Максим Козлов - Западное христианство. Взгляд с Востока

Были случаи в истории Русской Церкви, когда целые инославные епархии переходили в православие. На грани XIX–XX столетий несколько несторианских епархий (как их называют, сиро-халдейских) перешли в церковную ограду. Их принимают через покаяние, а священники или епископы принимаются в сущем сане, то есть их не рукополагают, ибо цепь хиротоний у них сохранилась.

С богословской и вероучительной точек зрения практика этих трех чиноприемов говорит о следующем: с одной стороны, о том, что единым источником благодати и спасения Церковь безусловно признает самое себя, ибо если бы это было не так, то не было бы необходимости в чиноприемах вообще. Можно было бы сказать: пусть католики пребывают в католической церкви, пусть протестант остается протестантом, лишь бы жил он нравственно, – для спасения это не важно; нет нужды приобщать человека к Православной Церкви.

С другой стороны, признавая эти три чиноприема, Православная Церковь свидетельствует, что христианский мир, который находится вне ее ограды, не есть что то, с нею никак не сообщающееся. Ибо, если бы это было так, всех следовало бы принимать через крещение. О всех нужно было бы говорить, что они только считают себя христианами, что они христиане только по имени, и для того чтобы им пойти в церковную ограду, им нужно креститься. Но, признавая эти три чина, Церковь говорит, что это не так, что свет благодати, имеющий источником своим Церковь, неизреченно, а может быть и промыслительно, не открытым нам в ясности, простирается и за видимые ее пределы.

От возникновения христианства до IX в. единая Христова Церковь – Вселенская, или Кафолическая (в славянском переводе Символа веры – Соборная Церковь), – обымала самую многочисленную часть верующих на Востоке и на Западе. С IX в. началось и в XI в. окончательно завершилось отпадение от единства Вселенской Церкви западной ее части во главе с Римской кафедрой. При этом она также оставила за собой название кафолической, соответственно латино-романскому произношению – католической.

Сохранив существенные черты Древней неразделенной Церкви, Римско-католическая церковь приобрела со времени отпадения ясно обозначившиеся особенности в догматах, обрядах, устройстве церковного управления, дисциплине и канонах. В отличие от Восточной Церкви, Римско-католическая церковь акцентирует развитие догматического учения Церкви и возможность восполнения его путем провозглашения новых догматов.

Основные разногласия между обеими Церквами в вопросах догматического характера, изложенные в хронологическом порядке их возникновения, сводятся к следующему:

1. Учение об абсолютной, единоличной власти Римского епископа (папы) над Церковью.

2. Учение об исхождении Святого Духа «и от Сына» (Filioque). Два эти пункта расхождения римского католицизма с православием и были причиной так называемого разделения Церквей в XI в. Логическим выводом из учения об абсолютной, единоличной власти папы над Церковью было учение об учительной непогрешимости папы, сформулированное как догмат на I Ватиканском Соборе 1870 г.

3. После разделения Церквей в Римско-католической церкви сложилось специфическое учение о спасении, включающее учения о первородном грехе и об удовлетворении Богу за грехи и связанные с ним учения о чистилище, сокровищнице заслуг и индульгенциях.

4. В XIX и XX вв. были провозглашены два новых так называемых мариальных догмата: о непорочном зачатии Девы Марии (1854) и Ее телесном вознесении на небо (1950).

В понятии «римский католицизм» центральной является идея особых благодатных преимуществ Римского престола, понимаемых в абсолютном смысле. Престол этот представляется имеющим столь исключительное значение в жизни Церкви, что в отрыве от него, по мнению римо-католиков, Церковь не может оставаться истинной Церковью. Иначе говоря, отрыв от Римского престола во всех случаях считается равнозначным отрыву от истинной Церкви. Римская епископская кафедра признается единственной кафедрой, которая не может быть причастна заблуждению. Церковь не может ни возражать Римскому папе, ни судить его. Она обязана безусловным повиновением ему, по крайней мере, во всех тех случаях, когда сам папа объявляет такое повиновение безусловно обязательным. Распространяется это требование не только на организационную сферу церковной жизни, но и на область церковного учения. Последнее особенно важно и особенно характерно для римского католицизма.

Действительно, именно в этом совместном догмате, этом совместном учении о папском примате и папской веро- и нравоучительной непогрешимости заключен корень римского католицизма. Собственно, именно на этом учении, как на наиболее характеризующем их веру, настаивают и сами католики. Они склонны сейчас бывают пойти на компромиссы в отношении любых других сторон своей доктрины. Так, в отношении Filioque они склонны допускать два подхода: и Символ веры с Filioque, и Символ веры без Filioque, и даже богословие с Filioque и богословие без Filioque. Тем более это касается сотериологических доктрин, где они занимают сейчас компромиссную позицию по отношению к вере Древней Неразделенной Церкви. Но папство есть действительный краеугольный камень католицизма. Следовательно, нашей важнейшей задачей и является разобраться, что подразумевает католическая доктрина под папским приматом, папской веро- и нравоучительной непогрешимостью.

Начать можно с того решительного утверждения, что папа в Римско-католической церкви является последней решающей инстанцией по всем вопросам, включая вопросы догматические и нравственные. Никакой церковный орган не может судить папу или изменить его решение. Древняя фраза «prima sedes a nemine judicatur» («верховная кафедра никем не может быть судима») поныне является одним из канонов церковного права Римско-католической церкви. Следовательно, папа независим в своих действиях ни от епископата, ни от Вселенского Собора, ни от Церкви в целом.

Весьма красноречивым является сам титул Римского папы – епископ Рима, викарий Христа(кстати, слово «викарий» в сильном, изначальном значении именно так и будет переведено в катехизисе католической церкви – «наместник Христа»), преемник князя апостолов(то есть святого апостола Петра; впрочем, традиционно переводимое на русский язык как «князь», латинское слово princeps буквально означает «первенствующий», «стоящий первым в ряду»), верховный первосвященник Вселенской Церкви(в эту часть папского титула вошло наименование pontifex maximus – «верховный первосвященник», которое когда-то прилагалось к верховному жрецу Юпитера; здесь некоторый парадокс, конечно, в усвоении подобного титула Римскому папе), патриарх Запада(отменено только Венедиктом XVI), примас Италии(«примас» – это термин католического церковного права, означает первенствующего епископа той или иной области, той или иной страны), архиепископ и митрополит провинции Романии(будем помнить, что Романия – это не Румыния, а это область вокруг города Рима, который и по латыни, и на итальянском языке называется Roma), суверен(то есть независимый светский правитель) государства-града Ватикана(папы были светскими правителями с VIII в. до 1870 г., потом был короткий исторический промежуток, когда у них не было никакой светской власти. После объединения Италии в 1870 г. король Виктор Эммануил отнял их область, папское государство, и до 1929 г. папы именовали себя ватиканскими узниками, но в 1929 г. было заключено соглашение, так называемый Латеранский договор, между Италией (тогда в Италии было правительство Бенито Муссолини) и Римско-католической церковью, и по этому соглашению Ватикан был определен в тех границах, в которых принципиально пребывает и доныне: карликовое государство на территории города Рима, некоторые экстерриториальные фрагменты в других частях Италии; всё вместе это тем не менее дает право на государственный статус, на дипломатический иммунитет, а самому папе дает право именоваться сувереном, правителем, фактически абсолютным монархом государства-града Ватикана); и наконец, последний элемент папского титула – раб рабов Божиих(servus servorum Dei).