Александр Плющенко - Формула Бога. Эволюция религии, культуры и этики в эпоху технологической сингулярности и бессмертия

Термин «агностицизм» ввел в обращение в 1869 г. Томас Генри Гексли – друг Дарвина и самый воодушевленный популяризатор эволюции, – для описания собственных убеждений: «Когда я достиг интеллектуальной зрелости и стал спрашивать себя, атеист ли я, теист или пантеист… оказалось, что чем больше я размышлял, тем меньше готов дать ответ. Верующие абсолютно уверены, что они достигли определенного “гнозиса” – более-менее успешно разрешили задачу существования, в то время как я совершенно уверен, что в моем случае это не так, и в значительной степени убежден, что эта задача неразрешима».

Агностицизм – интеллектуальная позиция, согласно которой невозможно знать наверняка о существовании божества. Атеизм – это поведенческая позиция, основанная на неверии в Бога.

По мнению Дмитрия Казеннова, понятие «атеист» (безбожник) стало в эпоху Просвещения не полемическим выпадом в адрес оппонента (как во времена античности), а обозначением полноценных взглядов.

В своих сочинениях он прямо показывает, как жестоко ошибаются те политики, которые делают ставку на религию и невежество народа, что, к сожалению, очень актуально для современной России.

Гольбах сравнивает человека с бездушной машиной: «Какими бы чудесными, скрытыми, сложными ни были как видимые, так и внутренние способы действия, движения, изменения этой машины, ее различные состояния, совершающиеся с ней катастрофы постоянно регулируются законами, присущими всем существам, которых природа порождает, развивает, обогащает способностями, растит, сохраняет в течение некоторого времени, а под конец разрушает или разлагает, заставляя их изменить свою форму».

К аналогичным выводам приходит и французский философ Жюльен Офре де Ламетри, который в работе «Человек-машина» высказался против спиритуализма: «Если все способности души настолько зависят от устройства мозга и всего тела, что, в сущности, они представляют собой не что иное, как результат этого устройства, то человека можно считать весьма просвещенной машиной!»

Можно выделить строгий и нестрогий атеизм:

– строгий атеизм утверждает, что бога не существует, что невозможно доказать (как и любое абстрактное отрицание);

– нестрогий атеизм воздерживается от веры в бога за недостатком доказательств.

Многие теологи и философы также относят себя к скептикам. Один из самых влиятельных скептиков нашего времени Майкл Шермер заявил: «Скептицизм попросту не верит притязаниям на знания, если представленные доказательства недостаточны для того, чтобы отвергнуть нулевую гипотезу (что некое притязание на знание является неверным, пока не доказано обратное). Я не знаю, что Бога нет, но и не верю в Бога, вдобавок у меня есть немало оснований считать концепцию Бога социально психологически сконструированной.

Никто из нас просто не может знать, есть Бог или нет, так как по определению, будучи существами, имеющими предел и действующими исключительно в рамках этого мира, мы в состоянии познать только другие естественные и конечные существа и объекты.

Невозможно, чтобы естественное конечное существо знало сверхъестественную бесконечную сущность».

Майкл Шермер вполне обоснованно утверждает, что «любой достаточно совершенный неземной разум неотличим от Бога».

Если вселенные возникают при коллапсе черных дыр, то вполне вероятно, что внеземной разум, опережающий нас в развитии на миллионы лет, способен создать даже вселенную (и конечно, звезды и планеты).

Альберт Эйнштейн не был ни атеистом, ни верующим в какого-либо конкретного бога, склоняясь к агностицизму: «Я не могу представить себе олицетворенного Бога, оказывающего непосредственное влияние на поступки отдельно взятых людей или способного вершить суд над своим собственным творением. Моя религиозность – это смиренное восхищение бесконечно превосходящим нас духом, который проявляет себя в том малом, что мы можем познать о постижимом мире.

Это глубокая эмоциональная убежденность, что в непостижимой Вселенной существует превосходящий разум, образует мои представления о Боге». Он также отмечал: «Идея олицетворенного Бога представляется мне детской. Можете называть меня агностиком, но я не разделяю воинственности профессиональных атеистов, рвение которых объясняется главным образом болезненным актом освобождения от оков религиозного учения в юности. Я предпочитаю позицию смирения, соответствующую слабому пониманию нашим разумом природы и нашей сущности».

Себя лично я отношу к эволюционным агностикам: верю в наличие всемогущих (как минимум сверхъестественных) сил (Высшего Разума), но эта вера постоянно эволюционирует под воздействием новых научных открытий.

И не стоит забывать о знаменитом пари Паскаля: при почти 50 %-ной вероятности лучше верить в бога, чем не верить, так как в случае ошибки вы можете не получить спасения и вечной жизни.

Хотя Нассим Николас Талеб считает пари Паскаля богословской ошибкой, потому что вера не может быть делом выбора: «Она влечет за собой симметрию: вы сколько-то платите и что-то получаете. Принцип шкуры на кону, главенствующий во взаимодействии людей, главенствует и в нашем общении с богами. Насколько истинна ваша “вера” – проявляется, только когда вы готовы чем-то ради нее рискнуть».

В процессе эволюции людям стала присуща непреодолимая подсознательная тяга к сверхъестественному и жизни в социальных группах, поэтому идеальная среда обитания, в которой мы чувствуем себя максимально комфортно, – религиозные группы наших единомышленников.

Фрэнсис Фукуяма считает, что современная жизнь сводится к «экономическим расчетам, бесконечному решению технических проблем, экологическим соображениям и удовлетворению многообразных и усложненных потребительских требований».