Максим Козлов - Западное христианство. Взгляд с Востока

Разрыв Лютера со Средневековьем ясно выразился в полном отделении им духовной власти от светской. Лютер возвращал государству похищенные у него Церковью права. Светские власти, учил он, получили свое назначение от Бога, Ему одному обязаны они своим отчетом. Ни папа, нм священник не могут в это вмешаться. Но это разделение Церкви и государства имело еще и другое значение: оно заставило реформатора ограничить власть государства определенной принадлежащей ему областью. Он отказывал ему во всяком влиянии на церковные дела. Однако вскоре земельные князья, как первые члены Церкви, почувствовали себя главами своих Церквей и с тали сообразно с этим действовать. Но Лютер никогда не отказывался от своего принципа, что государству не принадлежит власть в Церкви.

Друте дело Цвингли. Он настолько держался средневековых понятий, что приписывал государству право и обязанность управлять Церковью. Кантональный совет Цюриха был в его глазах закономерным носителем церковной власти, обязанным давать отчет в своих делах подданным государства и членам Церкви. Религиозная община и община гражданская сливались для Цвингли до некоторой степени в одну. Это средневековое представление о религиозной задаче светской власти нанесло ущерб самостоятельности государства и вызвало религиозную нетерпимость.

Великий совет Цюриха (Совет двухсот) заведовал церковными делами, но ему ставилось условие не нарушать правил и предписаний Слова Божия. Советуясь предварительно с богословами, Цвингли объяснял волю Божию, заключающуюся в Священном Писании, и передавал ее правительству. Так правительство вершило все дела, касавшиеся религии, и не только религии: Слово Божие должно было регулировать и всю гражданскую жизнь. Таким образом достигался идеальный, с точки зрения реформатора, государственный теократический строй.

Он принес принуждение и нетерпимость. Совет издавал приказы, касавшиеся то проповеди Слова Божия и порядка богослужения, то поднятия общественной нравственности (между прочим, законы против нарушения седьмой заповеди, против чрезмерного посещения трактиров, против всяких азартных игр). Это было нечто вроде церковного воспитания, строго проводимого государством. Совет считал себя вправе применять принудительные меры в делах веры и стеснять свободу совести.

Во внешнем ходе Реформации в немецкой Швейцарии, и в частности в Цюрихе, можно отметить следующие существенные моменты.

С 1519 г. Цвингли продолжал свою проповедь, согласно обещанию, в форме изложения и толкования новозаветных священных книг. Характерным является порядок, в каком он располагал свои беседы, обнаруживавший практическое направление швейцарской Реформации. В то время как Лютер, заняв кафедру в Виттенберге, сразу обратился к самому, как он сам говорил, ядру истины – Посланиям к Римлянам и Галатам с их учением об оправдании, Цвингли после Евангелия от Матфея, начертавшего образ Христа и Его нравственное учение, перешел к чтению Деяний апостолов, чтобы дать слушателям образец церковного устройства в жизни – в первой христианской общине, потом к Первому посланию к Тимофею, излагающему правила христианского поведения, и уже только после этого к Посланию к Галатам и к уяснению на основании него внутренней субъективной жизни верующего. Проповедь Цвингли, новая по приемам и живая по содержанию, естественно, не осталась без воздействия на население. Под ее влиянием, когда вскоре после прихода Цвингли в Цюрих туда явился продавец индульгенций францисканский монах Бернардин Самсон, последний встретил сильное противодействие и даже был изгнан из пределов Швейцарии. Успехом было и изданное в 1520 г. распоряжение Великого совета, чтобы все проповедники города и кантона «свободно и однообразно проповедовали Евангелие и послания апостолов по Духу Божию и духу Писания и ничего не возвещали и не учили такого, что не могли бы оправдать и подтвердить названными писаниями». В 1521 г., когда началась война за герцогство Миланское, Цвингли резко выступил против вербовщиков швейцарских солдат, но имел только относительный успех, так как этому мешал древний договор с папой о защите церковных областей. Тогда Цвингли впервые выступил прямо против Рима. «Я желал бы, – говорил он по этому поводу, – чтобы вы разорвали договор с папой и отправили его обратно, повесив на спину папскому посланнику...» Этим Цвингли навлек на себя злобу врагов реформы, и даже жизнь его была в опасности, так что Совет должен был поставить перед его домом стражу. Папский легат потребовал, чтобы сочинения Лютера в Швейцарии были осуждены и запрещены, а приверженцы его изгнаны. Государственный сейм повиновался и издал соответствующий эдикт, но Цюрихский совет уничтожил силу этого указа и предоставил свободу запрещенному учению.

В 1522 г. Цвингли открыто и конкретно приступил к реформаторской деятельности и пошел на разрыв с местным (Констанцским) епископом, сначала довольно доброжелательно относившимся к преобразовательным планам Цвингли. Поводом послужил спор о посте, бывший для швейцарской Реформации тем же, чем для немецкой спор об индульгенциях. В одной из своих проповедей в Четыредесятницу Цвингли высказался против поста как учреждения человеческого и несогласного с Писанием. В то же время некоторые его последователи стали открыто употреблять мясную пищу к соблазну строгих католиков. Против такового явного неповиновения церковным уставам энергично выступил Констанцский епископ, выхлопотавший у Совета распоряжение, обязывавшее граждан под угрозой штрафа воздерживаться в посту от мясной пищи. Цвингли защищал свой взгляд на пост с кафедры и написал также сочинение «О различении и свободе пищи», явившееся его первым реформатским трудом. Появление его послужило сигналом к открытой борьбе. Епископ обратился к пастве с пастырским посланием, предостерегавшим от «опасных нововведений хитрых людей», и добился того, что от союзного сейма в Люцерне последовало запрещение проповедей, производящих раздоры и блуждания в вере. Со своей стороны Цвингли, собрав единомысленных ему священников, составил сообща с ними две петиции – одну Совету, а другую епископу – с просьбой дозволить свободную проповедь Евангелия и браки священников. Последнюю просьбу просители так прямо и мотивировали тем, что до сих пор они, как хорошо известно епископу, имели общение с женщинами и впредь вынуждены будут, если им не позволят жениться. Сам Цвингли не был безупречным с этой стороны и разделял с современными ему гуманистами довольно свободный взгляд на этот вопрос. Еще по поводу перевода его в Цюрих против него выдвигались обвинения в нецеломудренной жизни, и он не отрицал этого.