Тензин Гьяцо - Буддизм. Один учитель, много традиций

Настоящее неуловимо; это необнаружимый порог между прошлым (что уже произошло) и будущим (что должно произойти). Хотя мы проводим много времени, размышляя о прошлом и планируя будущее, ни то, ни другое не происходят прямо сейчас. Мы живем только в настоящем, но оно неуловимо и меняется каждую наносекунду. Мы не можем остановить поток времени, чтобы исследовать фиксированный текущий момент.

Понимание непостоянства — мощное противоядие от вредоносных эмоций, в основе которых лежит наше восприятие непостоянных вещей (наших близких, вещей, настроения и проблем) как постоянных. Не следует впадать в нигилизм и думать: раз все меняется, ничего стоящего нет. Скорее, раз уж вещи преходящи, непрактично испытывать по отношению к ним привязанность и гнев. Непостоянство также подразумевает: когда мы создаем соответствующие причины, такие наши благие качества, как любовь, сострадание и альтруизм, возрастают.

Палийские сутты описывают непостоянство как «возникновение и угасание». Иногда они говорят о «знании вещей по мере того, как они возникают, пребывают и распадаются», выделяя три фазы: возникновение, изменения по ходу существования, и распад. С этим разделением согласуются учения абхидхаммы. Практикующие сосредоточиваются на представленном в суттах описании возникновения и угасании — особенно на угасании, потому что оно мощно указывает на непостоянство. Практикуя памятование, практикующие уделяют пристальное внимание физическим и умственным процессам и приходят к пониманию того, что кажущиеся цельными объекты или события — на самом деле лишь процессы, которые в силу причин и условий возникают и прекращаются каждое мгновение. По мере того как памятование углубляется, тонкое непостоянство познается ясно и на уровне непосредственного переживания.

Наблюдение за возникновением устраняет крайность нигилизма — представления о том, что вещи вообще не существуют или что непрерывность личности и последствия кармы полностью прекращаются после смерти. Наблюдение за распадом устраняет крайность этернализма — представления о том, что люди и вещи обладают сущностной, постоянной, вечной реальностью.

2. Загрязненные совокупности неудовлетворительны (дуккха, ду: кха), поскольку находятся под воздействием омрачений и кармы.

Понимание этого пункта устраняет искаженные помыслы, что считают неудовлетворительные по своей природе вещи приносящими блаженство. Мы пребываем под властью омрачений и кармы, и в силу этого наши совокупности подвержены трем типам дуккхи. Дуккха боли включает в себя болезненные физические и умственные чувства, которые все живые существа считают страданием. Дуккха перемен включает в себя чувства счастья, которые уже изначально загрязнены, потому что они неустойчивы, недолгосрочны и оставляют нас неудовлетворенными. Любая приятная деятельность, если ею заниматься непрерывно, в конечном итоге становится неприятной. Дуккха всепроникающей обусловленности заключается в том, что наши совокупности находятся под воздействием омрачений — в частности, неведения, — и кармы.

Хотя все мы желаем счастья, оно ускользает от нас, потому что наше тело и ум находятся под воздействием омрачений и кармы. Понимая, что сансарические явления неудовлетворительны, мы перестаем считать их источником долгосрочных блаженства и радости и отказываемся от связанных с ними нереалистичных ожиданий. Понимая, что цепляние за сансарические вещи — дело бесполезное и ведущее к фрустрации, мы отказываемся от него, чтобы заняться практикой пути и реализовать истинные прекращения.

3. Загрязненные совокупности пустотны (суннья, гиунъя), так как непостоянны, не представляют собой единое целое и не имеют независимой самости.

Понимание этого пункта устраняет искаженную веру в то, что у тела, которое нечисто, есть безупречный владелец.

Философские системы тхеравады, йогачары и мадхьямаки содержат некоторые схожие и различные представления о значении третьего и четвертого качеств. Общее для всех буддийских школ объяснение состоит в том, что «пустотностью» называется отсутствие постоянного, единого, независимого «я» (или души), которое было бы отдельной от совокупностей сущностью. В этом контексте слово «постоянный» означает «вечно неизменный, не рожденный или не разрушаемый». «Единый» указывает на то, что такое «я» не зависит от своих частей, а представляет собой единое целое. «Независимый» — значит не зависящий от причин и условий.

4. Загрязненные совокупности бессамостны или представляют собой «не-я»(анатта, найратмья), поскольку лишены самодостаточного вещественно-существующего «я».

Понимание этого пункта устраняет неверное представление о том, что совокупности, лишенные самодостаточно вещественно-сущего «я», таким «я» наделены. Объяснение, принятое всеми буддистами, толкует бессамостность как отсутствие самодостаточной вещественно-существующей (или субстанциональной) личности. Такая личность была бы той же сущностью, что и совокупности: «я», которое управляет совокупностями подобно тому, как правитель властвует над своими подданными. Когда мы говорим «я» или «мои тело и ум», у нас создается впечатление, что существует некое «я», которое владеет совокупностями и властвует над ними. Нам кажется, что эта самость не просто обозначена ярлыком, наложенным на совокупности. В этом контексте слова «просто обозначена» подразумевают, что личность невозможно опознать без опознания чего-то иного — к примеру, совокупностей.

Гал Вихара. Шри-Ланка

В палийской традиции непостоянство, дуккха и не-я называются тремя признаками обусловленных неведением явлений. Медитация на них с помощью методов прозрения — центральный элемент пути. В санскритской традиции сначала постигаются непостоянство и дуккха, а затем практикующий сосредоточивается на бессамостности и пустотности, объединяя их с бодхичиттой.

Школа йогачара согласна с тем, что личность пустотна и бессамостна. Она также принимает бессамостность других явлений, считая, что они пустотны от существования в качестве чего-то, по природе отличного от воспринимающего сознания — и от существования в силу собственных (как предмета, на который указывает то или иное понятие) свойств.

Последователи мадхьямаки следуют смыслу слов «пустотность» и «бессамостность », описанному в сутрах праджняпарамиты. В этом контексте оба слова относятся к отсутствию неотъемлемого, истинного или независимого существования, и применимы ко всем явлениям. Неотъемлемое существование — это сущность, которая должна быть обнаружима в основе обозначения и должна существовать независимо от простого обозначения с помощью названий или понятий. Этот ложный способ существования отвергается применительно как к личностям, так и к явлениям. Все явления пустотны и бессамостны, поскольку существуют в зависимости от других факторов.