Андрей Курпатов - Индивидуальные отношения. Теория и практика эмпатии

Эти внутренние изменения приносят в жизнь человека совершенно новое, в каком-то смысле «незамутненное» видение. И именно это характеризует вхождение человека в реальность неполных индивидуальных отношений – изменяется его мировоззрение: реальность жизни получает в нем «контрольный пакет акций», в сравнении с прежде господствовавшим там идеализмом. Теперь и реструктурированная система личности, и обновленное мировоззрение такого человека позволяет ему достаточно быстро и полно входить в индивидуальные отношения в том случае, если, конечно, к тому готова и вторая сторона.

Остановимся на нескольких особенностях, специфичных для мировоззрения личности, вступившей в реальность неполных индивидуальных отношений.

Первый вопрос – вопрос о ценностях. Мы организуем свое поведение, ориентируясь на те или иные приоритеты, если человек ценит некие типичные блага: социальное положение, материальное благополучие, «крепкую семью» и т. п., – это один род поведения и деятельности. Если благом и ценностью являются для него искусство, творчество, «светлые чувства» – то это уже несколько иной способ организации своей жизни, но, по сути, тот же самый, ведь все эти ценности содержательны. Человек, познавший реальность индивидуальных отношений, осознает различие между сутью, с одной стороны, и содержания, формы – с другой . Ценности такого человека – сущности сами по себе, для него имеет истинную значимость непреходящая ценность индивидуальности любой «вещи» . Интересно для него не само переживание – страдание или наслаждение, а переживающая – страдающая или, напротив, наслаждающаяся – сущность человека, тот, кому принадлежит это переживание, самому же переживанию он не отводит главенствующей роли. Не случайно Ф. Пёрлз в своей книге «Гештальт-подход» настаивает на необходимости понимания теории гештальта, а не симптомов психологических недугов и способов борьбы с ними. На первый и поверхностный взгляд эта работа может показаться грубой, лишенной сострадания к человеку и даже антигуманной, но взгляд Ф. Пёрлза устремлен глубже – он не переоценивает значимость симптома, в каком-то смысле даже игнорирует его, но с тем, чтобы восстановить адекватное функционирование системы «фигура-фон». Если этот результат будет достигнут, уйдет и симптом, а до тех пор всякое психологическое пособие, сколь бы сострадательным оно ни было, окажется малоэффективным.

Всякое переживание – это, своего рода, симптом, проявление, не более того. Но врач, если есть такая возможность, лечит не симптом, он определяет патогенетические механизмы, пытаясь воздействовать не на проявление, а на существо болезни. Если у пожилого мужчины проблемы с мочеиспусканием, жестоко заниматься постоянным катетеризированием мочевого пузыря, необходимо оперировать аденоматозно измененную простату. Точно так же и здесь: ценным признаётся сама сущность, но не ее проявления. Этих сущностей, на самом деле, не так и много – это сущность другого человека, сущность отношений двух людей, сущность мира, нас окружающего, сущность жизни как таковой. Гений, это одаренное от природы человеческое существо, намного ценнее его гениального творения. В отношении с другим человек, вступивший в реальность индивидуальных отношений, ценит не то, что он сказал, сделал или имел в виду, а то, что он хотел сказать, сделать или даже просто иметь в виду. Суть всегда правдивее, честнее и объемнее, нежели любое ее проявление. Поэтому жизнь такого человека наполняется смыслом, ведь ценить то, что имеет суть, значит быть ближе всего к реальности, к эйдесичности вещей.

Нет ничего странного в том, что когда ценными становятся такие вещи – сами сущности, то желание помочь, осуществить заботу, искреннее сострадание проявляются куда чаще . Когда мы ценим то, что действительно имеет ценность, – это и пробуждает, и подпитывает нашу деятельность. Если же мы ценим то, что только кажется ценным, то мы ждем помощи в нашей деятельности от того, что ее не имеет сущности, является лишь производным от производного, то это ожидание становится вечным. Какую помощь может оказать фантом, образ вещи, некая бестелесная данность? Какую она может оказать нам поддержку, ведь она сама нуждается в нас, существует за счет нас, паразитирует на нас?

Потребность помочь часто продиктована моральными ценностями. Сказано: «возлюби ближнего своего», но какой прок от такой любви по принуждению, даже если оно и благое согласно общему замыслу? Вот почему оказывается, что любить одного ближнего стократ сложнее, чем всех дальних разом. Впрочем, там, где ценным становится приоритет сущности, – вообще нет никаких «дальних», есть каждый из нас в отдельности, и именно он – отдельно взятый человек, страдающий и жаждущий, нуждается в нашей помощи и непосредственной поддержке, а все остальное в этот момент не имеет никакого значения, являясь лишь и иллюзией. Следуя блистательной логике Витгенштейна, в такой момент хочется спросить: что неопровержимо доказывает существование прочего мира в тот момент, когда единица нуждается в помощи? И ответ не заставит себя ждать: нет такого основания! На ум приходит казенная фраза: «помощь должна быть адресной», иначе она несет лишь вред и разложение.

У кого вызовет сомнение то, что такого рода деятельность исполнена смыслом? Вряд ли таковых будет много. Поэтому человек в реальности неполных индивидуальных отношений живет с ощущением о-смысленности собственного бытия , что не может не навивать ему оптимизм существования , который, как известно, является большой редкостью.

После того как мы перечислили основные черты мировоззрения и деятельности человека, пребывающего в реальности неполных индивидуальных отношений, необходимо остановиться подробнее на критериях этих отношений. Если в подпункте, посвященном реальности полных индивидуальных отношениях, мы говорили о генерализованной недифференцированной общности индивидуальных отношений с миром, другими и самим собой, то здесь эта целостность пока не обнаруживается. Здесь индивидуальные отношения поддерживаются отдельно или с миром, или с другим человеком, или с самим собой . Впрочем, если реальность неполных индивидуальных отношений стала доступна – то вступить в любые отдельно взятые индивидуальные отношения теперь, как правило, не так сложно, но это не является пока формой, способом жизни.

В отличие от полных индивидуальных отношений, неполные явлены не постоянно. Они то делаются совершенно очевидными, то затушевываются покровом содержательности. Такое вхождение-выхождение из реальности индивидуальных отношений можно назвать челночным. И именно благодаря такой динамике следующий критерий неполных индивидуальных отношений – это частое и непроизвольное сопоставление двух реальностей : реальности индивидуальных отношений и реальности привычной содержательной жизни.