Пётр Успенский - Совесть - поиск истины

Солдаты прошли, и тяжелый бес, покачиваясь, двинулся вперед, объезжая другой бес, остановившийся впереди. -- Что осталось теперь у Лесли Уайта от йоги и от буддизма? -- спросил я себя. -- Теперь он должен и думать, и чувствовать, и жить, как римский легионер, обязанность которого защищать от варваров вечный город. Совсем другой мир, другая психология. Теперь все эти тонкости -- ненужная роскошь. Вероятно, он уже забыл о них или скоро забудет. А кто знает в конце концов, где больше варваров -- за стенами вечно

207

Совесть: поиск истины

то города или внутри стен. И как их узнать? Ключ опять брошен в глубокое море. "Ставка на благородство", вспомнил я слова дьявола. И я не мог не признать, что на этот раз он опять выиграл.

ПИСЬМА ИЗ РОССИИ 1919-ГО ГОДА

ПРЕДИСЛОВИЕ

С 1907 по 1913 Успенский довольно регулярно писал для русских газет, главным образом о зарубежных событиях. В то же время он работал над различными книгами, основанных на идее, что наша сознательность -незавершенное состояние, не особенно далекое от сна, и что наш трехмерный взгляд на вселенную неадекватен и несовершенен.

Надеясь, что ответы на некоторые из изложенных им вопросов могли бы быть найдены у более древних цивилизаций, он совершает большое путешествие по Египту, Цейлону и Индии.

По возвращении Успенский узнает, что Россия находится в состоянии войны. Некоторое время надвигающиеся события не препятствовали ему читать лекции о своих путешествиях очень большой публике в С.-Петербурге и Москве. Но в 1917 году, когда революция распространялась по всей России и большевики устанавливали господство своего террора. Успенский жил в различных временных квартирах в Южной России, в условиях большой опасности и лишений.

До тех пор, пока он не сумел добраться до Турции, он вместе с теми, кто его окружал, был полностью отрезан от внешнего мира, неспособный послать или получить новости даже из соседнего города, и бывший постоянно начеку, чтобы не бьггь пойманным и убитым большевиками.

В 1919 Успенский каким-то образом нашел возможность послать серию статей в "Хе\у А с", которая, под умелым редакторством А. Р. Орейджа, была ведущей литературной, художественной и культурной ежедневной газетой, издававшейся в Англии. Эти пять статей появились в шести выпусках газеты под названием "Письма из России". Они дают беспристрастное и ужасающее описание абсолютного развала общественного порядка и переиздаются здесь впервые.

Удивительная особенность "Писем" состоит в том, что в то время как революция прогрессировала и режим большевиков еще не был до конца установлен, Успенский предвидел с необычайной ясно

208

П. Д. Успенский

стыо неизбежность тирании, описанной Солженицыным пятьдесят лет спустя.

В течение зимы 1919 и весны 1920 К. И. Бечхофер (впоследствии известный как Бечхофер-Роберте) наблюдал события в России в качестве британского корреспондента, знающего русский и имевшего ранее опыт знакомства со страной и людьми. Он встречал Успенского и прежде, в 1914, и в России, и в Индии; он был постоянным сотрудником "Хе\у А е" и самостоятельно перевел первое из "Писем" Успенского, написанное в июле 1919-го. В своей книге "В Де-никинской России" Бечхофер описывает одну или две недели, которые он провел с Успенским и Захаровым в помещении, находящемся над чем-то, напоминающем сарай, в городе Ростов-на-Дону. Этот немного грустный, немного смешной эпизод является подходящим эпилогом для тайно полученных "Писем" Успенского.

Фэйрфакс Холл

ПИСЬМО I

Екатеринодар, 25-го июля 1919-го года

Уже прошло два года с тех пор, как я в последний раз видел "Хе\у А е", и я не знаю, что говорят, думают и пишут в Англии, и что вы знаете. Я могу только догадываться. В течение этого периода мы здесь пережили столько чудес, что я искренне жалею каждого, кто не был здесь, каждого, кто живет по-старому, каждого, кто не знает того, что знаем мы. Вы даже не знаете смысла этих слов -- "жить по-старому". У вас нет необходимой перспективы; вы не можете отойти, и посмотреть на себя с другой точки зрения. Но мы сделали так давно. Чтобы понять, что это значит -- "жить по-старому", вам нужно быть здесь, в России, и слышать как люди, и вы сами тоже, говорят время от времени: "Будем ли когда-нибудь снова жить по-старому..?" Для вас эта фраза написана совершенно неразборчивым языком -- не пытайтесь понять это! Вы, конечно, начнете думать, что это что-то, связанное с восстановлением старого режима или угнетением рабочего класса и так далее. Но на самом деле это означает что-нибудь простое. Например: "Когда мы сможем купить кожу для сапог, или мыло, или коробок спичек?"

Но нет, это бесполезно. Я уверен, что вы не поймете меня.

Вы привыкли рассматривать вопросы на намного более широкую тему; вопрос о коробке спичек покажется вам чересчур обыденным и безынтересным. Я вижу совершенно ясно, что мы полностью и навсегда потеряли способность понимать друг друга.

Подруга моего знакомого, чей муж все это время был за границей, тогда как она была здесь со своим маленьким сыном, сказала

209

Совесть: поиск истины

мне недавно: "Я страшусь момента, когда мой муж и я снова встретимся. Он не поймет. Возможно, он спросит меня, почему Алексей не учил английский; и я -- я не буду знать, что сказать. А мы оба будем все время молчать. Каждая мелочь будет создавать пропасть между нами. Раньше мы понимали друг друга очень хорошо. Но сейчас мы будем далеки друг от друга, чужие..."

Я понял. Мы знаем слишком много, чтобы быть способными говорить с вами на равных началах. Мы знаем истинное отношение истории и слов к фактам. Мы знаем, что значат такие слова,как "цивилизация" и "культура"; мы знаем, что значит "революция" и "Социалистическое государство", "зима", "хлеб", "печь", "мыло" и много, очень много подобных вещей. У вас нет никакого представления о них.

Мы знаем, что "война", "политика", "экономическая жизнь" -- словом, все те вещи, о которых человек читает в газетах, и в которых те большие двухмерные создания, называемые Нациями и Государствами, живут, двигаются и существуют -- мы знаем, что все это одно, а жизнь отдельных мужчин и женщин -- совершенно другое, не имеющее точек соприкосновения с первым, кроме того момента, когда оно не позволяет им жить. Мы знаем теперь, что вся жизнь отдельных мужчин и женщин -- это борьба против этих гигантских существ. Мы без труда можем понять, что Нация -- это существо, стоящее на намного более низком уровне развития, чем отдельные мужчины и женщины; оно примерно на уровне зоофитов, медленно двигающихся в одном направлении или другом, и поедающих друг друга. Слава Богу, что сейчас мы начинаем осознавать, что мы не такие.

Я не собираюсь излагать вам эзотерическую философию. Ничуть. Жизнь, как мы видим ее здесь, показывает нам, что она совсем не то, что мы о ней думали, и что в любом случае мы не должны относиться к ней как к единому целому. Внутри нее происходит бой слепых, борющихся сил; и сквозь этот бой мы каким-то образом способны идти своей дорогой.