Владимир Дружинин - Варианты жизни. Очерки экзистенциальной психологии

Юношество преуменьшает счастье от жизни и преувеличивает горе, поэтому склонно к пессимизму. Молодой человек, испытывающий страдания, готов объявить всю жизнь человеческую злом. «Следует заметить, что Шопенгауэр написал свою теорию пессимизма в возрасте 31 года. Последователь его Гартман уже в 26 лет объявил существование злом, от которого во что бы то ни стало надо избавиться. Наоборот, оптимистические теории жизни были развиты людьми, достигшими преклонных лет или же такими, которые, вследствие особых условий, оценили счастье бытия» [14]. Какие же это – особые условия – Мечников не поясняет.

С возрастом ценность собственной индивидуальной жизни для человека возрастает, и он все более ценит радости бытия.

Все философские системы, провозглашающие радости бытия и оптимизм, созданы зрелыми людьми (не исключение – Мигель де Унамуно). Они же посвящали свои труды страху перед смертью и жажде бессмертия.

Мечников полагает, что основные задачи религии и философии – преодолеть разлад между ускользающей жизнью и усилением желания жить. Все решения представляют собой не что иное, как рассуждения о смерти и бессмертии. То же – философия, и Мечников цитирует Цицерона: «Жизнь философа есть постоянное размышление о смерти».

Мечников специально анализирует философские и религиозные воззрения. Из древних философов он по не вполне понятным соображениям выбирает Платона, Сократа, Сенеку, Марка Аврелия, особенно подробно анализируя взгляды последнего. Пробегая список философов своей современности (XIX в.), а именно – Фихте, Гегеля, он останавливается на воззрениях Шопенгауэра – заведомого пессимиста, а также его ученика Эдуарда Гартмана, Макса Нордау и Гюйо. Такой список авторов и пессимистическое содержание их трудов позволили Илье Ильичу Мечникову сделать вывод о том, что все философские системы, вместо того чтобы принимать мир таким, каков он есть, преклоняются перед неизбежным, смиряются с перспективой индивидуального уничтожения человека. Даже тешить человечество философы в отличие от религии не могут.

Таким образом, инстинкт жизни как бы противоположен другим инстинктам: удовлетворение голода, жажды, полового чувства приводит к пресыщению, а стремление жить и страх смерти увеличиваются с годами. Дети стремятся стать взрослыми, а взрослые не желают стариться; старость и умирание расцениваются людьми как нечто отталкивающее. Но инстинкт жизни у стариков проявляется во всей своей силе. По наблюдениям Мечникова, в приютах и больницах для пожилых людей старики постоянно чувствуют угрозу смерти как осуждение на казнь, а главное желание тех, кто дожил до 90-летия, – жить и дальше, до 100: «Как любовь к жизни всего сильнее тогда, когда лучшая часть ее пройдена, так и половое наслаждение часто ощущается женщинами тогда, когда красота их уже отцвела» [15].

Итак, жажда бессмертия – прерогатива людей зрелого и преклонного возрастов. В этом Мечников видит одно из проявлений дисгармонии природы человека. Он полагал, что старость – инфекционная болезнь, и ее надо лечить, как любую другую, что приведет человека к продуктивной деятельности до естественного конца. То есть – смерти!? Философ Н. Умов в предисловии ко второму изданию книги Мечникова «Этюды о природе человека» замечает, что многие религиозные и философские системы относились враждебно к человеческой природе и пытались утешить человека, а Мечников заменил «метафизическую метафору» успокоения людей физиологической. И он ожидает прояснения в понимании жизни и основ этики от этого решения.

Ключ к продлению жизни и бессмертию находится в руках физиологов – в этом Мечников убежден: «…Можно утверждать на основании научных доказательств, что организм наш заключает вполне бессмертные элементы – яички и семенные тела. Так как клетки эти одарены самостоятельной жизнью и проявляют некоторые свойства, относящиеся к разряду психических явлений, то можно было бы серьезно поставить вопрос о бессмертии души» [16].

Мечников ставит вопрос о существовании так называемого «инстинкта смерти» и отвечает на него отрицательно: никто из наблюдаемых им стариков не проявил стремления умереть. И все же он, ссылаясь на наблюдения других исследователей, выдвигает предположение о том, что инстинкт смерти должен гнездиться в природе человека, но проявляется лишь в случае идеального, соответствующего физиологическому процессу цикла жизни: здоровой жизни и продолжительной старости. Соответственно цель человеческого существования состоит в завершении полного физиологического цикла жизни, который приводит к потере жизненного инстинкта и появлению инстинкта смерти. Вопрос «Как жить и стоит ли жить ради естественного завершения жизненного цикла?», разумеется, Мечников не обсуждает.

Человек – в этом его трагедия – не адаптивное существо, а благодаря своему разуму и сознанию выходит мыслями за пределы индивидуального бытия.

Идеал – «физиологически полноценная жизнь» – низводит человека на уровень здорового, нормального организма. Впрочем, многих это бы устроило. Однако, как сказал Виктор Франкл, «человек – это больше, чем психика, человек – это дух». Дух, а не организм. Что же предлагает психология человеку, пытающемуся решить проблемы своего бытия?

«Психология жизни» – практически необозримая область, и поэтому я остановлюсь лишь на взглядах ученых и психотерапевтов, которые являются первооткрывателями научных направлений. Выбор этот субъективен, но оправдан тем, что перед вами не диссертация, а продукт авторского произвола.

Предтеча психологии жизни – Альфред Адлер (1870–1937) окончил Венский университет и получил медицинскую степень в 1895 г. Познакомившись с З. Фрейдом и его идеями, он стал активным членом психоаналитического кружка и даже был президентом Венского психоаналитического общества. Однако вскоре поссорился с Фрейдом: причинами стали интеллектуальная и личностная самостоятельность Адлера и нетерпимость Фрейда к любым вариантам критики своей теории.

Из всего многообразия идей А. Адлера я остановлюсь лишь на его концепции «стиля жизни». Адлер рассматривал человеческую жизнь как непрерывное стремление к совершенству. Каждый человек обладает творческой силой и может распоряжаться собственной жизнью. Человек свободен и активен. Однако в детстве все испытывают чувство неполноценности – недостатка возможностей для полноценной адаптации в социальном мире взрослых. В некоторых случаях чувство неполноценности порождает невроз – комплекс неполноценности. Стремление преодолеть чувство неполноценности приводит ребенка к попыткам развить способности в той сфере, где он был неуспешен (явление гиперкомпенсации), или же выбрать сферу деятельности, где явные успехи компенсируют неудачи в адаптации (компенсация).