Джозеф Сандлер - Пациент и психоаналитик: основы психоаналитического процесса

По всей видимости, на сегодня ситуация такова, что термин «интерпретация» используется и как синоним почти всех видов словесного (а иногда и не словесного) воздействия на пациента, с одной стороны, и как специфическое разнообразие вербального участия, с другой. В литературе по этому вопросу наблюдается весьма немного попыток разграничить на описательном уровне различия между разнообразными компонентами вербального участия аналитика. Левенштейн (Loewenstein, 1951) считает, что комментарии со стороны аналитика, «создающие условия, вне которых процесс психоанализа был бы невозможен», являются не интерпретациями, а скорее комментариями, имеющими целью освободить ассоциации пациента (например, те, «что вынуждают пациента следовать основополагающему правилу, цель которого, – ослабить барьер или цензуру, существующие в обычных условиях между бессознательными и сознательными процессами...»). Собственно интерпретации – это вербальное участие, производящее «те динамические изменения, которые мы называем инсайтом». Левенштейн, таким образом, исключает из понятия интерпретации инструкции и объяснения. Инструкцию он считает термином, «применимым к тем пояснениям, которые аналитик дает пациентам и которые увеличивают знание пациентов о себе. Такие знания извлекаются психоаналитиком из элементов, содержащихся и выражающихся в мыслях, чувствах, словах и поведении пациента». Левенштейн поднимает здесь определенную проблему, определяя интерпретацию на основе эффекта, который она производит, например, на основе динамических изменений, ведущих к инсайту. Мы можем охотно представить себе интерпретации, которые правильны, но не эффективны и, наоборот, те, которые не правильны, но эффективны (Glover, 1931). По-видимому, определение интерпретации по ее цели, а не по воздействию приводит к большей концептуальной ясности. Левенштейн также привлекает внимание к участию, которое можно было бы назвать «подготовкой к интерпретации», как, например, выявление психоаналитиком сходных паттернов в пережитом пациентом опыте, который он сам полагает случайной последовательностью не связанных между собой случаев.

Эйслер (Eisler, 1953) указывает, что некоторое участие (например, команды пациентам, страдающим фобией) не входят в «базисную модель психоаналитического метода». Они составляют то, что он считает «параметрами метода». В той же статье Эйслер добавляет, что определенные вербальные интервенции, не являющиеся интерпретациями, также являются весьма важными для «базисной модели психоаналитического метода». Сюда относятся инструкции, которые можно считать полезными для данного конкретного пациента (например, об основополагающей роли свободной ассоциации) и вопросы, имеющие целью добиться большей ясности в понимании получаемого от пациента материала. Он придерживается мнения, что «вопрос как тип коммуникации есть основной и, следовательно, необходимый инструмент анализа, инструмент, весьма отличный от интерпретации». Олайник (Olinick, 1954) дает в своей работе полезное обсуждение роли вопросов в технике психоанализа.

Гринсон выделил некоторые из вербальных компонентов аналитического метода (Greenson, 1967). Он считает, что «сам термин „анализирование“ есть краткое выражение, обозначающее ...некоторые... способствующие возникновению инсайта приемы». К таким приемам он относит:

Конфронтацию. Последняя рассматривается как процесс привлечения внимания пациента к какому-то конкретному явлению, проясняя его и заставляя пациента признать что-то, чего он избегает и что ему в дальнейшем придется признать и осознать еще более четко.

Разъяснение. Хотя разъяснение может следовать за конфронтацией и смешиваться с ней, оно представляет скорее процесс четкого выявления психологических явлений, с которыми сталкивается пациент (и которые он сейчас готов рассмотреть). Этот процесс включает в себя «выкапывание» важных деталей, которые необходимо отделить от постороннего материала.

Интерпретацию. Означает «перевод в осознанное состояние бессознательного смысла источника, истории, способа или причины данного психического события. Обычно этот процесс требует более чем одноразового участия».

К этим трем (зачастую переплетающимся) процедурам в качестве четвертой Гринсон добавляет проработку.

Итак, термин «интерпретация» используется в психоаналитической литературе в следующих значениях:

1. Выводы и заключения психоаналитика, касающиеся бессознательного значения и важности коммуникаций и поведения пациента.

2. Сообщение аналитиком своих выводов и заключений пациенту.

3. Все комментарии, делаемые психоаналитиком. Это наиболее распространенное бытовое использование термина.

4. Вербальные интервенции, специфически направленные на выявление «динамических изменений» посредством инсайта.

Некоторые авторы отделяют от интерпретации следующие моменты (следует учесть, что степень произвольности в их различиях порой весьма значительна):

1. Инструкции, даваемые пациенту относительно процедуры проведения психоанализа, для того, чтобы создать и поддерживать соответствующую атмосферу.

2. Восстановление некоторых аспектов предшествующей ранней жизни и жизненного опыта пациента на основании материала, получаемого во время психоаналитического курса.

3. Вопросы, имеющие целью извлечение и разъяснение материала.

4. Подготовка к интерпретации (например, демонстрация повторяющихся поведенческих схем, стереотипов и других паттернов в жизни пациента).

5. Конфронтации, в том виде, как их описывает Гринсон (Greenson, 1967).

6. Разъяснения, в том виде как их описывает Гринсон (Greenson, 1967).

Сейчас в литературе по психоанализу принято считать, что никакое определение интерпретации не может быть полным, и большинство авторов (например, Bibring, 1954; Klauber, 1972; Loewald, 1979; Shafer, 1983) согласны со взглядом Гринсона, что процесс интерпретации проходит несколько стадий. Арлоу (Arlow, 1987) пишет:

«Интерпретация не представляет собой простого, прямолинейного процесса. Это процесс сложный, разворачивающийся в логической последовательности... Аналитик интерпретирует динамический эффект каждого фактора, который вносит свой вклад в бессознательные конфликты в психике пациента. Он демонстрирует, как в разные моменты ощущения вины, страха наказания, утраты любви, реальных последствий чего-либо противостоят или накладываются на фантастические желания, пережитые пациентом в детстве. Аналитик разъясняет пациенту, как динамические сдвиги в его ассоциациях свидетельствуют о влиянии многих сил в конфликте, происходящем в психике пациента. Вследствие этого процесс интерпретации может занимать значительный период времени, в течение которого психоаналитик движется вперед в размеренном темпе, реагируя на динамическое взаимодействие между желанием, защитой и виной на каждом уровне интерпретации».