Сью Герхард - Как любовь формирует мозг ребенка?

СВЯЗИ МЕЖДУ ТРАВМОЙ В ДЕТСТВЕ И ТРАВМАМИ ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ

Авиакатастрофа в чистом поле. Выжившие идут, спотыкаясь, в дыму через поле кукурузы высотой с человеческий рост, каждый их шаг отчетливо слышен. Каждый шаг, каждый хруст, каждый с трудом сделанный вдох возвращает их обратно к хаосу огня и тел и панике, окружающей самолет. Это сцена, начинающая фильм «Бесстрашный», а главный герой фильма, бесподобно сыгранный Джеффом Бриджесом, с остекленевшим взглядом проходит мимо женщины, которая зовет своего ребенка, мимо ребенка, который ищет своих родителей. Он безмятежно смотрит на сцену разрушения, как будто забыв о ревущем пламени, о завывании сирен и о человеческих криках. Затем он спокойно ловит такси и уезжает.

С самого начала фильм вовлекает зрителя в наблюдение за человеком, получившим серьезную душевную травму, а затем проходит вместе с ним через месяцы его жизни, а он пытается смириться с тем, что он остался в живых, в то время как его друг и партнер по бизнесу погибает. Страдают его взаимоотношения с людьми: он испытывает сложности в общении с женой и сыном, вместо этого вступая в связь с женщиной, которая в той же авиакатастрофе потеряла ребенка. Он переживает вспышки воспоминаний о катастрофе, снова и снова возвращаясь в памяти к моменту, когда самолет начал падать. Он под воздействием порыва подвергает себя экстремальной опасности, беспечно разгуливая по оживленной автомагистрали. Он оторван от реальности.

Это и в самом деле симптомы, которые испытывают люди после тяжелых травматических событий — изнасилования, разбойного нападения, автомобильной аварии, войны и т. д. Такие переживания испытывают на прочность способность человека справляться с разного рода сложностями, и большинство людей ощущают, что их ресурсы на пределе. Психиатрическое определение травмы подразумевает любое происшествие, которое ставит под угрозу жизнь или целостность и существование тела, или любой вред, причиненный умышленно (АРА, 1994). Эксперты также выяснили, что травматичные переживания человек получает, даже если он просто стал свидетелем нанесения травмы кому-то другому, а также если он сам является причиной смерти или нанесения вреда кому-либо, предполагая, что мы не можем избежать причастности к переживаниям другого. Эти переживания особенно болезненны и остры в случае, когда мы тесно связаны с человеком, которому причинен вред, а потеря ребенка, вероятно, является самой мучительной потерей из всех возможных. Одним осенним днем 2002 года, когда 10-летняя Ники Феллоуз направлялась к подруге, незнакомец затащил ее в лес, надругался и убил. Ее мать, Сюзан Феллоуз, рассказала, как это несчастье сказалось на ее браке: «Мы переживали это горе каждый сам по себе и обвиняли друг друга в том, что в тот момент нас не было с ней рядом… Я не могла переносить его прикосновений очень долго после того, как это случилось. Я пыталась уверить себя, что причина этого не в нем, а в том, что такое случилось с Ники; то, что ее изнасиловали, — это постоянно крутилось в моей голове» («Гардиан», 25 ноября 2002).

Травма по своей сути — противостояние вреду, причиненному душе или телу. Пострадать или быть уничтоженным может быть тело, а может и личность, внутреннее «я». В любом случае, происходит отвержение одним человеком другого. Такого рода ненависть приводит нас на грань жизни и смерти-так драматично переданную в фильме Питера Вейра в образе героя Джеффа Бриджеса, буквально балансирующего на бордюре на крыше небоскреба. Травма еще и в страхе — в его самой примитивной форме. Это страх полной беспомощности, когда ты знаешь, что никто не может спасти тебя или защитить того, кто тебе особенно дорог. Связи, которые связывали тебя с другими людьми, разрушены. Нарушена твоя физическая и психологическая целостность. Мир, который ты принимал как данность, основы мироздания разнесены в клочья. Ничто уже не будет прежним. Безопасности больше нет.

Нормальная реакция на такого рода переживания — испуг, страх. Когда что-то подобное происходит, миндалина запускает реакцию «борись или беги» и включает отклик в различных системах. Симпатическая нервная система запускает выработку адреналина, пульс и артериальное давление растут. Гипоталамус запускает целую цепь реакций, которые приводят к выработке кортизола. Как правило, все эти эффекты затухают со временем и возвращаются в норму в течение нескольких часов. Но если травматическое переживание слишком сильное или очень длительное, то этого может не произойти. Около года может уйти на восстановление от посттравматического стресса.

Однако существует состояние, которое диагностируется как посттравматический синдром — аномальная реакция на травму, длительность которой превышает продолжительность нормального восстановления. Когда с людьми происходят ужасные вещи, психиатры признают, что могут возникнуть сложности с интеграцией такого опыта в осознание себя. Наиболее частые симптомы — навязчивые мысли о травматическом событии, тревожные сны, бессонница, раздражительность, беспокойство и отказ обсуждать травматическое переживание (Грин, 2003). Люди, страдающие от посттравматического синдрома, могут переживать яркие воспоминания о травмирующем событии — флешбэки, испытывать панику или впасть в депрессию. Они переживают событие снова и снова, восприимчивы ко всему, что так или иначе напоминает о травме, и во всем склонны видеть знаки того, что что-то ужасное снова произойдет. Но человек с достаточными эмоциональными ресурсами также постарается найти какой-то смысл в произошедшем, обратиться за помощью и найти утешение в общении с другими людьми, и вернуться к нормальной жизни, насколько это возможно. Как и при любой утрате, боль постепенно утихает и становится переносимой со временем. Большинство людей восстанавливают равновесие в течение года или около того, но посттравматический синдром — диагноз для людей, которые не могут восстановиться.

Причина, по которой около 20 % травмированных людей демонстрируют патологическую реакцию на травматическое переживание, возвращает нас в детство. Многие из тех, кто с трудом восстанавливается от травмирующего опыта, являются теми, чья эмоциональная система недостаточно устойчива. Согласно американской «библии» психиатрического диагностирования, «Диагностическое и статистическое руководство по психиатрическим расстройствам» (DSM-IV), некоторые факторы, предрасполагающие к посттравматическому синдрому, таковы: наличие в семье случаев душевного расстройства, переживание расставания с родителем в детском возрасте, случаи насилия в детском возрасте, общее невротическое состояние. Этот класс склонностей предполагает недостаточность навыков эмоциональной саморегуляции и неудовлетворительный опыт привязанности.