Том Райт - День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия

Когда люди задаются вопросом о смысле креста и пытаются найти на него ответ в Новом Завете, они обычно обращаются к Павлу. И Павел действительно может им многое дать – кто-то может сказать, что может дать слишком много. Вряд ли у него найдется хоть одна страница, где не шла бы речь о смерти Иисуса. Бегло пролистав его Послания, можно найти множество разных образов на эту тему: Мессия как пасхальный агнец, как жертва за грех, как подпавший под проклятие, как тот, кто «возлюбил меня и отдал себя за меня», как тот, кто «стал грехом ради нас», как тот, кто «будучи богат, обнищал ради нас», как славный победитель, сокрушивший «начала и власти», как «умилостивление» (если это правильный перевод слова hilastērion в Рим 3:25) и многое другое. Лучше бы он, со вздохом говорим мы, сказал что-то одно и притом четко. Или уж повторил бы несколько раз, но всегда говоря одинаково.

Конечно, мы можем навести у Павла порядок – разумеется, наш порядок. Слишком часто с ним именно так и поступают. Мы можем придерживаться единственной схемы – часто, хотя не обязательно, для этого используется схема заместительного наказания, пользующаяся любовью тех, кому нравится идея «договора дел». Так, буквально на днях я получил большое электронное письмо от незнакомого человека, который строил все богословское здание на основании одной лишь идеи «вменения» (наш грех «вменяется» Иисусу, а его праведность «вменяется» нам). Он постоянно ссылался на ученых мужей XIX и начала XX века и упоминал одного-двух современных сторонников этого подхода. Такая схема может объяснить почти все, как и речи политиков, где все факты, невыгодные для партии, либо искажаются, либо просто игнорируются. Так, во всем, что говорится о жертвоприношении (как часто думают), можно увидеть слова о «заместительном наказании», поскольку якобы животное убивают за грехи молящихся. Победа над силами зла – это образные слова о том, что мы освободились от власти наших грехов, а потому не понесем наказания за них. И так далее. Но, подобно разумным слушателям на политическом митинге, внимательные читатели Павла могут сделать вывод, что за такой схемой стоит лишь одна история, и эта история, даже если она содержит великую истину, искажается, если ее рассматривать независимо от всех других историй, к которым она принадлежит и в контексте которых обретает свой подлинный смысл.

В этой главе я, разумеется, не стану разбирать каждое упоминание о кресте у Павла – их десятки. Только для этого понадобилась бы отдельная книга. А разбор разных интерпретаций этих отрывков занял бы, как минимум, еще один том. Вместо этого мы рассмотрим некоторые важнейшие места, которые позволят нам увидеть, что Павел – подобно Иисусу или евангелистам – говорил о двух вещах, рассматривая их с разных точек зрения и в самых разных контекстах. Две эти вещи образуют более масштабную картину раннехристианских представлений.

Во-первых, Павел понимал цель искупления так же, как ее понимали другие первые христиане. Спасение нужно людям не для обитания на «небесах» (Павел никогда не говорил о такой цели) и даже не для того, чтобы «всегда пребывать с Богом» (хотя это важная вещь, не в ней суть дела), но для нового творения. Люди призваны осуществлять роль царей и священников и в нынешнем мире, и в мире грядущем. На нынешний мир должен обрушиться великий гнев; те, кто принадлежит Иисусу, будут от него спасены для нового творения, которое должно родиться (Рим 5:9; 1 Фес 1:10).

Во-вторых, существуют средства для достижения такой цели: это смерть Иисуса, ставшая победой над властью греха и смерти. Иисус, Мессия Израиля, одержал эту победу, умерев «за грехи»: Иисус как представитель Израиля и всего мира во всей полноте принял на себя божественное осуждение греха, так что те, кто «в нем», могут от этого избавиться.

Думаю, эти два положения абсолютно надежны. И попытка понять Павла, как и в любом другом случае, обернется неудачей, если мы будем иметь в виду расхожую «цель» («избежать ада» или «попасть на небо»), а не ту, о которой думал Павел: что в «завете призвания» люди, обретшие спасение в Иисусе Мессии, освободившись от гнета сил тьмы, которые ранее мешали им, станут активными участниками дела нового творения здесь и сейчас. Для Павла смерть Иисуса сильно повлияла на прошлое , но люди, которые поняли это и которые славят ее как совершенное откровение Божьей любви, преображаются в силу этого понимания: эти обновленные люди стремятся жить в святости и единстве, они готовы терпеть страдания и осуществлять свою миссию. Такова самая суть призвания Церкви и в I веке, и сегодня.

Мы начнем с тех знаменитых формулировок Павла, которые соединяют большое повествование в одной «карманной» версии. Мы уже не раз обращались к 1 Кор 15:3, указывая на то, что этот лозунг в контексте I века звучал совсем не так, как его обычно понимают сегодня: «Мессия умер за грехи наши по Писаниям». Чтобы понять эту фразу, надо сначала вспомнить библейское повествование о «грехах» Израиля, из-за которых народ обетования, призванный участвовать в осуществлении замыслов Творца обо всем творении, отправился в долгое изгнание, продолжавшееся, как о том говорили пророки, до I века. Более широкий контекст 1 Коринфянам 15 показывает, что смерть Мессии на кресте «за грехи наши по Писаниям» стала началом Царства после первой решительной победы над злом, которая должна будет завершиться воскресением. И такая же логика стоит за другими краткими формулировками, которые Павел приводит как часть своей более широкой аргументации. Можно вспомнить о Первом послании к Фессалоникийцам 5:10 («Он умер за нас, чтобы мы, бодрствуем ли, или спим, жили вместе с Ним») или Римлянам 14:8–9 («Живем ли – для Господа живем, умираем ли – для Господа умираем. И потому, живем ли или умираем – мы Господни. Ибо для того Мессия умер и вернулся к жизни, чтобы стать Ему Господом и над мертвыми, и над живыми»). Иногда эта мысль входит в сложные аргументы: «Вот и гибнет от твоего знания немощный брат, за которого умер Мессия» (1 Кор 8:11). Павел не сомневается в том, что все адресаты его Посланий верят в Мессию, умершего «за них», это просто неотъемлемая часть веры христиан.

Есть у него и другие краткие формулировки, где он немного развертывает эту мысль. В начале Посланий он нередко дает ключи к пониманию всего того, что будет после; это в полной мере относится и к Посланию к Галатам. Мессия, наш Господь, говорит Павел, «дал Себя за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века по воле Бога и Отца нашего» (1:4). Если использовать язык библейского повествования, к которому Павел постоянно обращается в этом Послании, можно сказать, что новая Пасха (освобождение от гнета злых сил) совершается через окончание изгнания («за грехи наши»), и все это стало исполнением изначального божественного замысла («по воле Бога»).