Под ред. М. Ромашкевича - Эротический и эротизированный перенос

Обсуждение авторами этого многообразия тем в полной мере оправдало надежды редакторов. Они не только представили различные теоретические перспективы, но также выбрали различные темы обсуждения, варьирующие от контрпереноса до эволюционной перспективы, от парадигмы изменений внутри границ работы Фрейда до природы романтической любви. Каждый из авторов выбирает свою стратегию в подходе к эссе Фрейда: например, приводя стоявшие в то время клинические вопросы, которые побуждали Фрейда провести это исследование, рассматривая те вопросы, которые ранее либо не ставились, либо на них не было получено ответа, или помещая тему любви в переносе и переноса и контрпереноса в целом в контекст современных психоаналитических теорий.

Фридрих-Вильгельм Эйхофф замечает, что статья Фрейда о любви в переносе, хотя она и кратка по объему, "занимает выдающееся место в полемике относительно лечебной значимости интерпретации психических конфликтов в противовес прямому эмоциональному переживанию". Со свойственной ученому изобретательностью Эйхофф рассматривает работу Фрейда о любви в переносе в контексте изменяющихся взглядов Фрейда на перенос И любовь в переносе, упоминая, в частности, случай Анны О., переписку Фрейда, работу "Бред и сны в "Градиве" В.Иенсена", случай Доры и работу "Воспоминание, повторение и проработка". Он обращает внимание на малоизвестную поэму Гейне "Бродячие крысы" как на возможный источник замечания Фрейда о том, что тем женщинам, которые проявляют чрезмерную любовь в переносе, доступны лишь "логика супа и аргументы жаркого".

В истинно научном и в то же время совершенно очаровательном приложении Эйхофф цитирует важные случаи осуществленных или близких к осуществлению любовных связей пациентки с врачом, известных Фрейду (приводя не только хорошо известный случай Юнга и Сабины Шпильрейн, но также недавно описанное лечение Ференци — женщины, позднее ставшей его падчерицей), которые сделали необходимым, если не сказать неотложным делом написание работы о любви в переносе. Он дает четкое описание главных принципов, на которых строится работа Фрейда: нейтральность и воздержание, различия между толкованием и удовлетворением и успокоением, приверженность Фрейда правде и различие между любовным переносом и любовью в переносе (о чем некоторые аналитики говорят, как о различии между эротизированным переносом и эротическим переносом).

Возможно, наиболее интересным вкладом Эйхоффа является его тонкий анализ описания Фрейдом переноса как "промежуточной области между болезнью и реальной жизнью, через которую осуществляется переход от одного к другому" ("Воспоминание, повторение и проработка"). Он прослеживает влияние и эволюцию этой концепции в работе Лёвальда (промежуточная область как "иллюзия, игра, чье специфическое воздействие зависит от одновременного переживания ее как реальности и творения воображения"), Винникотта ("третья сфера, сфера игры, которая охватывает творческую жизнь и весь человеческий культурный опыт"), историка искусства Эрнста Гомбрича ("промежуточная область между правдой и обманом..., в которой мы осознанно и по собственной воле подчиняемся иллюзии") и Кохута ("аналитическая ситуация не является реальной в обычном смысле этого слова... [но] обладает специфической реальностью, которая до определенной степени напоминает реальность артистического переживания"). Эти соображения приводят Эйхоффа к краткой парафразе [2] Парафраза - выражение, являющееся описательной передачей смысла другого выражения или слова. - Прим. перев. совета Фрейда аналитикам: "Решение аналитика не отвечать на предлагаемую любовь основывается на соображениях аналитической техники — а именно, необходимости относиться к ситуации как к "чему-то нереальному", понимать и истолковывать перенос в его сущности".

Роберт Валлерштейн с его моделью прозрачности рассматривает как работу о любви в переносе, так и более раннюю статью Фрейда " Движущие силы переноса" (1912), чтобы показать, что у Фрейда было два до некоторой степени противоречивых отношения к переносу. С одной стороны, он, по-видимому, предполагал, что крайне сильные реакции переноса являлись артефактом ситуации психоаналитического лечения, с другой стороны, считал перенос повсеместным, окрашивающим всякое поведение и взаимоотношения в повседневной жизни людей. Валлерштейн полагает, что этот дихотомический взгляд соответствовал склонности Фрейда к дуализмам, которые соседствовали с более утонченным восприятием континуума между нормальным и аномальным поведением, а иногда уступали ему место. (Склонность Фрейда к делению на две части очевидна в его различении между негативным переносом и эротическим переносом, с одной стороны, и "не вызывающим возражений" позитивным переносом, с другой, — дихотомии, которая оказалась непрочной и со временем распалась.) Современная концепция переноса стала значительно более утонченной, так что анализ так называемого не вызывающего возражений позитивного переноса считается неотъемлемой частью анализа, в такой же мере способствующей обнаружению лежащих в основе поведения движущих сил, как и анализ любой другой формы переноса.

Тем не менее, Валлерштейн признает наличие прочных и важных инсайтов в работе о любви в переносе: 1) осознание Фрейдом частой встречаемости эротических чувств, пробужденных обстановкой лечения, и тех технических и моральных опасностей, к которым они приводят; 2) выделение им небольшой группы пациенток, для которых эротическая любовь усиливается как сопротивление и неспособна прекращаться; 3) разработка им технических предписаний по обращению с такими переносами — "правило воздержания" и нейтральности со стороны аналитика. Валлерштейн отмечает, что все эти проникновения в сущность любви в переносе были сделаны в контексте топографической теории. Последующее развитие структурной теории дало возможность более комплексного понимания этих феноменов и соответственно усовершенствования технических предписаний. Например, нейтральность, которая в топографической теории рассматривалась как по существу синонимичная воздержанию, теперь соответствует императиву, чтобы аналитик оставался равноотстоящим от манифестаций эго, ид и суперэго пациента(ки), в то время как воздержание сохраняет свой смысл отказа удовлетворять либидинозные и агрессивные влечения пациента(ки). Особенно полезен обзор Валлерштейном тех путей, которыми, по мнению различных теоретиков, достигается предрасположенность к развитию чрезмерных эротических переносов (теперь называемых эротизированными переносами) и тех причин, по которым они могут оказаться неподдающимися воздействию. Среди других формулировок он рассматривает выявление Раппапортом "интенсивности голода доэдиповой и зависимой привязанности у этих пациенток".