась в первоначальном окружении — в условиях стационарного детского приюта. В течение экспериментального периода, который длился приблизительно полтора года, коэффициент умственного развития детей из экспериментальной группы возрос на 28 баллов (64 до 92), тогда как в контрольной группе этот коэффициент снизился на 26 баллов. По окончании эксперимента появилась возможность поместить детей, воспитывавшихся умственно отсталыми женщинами, в условия нормальной семьи (это было сделано путем законного усыновления). Через тридцать лет было обнаружено, что все 13 детей экспериментальной группы «стоят на собственных ногах», что все они, кроме двух, окончили среднюю школу, а четверо даже учились несколько лет в колледже. В контрольной же группе многие испытуемые умерли, остальные все еще находились в специальном учреждении для умственно отсталых.