Гарри Гантрип - ШИЗОИДНЫЕ ЯВЛЕНИЯ, ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И САМОСТЬ

«Я вел с кем-то (несомненно, со своим деспотичным отцом) ужасную борьбу за жизнь. Я столь решительно защищался, что он внезапно полностью прекратил свои нападки на меня. Я сразу же почувствовал себя покинутым, разочарованным и в полном замешательстве подумал: “О! Я на это не подписывался”».

Его реальная жизнь была полна рационализированной агрессии, противостояния власти, нападений, защиты своей независимости (часто когда ей не угрожали), и все это в действительности делалось ради поддержания бытия своего непрочного эго. Он не мог обходиться без борьбы. Другой пациент сказал: «Я не сержусь на своих работодателей, я слишком робок, чтобы сталкиваться с ними лицом к лицу. Когда я сержусь, то чувствую некую энергию. В противном случае я ощущаю себя пустым местом». Такова базисная проблема в психопатологии — шизоидная проблема ощущения себя «пустым местом» — ощущение, никогда не перерастающее в адекватное чувство реальной самости. Если мы продвигаемся достаточно далеко, эта проблема всегда проявляет себя за спиной классических конфликтов. Я подозреваю, что это в большей мере справедливо для всех людей, как бы мы ни отказывались это признать, и что хроническая агрессия, которая всегда казалась признаком «человека», является лишь камуфляжем и защитой от базисной слабости эго. Мы должны теперь более подробно рассмотреть эту переориентацию психодинамической теории.

В последней главе были в общих чертах кратко обрисованы четыре фазы, которые, как мне представляется, прошла в своем развитии психодинамическая теория, причем движение шло от биологии к психологии, от влечений к эго, или самости, которое ими обладает, и от депрессивных проблем к шизоидным. Это, конечно, вовсе не означает, что биология не внесла никакого вклада в понимание человека и лечение психического расстройства. Подобное предположение было бы абсурдным. Данная проблема была верно рассмотрена Кастэирсом в его лекциях в 1963 г.:

«Медицина столь долго сопротивлялась психотерапии не по логическим соображениям. Я полагаю, что здесь мы имеем еще один пример событий (в данном случае открытий о человеческой психике, которые были начаты Зигмундом Фрейдом), которые опережали способность понимания, свойственную человеческому воображению. Мы жили в эру, в которой доминировали биология и физические науки... Медицина выиграла от этих открытий... однако я считаю, что результатом этого стала чрезмерная поглощенность материальным инструментарием... который не является единственным способом исследования человеческой психики. Даже в практической области лечения больных может оказаться, что взлет биологического подхода уже дал свои главные результаты. Тем временем мы не обращаем внимания на наиболее важные связанные со здоровьем проблемы современного общества, проблемы неправильного психологического и социального приспособления» (1963).

Психоанализ нельзя обвинить в том, что он не уделяет внимания психологическим и социальным проблемам, но его теория отражает длительное и сильное воздействие со стороны физической и биологической науки. Действительно, вся проблема наследственности и материальной основы личности относится к сфере биологии вместе со всеми физиологическими аспектами формирования телесных симптомов и органических причин, особенно на самых ранних стадиях. Биохимия может производить психиатрические лекарства для контроля симптоматики. Исследование организма должно быть основой для физического лечения, которое должно применяться, когда недоступно или не осуществимо никакое психологическое лечение.

Тем не менее, мы не можем понять «человека» на языке биологии. Юнг сказал, что «люди не могут вынести бессмысленного существования», и на этом уровне «жизни личности», проживаемой в терминах доступных для понимания мотивов, возникающих из осмысленных целей, мы нуждаемся во всецело психологическом анализе. Психоанализ нуждается в освобождении от биологической матрицы, из которой он вырос, и в осознании себя как всецело психологической дисциплины. Он не может объяснить все относительно людей, но его подлинная задача состоит в понимании развития и функционирования людей как живущих во взаимоотношениях с другими людьми. Анализ моральной жизни совладания с влечениями, вины и депрессии человека не обязательно влечет за собой явный выход за рамки биологической системы координат, так как он, по-видимому, основывался на теории унаследованных антисоциальных влечений. Как раз анализ шизоидной проблемы, сосредоточивший внимание на стадиях роста эго в среде личных взаимоотношений, сделал необходимым развитие психодинамической теории. В этой главе, посвященной исследованию маниакально-депрессивной проблемы, я пытался более детальным образом описать депрессивный и шизоидный уровни концептуализации и анализа. Это обеспечит нас опорой для клинической диагностики.

Возрастающий в последние годы интерес к шизоидным проблемам свидетельствует о возникновении точки зрения в психодинамических исследованиях, которая расходится с традиционным многовековым подходом к человеческим проблемам. Подобно любым другим феноменам, психопатологические феномены содействуют обнаружению ранее не узнанных скрытых аспектов при взгляде на них с иной точки зрения. В течение длительного времени приоритетом для Фрейда было не развитие теории, а скорее, «усмотрение того, что можно было разглядеть» и теоретизирование на этот счет. До тех пор пока продвижение зависело главным образом от сбора данных, Фрейд мог принять и использовать традиционную теорию человеческой природы в качестве достаточной основы: т.е. теорию конфликтов, возникающих вследствие потребности контроля над «плохими» влечениями, укоренившимися в «плоти». Он мог выполнять неотложную задачу наблюдения и описания психопатологических феноменов не столько с внешней стороны, подобно Крепелину и Блейлеру и психиатрам в целом, но изнутри, как это предполагалось в работе Шарко по гипнотическим опытам и бессознательному. До определенного момента между 1910 и 1920 г. это было его основной задачей, и в той мере, в какой результаты его работы воплотились в теорию в этот первый период, они не повлияли на простую традиционную схему природных влечений, которым противостоит социальный контроль. Разработанные им на этой первой стадии теоретические концепции были концепциями вытеснения, сопротивления, цензуры, переноса, смысла сновидений и символизма, детской сексуальности, «семьи» или «эдипова» комплекса и так далее. Задача наблюдения и описания не может быть завершена, и впоследствии было проведено намного более глубинное и полное исследование шизоидных феноменов и тщательное исследование самых ранних взаимоотношений «мать—дитя».