Владимир Тараненко - Почерк, портрет, характер. Скрытая психодиагностика в практическом изложении

Вначале — об общих пропорциях и системном подходе в физиогномике. Бульварное чтиво, задешево добытое с рыночных прилавков, обрушивает на читателя ворох отрывочных сведений, из которых треть непонятна, а треть от понятого противоречит сама себе. Остальное — по принципу: «и выбросить жалко, и пользы никакой». Я не обманываю: поиски хорошей в практическом смысле литературы по физиогномике подтвердят вышеизложенное. Но если на россыпь редких жемчужин среди тягучей серятины набросить сеть системно-функционального анализа, тогда кое-какой улов обеспечен. Терминология пусть вас не пугает: «системный» анализ не дает оторвать «голову» от «тела» и уйти в теоретическое или эзотерическое запределье, а «функциональный» позволит связать «наружку» головы с теми функциями, которые нас больше всего интересуют. К слову, есть еще и ассоциативный подход к дешифровке черт лица и головы. По типу: детородный орган мужчин и нос объединяет то, что они оба выступают и их часто суют туда, куда не следовало бы. Это не смешно, подобная аналогия действительно встречается в литературе. Но вот как быть с явно «носатыми» женщинами? Намек на мужскую роль в лесбийской паре или попросту агрессивный овладевающий стиль в эротическом состязании с мужчиной? А что тогда приписать якутам, эвенкам и прочим монголоидам, у которых «Дед Мороз отморозил нос»? Говорят, сексуальность от этого у них нисколько не пострадала.

Вот мы и подошли к принципиальному правилу, гласящему, что законы физиогномики должны разрабатываться строго в рамках определенной расы или типологии лица. Иначе неизбежны ляпсусы, в худшем случае — расизм. Поэтому сразу оговорю, что наш разговор пойдет о европеоидном типе лица без всякой попытки принизить остальные расы и народности планеты, то бишь явно выраженном носатом, глазастом и подбородистом антропологическом типе людей. Изучать физиогномику легче всего по отдельным параметрам, а уже затем по собранному материалу пытаться слепить удобоваримый «сэндвич», то бишь психологический портрет.

Голова — венец всего тела, и тут уж ничего не поделаешь. «Из-за дурной головы и ногам тяжко» — помните? А еще кстати вспомнить доверчивых к переменам жизни динозавриков, головой они только ели, а уж чтобы думать — места оказалось маловато при большущем-то, упитанном теле. Вывод понятен: развитый интеллект и уровень самоосознания предполагает размер головы пропорциональный телу. Примените это глубокомысленное правило на практике — и вы… с треском провалитесь. Свою роль играют извилины и внутренняя организация структуры мозга, но уж никак не объем! Большая фуражка на голове еще не признак большого ума, с этим никто, наверное, спорить не станет. Потому дельный совет — обращайте внимание на пропорцию черт лица! Мелкие черты лица в пропорциональном сравнении с головой и телом выдают человека явно неширокого стратегического кругозора, склонного к мелкому честолюбию и ограниченному прагматизму. Сознание, в своей деятельности суженное до обывательщины, «измельчает» черты лица в самом непосредственном смысле: «ужимает» рот, глаза, уменьшает даже выступающий нос. Понаблюдайте за лицами старушек, «божьих одуванчиков», у которых осталась лишь одна забота — как бы день прожить и чтоб без происшествий. Дело ведь не в старости, а в зряшности, да минует нас чаша сия… В художественной литературе есть такой образ: «лицо маленькое, острое, как у хорька». Характер подразумевается такой же. У влюбленных и вдохновенных лица словно расширяются, раскрепощаются и открываются миру, и у тех, кто привык добиваться своего, лицо раздвигает окружное пространство, как форштевень ракетоносца. Сутяжничество, скопидомство, мелкая обидчивость по всякому поводу, злопамятность, наоборот, измельчают и как бы сжимают черты лица, которые при этом могут оставаться даже привлекательными. И заметьте — косметику во всем мире используют в основном для укрупнения тех или иных черт лица, достижения объемности.

Ну а как с теми, кого природа изначально «укрупнила»? Они, как минимум, открыты миру и могут при необходимости настоять на своем. Именно для них могут существовать сверхценные идеи и все прочее, что мы называем «маниями». Они не размениваются по мелочам и могут торговаться, если надо, то и жизнью (вопрос только — чьей?). У них все по-крупному, даже если речь идет о банальном свидании или крутой разборке с перестрелкой. Не обманывайте и зазря не обижайте крупнолицых, и они вполне надежно прикроют вас на линии огня. Проявите живой интерес к их чаяниям и получите сторицей — их верность. Не мельтешите — дело будет сделано, разговор о цене состоится после.

Аспект до сих пор не только спорный, но и политически окрашенный происками нацистской евгеники. Традиционно считают обладателей вытянутых по вертикали голов склонными к рефлексии, абстрактной деятельности и стремлению к преобразованиям окружающего мира по своему усмотрению. Субъективизм, властность и напористость причисляются сюда же. Круглоголовые, наоборот, коммуникаторы и «накопители», вторжение они предпочитают заменять ассимиляцией. Как видим, у длинноголовых и короткоголовых совершенно различны коммуникационные взаимоотношения с миром. Аналогично обстоит дело и с эмоциями. Эмоциональная жизнь короткоголовых более естественная, они лучше резонируют с окружающим миром: это «зажигательные», но в то же время и отходчивые люди. У длинноголовых все гораздо драматичнее, «по-гамлетовски», и мир для них — подмостки сцены.

Следует различать одну яркую разновидность длинноголовых — с чрезмерно вертикально вытянутым черепом, как на древних старорусских иконах. Это уже люди чисто рефлексивного типа, у них явно доминируют чувства и сознание над поступками и действиями. Они могут быть спасителями рода человеческого, гениями в науке и искусстве, но вряд ли окажутся в кресле президента или в маршальском мундире. Жизнь протекает внутри их сверхразвитого сознания, но как именно — окружающие могут только догадываться. В обиходе такой тип лица прочно ассоциируется с интеллектуалами, для которых вбить гвоздь — неразрешимая проблема. Что касается интеллектуализма, то это не всегда верно, но вот то, что лоб (интеллект) и челюсти (действия) явно разделены и не в пользу челюстной части — факт неоспоримый, т. е. то, что голова надумает, отнюдь не всегда станет реализовываться «в натуре». Зато само поведение и действие могут порой удивлять неуклюжестью и легкой странностью. Подобное поведение несколько смахивает на шизоидность, поскольку эта болезнь действительно предполагает рассеченность интеллекта, эмоций и поступков. Ввиду серьезности «диагноза» подчеркнем, что речь идет о чрезвычайно удлиненном типе лица. Неразвитость скул, впалость щек, суженность расположения глаз усиливают предположение о наличии рассеченности целостности жизнедеятельности. Но чаще всего такой индивид просто «уходит» в свой гипертрофированный внутренний мир, назовем его модным нынче понятием — «виртуальное бытие». И если из «той» жизни он не приносит деструкции в мир окружающий — то почему бы и нет. Своеобразие интеллекта в эпоху информационных свершений оплачивается весьма щедро.