Кирилл Фролов - Создание Православной Церкви Украины как новый раскол и феномен протестантизма восточного обряда

Вселенская Церковь дала Московскому Русскому Государству историческую миссию хранить и распространять Православие, именовав Москву – «Третьим Римом» после отпадения первого от Истины Православия, и падения второго Рима Константинополя.

В «Уложенной грамоте» об установлении Московского Патриаршества ясно говорится следующее: «Воистину в тебе, благочестивом Царе (имеется в виду занимавший тогда царский престол Феодор, сын Ивана Грозного – В. Ц.) Дух Святый пребывает, и от Бога сицевая (таковая) мысль тобою в дело произведена будет (речь идет об учреждении в Москве Патриаршества – В. Ц.). Праве и истинно Вашего благородия начинание, а нашего смирения и всего Освященного собора того превеликого дела свершение. Понеже убо ветхий Рим падеся Аполинариевою ересью, вторый же Рим, иже есть Константинополь, агарянскими внуцы от безбожных турок обладаем, твое же, о благочестивый Царю, великое Российское царство, третей Рим, благочестием всех превзыде, и вся благочестивыя царствие в твое в едино собрася, и ты един собрася, и ты един под небесем христьянский Царь именуешися в всей вселенней, во всех христианах, и по Божию Промыслу и Пречистыя Богородицы милости и молитв ради новых чюдотворцев великого Российского царства Петра, и Алексия, и Ионы, и по твоему царскому прошению у Бога, твоим царским советом, сие превеликое дело исполнитца» (Протоиерей Владислав Цыпин, «Учреждение Патриаршества»).

Это историческая миссия «Москвы как Третьего Рима» и Российского государства как хранителя и мирового миссионера Православия сохраняется и поныне и проявляется в самые разные исторические периоды, пример тому – великая Победа 1945 г., состоявшаяся в Пасхальные Дни.

Сначала возьмем исторический аспект. Проблема интерпретации истории, в том числе церковной, стала на постсоветском пространстве весьма актуальной. Печальной памяти «Краткий курс» трансформировался в целую школу псевдоисторической беллетристики, не стесняющейся никаких подтасовок в зависимости от политического заказа. Особенную остроту эта проблема приобрела в нынешнем «укрорейхе». Еще в середине 1990-х гг. глава украинского отделения Фонда Сороса г-н Гаврилишин в интервью киевской газете «Зеркало недели» с гордостью заявил, что ими выпущены десятки наименований учебников по истории Украины «антиколониальной» направленности. В некоторых из них авторы насчитали, например, четыре русско-украинских войны (!). На особенности так называемой «украинофильской» (то есть «антимосковской») интерпретации истории следует обратить внимание, ибо именно эта школа стала образцом тенденциозности, поражая абсолютно небрезгливым отношением к прямым фальсификациям. Впрочем, этим «грешили» еще такие столпы украинофильства, как Николай Костомаров.

Действительно, политическое украинство – это плод униатства. Как известно, номенклатура Компартии Украины, ставшая у руля созданного Украинского государства, взяла на вооружение идеологию галицийского шовинизма. Феномен Галичины невозможно понять, не разобравшись в феномене униатства. Под давлением Речи Посполитой в 1596 г. киевским православным митрополитом Михаилом Рогозой и еще четырьмя епископами было подписано соглашение о подчинении Западнорусской митрополии Ватикану. Оно предусматривало признание догматики католицизма, но сохраняло за западнорусскими подписантами право на сохранение православной обрядности. Православный народ Западной Руси отверг униатов как предателей. Но и традиционный католицизм не принял их, считая «недокатоликами», требуя полной ассимиляции. Таким образом, униатизм стал буфером между православно-русским и польско-католическим культурно-цивилизованными типами.

Именно греко-католический феномен (ни русский, ни поляк – а «самостийник», «украинец») стал в основе украинской идентичности, украинской идеи. Греко-католическая церковь (УГКЦ) стала основой и политического украинства. В этом процессе огромную роль сыграл львовский греко-католический митрополит Андрей Шептицкий, лично финансировавший сепаратистские организации и гуманитарную деятельность Общества им. Шевченко, деятелей типа М. Грушевского. Именно финансовая и политическая мощь Ватикана позволила из микроскопических групп интеллигентов-романтиков создать в XX в. мощное идейное украинское движение. Однако до 1946 г. униаты воспринимались как оккупанты и насильники (достаточно вспомнить австрийский геноцид 1882–1914 гг., когда было уничтожено более 60 тыс. православных русофилов и сочувствующих им галичан. Следует отметить, что до 20-х гг. XX в. большинство жителей Га-личины тяготело к православию и русофильству, однако ослабленный австрийским террором, а затем антиправославной политикой Польши в 20-е гг., москвофильский лагерь был «добит» большевиками). После насильственного подавления Советской властью греко-католической церкви униатство и украинство обрели мученический ореол и, соответственно, «нравственные дивиденды». В этой связи необходимо отметить, что УГКЦ активно сотрудничала с Гитлером, и поэтому, частично действия победившей стороны – СССР следует рассматривать в контексте Нюренбергского процесса над национал-социализмом. Кроме того, несмотря на нынешнюю пропаганду, значительная часть галичан во главе с известным богословом о. Гавриилом Костельником перешла в РПЦ добровольно.

Естественно, легализация Украинской греко-католической церкви в 80-е гг. была неизбежной. Однако ситуацию, возникшую после печально известной встречи М. С. Горбачева с папой Иоанном Павлом Вторым, иначе как сдачей всех позиций назвать нельзя. Именно реванш униатства 1989–1990 гг. во многом предопределил нынешнюю общественно-политическую ситуацию на Украине.

В течение 1989–1991 гг. в Галиции были захвачены многие сотни православных храмов, в 1990–1997 гг. в этом регионе было более 600 «горячих точек», в настоящее время – около 350. Захваты производились ОМОНом совместно с униатскими активистами. Массовые избиения православных верующих стали нормой в эти годы, сотни людей покалечены, тысячи избиты. Следует отметить, что в случае государственной поддержки Русской Православной Церкви результаты противостояния могли бы быть иными – ведь десятки тысяч людей запирались в храмах во Львове, Самборе, Почаеве, делало рейды и московское духовенство. Тогда было возможно создать ситуацию затяжного противостояния, «запереть» воинствующее украинство в пределах Галичины, получить выигрыш во времени и не допустить полного отделения Украины. Однако Русская Православная Церковь осталась один на один с прекрасно подготовленным противником, имеющим и финансовую и политическую поддержку.