Александр Лопухин - Толковая Библия. Ветхий Завет и Новый Завет

Эти прощальные беседы относятся, видимо, уже к последним дням пребывания Христа в Перее, и когда Он приближался к границе Иудеи, то получил из Вифании печальное известие, что тот, кого Он любил, «был опасно болен». С этой вестью прислали к Нему нарочитого посланного сестры Лазаря, которые, не видя надежды на выздоровление своего возлюбленного брата, просили Христа, чтобы Он возможно скорее прибыл к ним и своим божественным участием помог им как-нибудь в постигшем горе. Просьба была настойчивая, но Христос не сразу пошел в путь. Занятый своим великим делом духовного просвещения людей, Он послал только известие, что «эта болезнь не к смерти, а к славе Божией», и пробыл в Перее еще два дня. Только уже по прошествии их Он сказал своим ученикам: «Пойдемте опять в Иудею».

Ученики напомнили Ему, как недавно иудеи хотели побить Его камнями, и спрашивали, как же Он опять хочет идти туда; но Он отвечал, что в течение двенадцати часов своего трудового дня Он может ходить безопасно, потому что свет Его долга, составлявшего волю Отца небесного, предохранял Его от опасности. И затем Он сказал им, что Лазарь уснул и что Он идет теперь пробудить его. Трое по крайней мере из них должны были помнить, как при другом известном случае Спаситель говорил о смерти как сне; но или это говорили другие, или же они были слишком несообразительны, чтобы вспомнить об этом. Так как они поняли Его слова в смысле простого естественного сна, то Он должен был прямо сказать им, что Лазарь умер и что Он радовался этому ради них, чтобы они уверовали, потому что теперь Он идет воскресить его к жизни. «Пойдем и мы, – сказал и апостол Фома, вообще мало доверявший возможности воскрешения из мертвых, – умрем с ним», как бы говоря этим: все это предприятие бесполезно и опасно, а все-таки пойдем. И они двинулись в путь.

Пройдя предстоявший им путь, Спаситель с учениками приблизился к Вифании, но не сразу пошел в радушный для Него дом, а остановился в некотором отдалении от селения. Близость его к Иерусалиму, от которого оно отстоит всего на три с половиной версты, и выдающееся богатство и знатность семейства привлекли много знатных иудеев, прибывших утешить осиротевших сестер и погоревать с ними; а среди таких решительных врагов, очевидно, нужно было действовать с предосторожностями. Но между тем как Мария, верная своей созерцательной и любящей уединение натуре, сидела дома, не зная о приближении Спасителя, более деятельная Марфа уже узнала о Его прибытии и немедленно отправилась навстречу к Нему. Лазарь умер в тот самый день, когда Иисус получил известие о его болезни; два дня еще после этого Он провел в Перее, четвертый день прошел в путешествии. Эта медлительность должна была послужить к еще большей славе Божией в предстоявшем великом деле. Дочь Иаира Христос воскресил тотчас же после ее смерти; сына Наинской вдовы – когда его несли на кладбище, и теперь Он хотел доказать свое всемогущество воскрешением человека, которого уже коснулось тление. Но Марфа не могла понять этой печальной медлительности с Его стороны. «Господи, – встретила она Его с тоном некоторого укора, – если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой!» Но тут же вера и надежда взяли в ней перевес над всеми другими чувствами, и она прибавила: «Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог». Спаситель тотчас же подтвердил ее веру торжественным заявлением: «Воскреснет брат твой!» – сказал Он, намеренно употребляя двусмысленное выражение, чтобы возвести веру Марфы от простого личного интереса к возвышенным мыслям. Марфа поняла это изречение лишь в смысле всеобщего воскресения мертвых, и так как она надеялась на нечто более близкое и непосредственное, то этот ответ лишь прибавил ей скорби, и она с печалью ответила только: «Знаю, что воскреснет в воскресенье, в последний день».

Тогда Спаситель, видя, что ее мысли несколько освободились от личного интереса, сделал ей торжественное откровение о своем Божественном существе, в котором заключается источник нашего воскресения. «Я, – сказал ей Христос, – есть воскресение и жизнь: верующий в Меня если умрет, оживет. Веришь ли сему?» – «Так, Господи, – отвечала убежденная теперь Марфа, – я верую, что Ты Христос, Сын Божий, грядущий в мир». Такая беседа совершенно ободрила ее, и она пошла за своей сестрой Марией, которой и передала тайком радостную для нее весть: «Учитель здесь, зовет тебя». Мария тотчас же пошла по указанию сестры и, увидев своего возлюбленного Учителя и Господа, пала к ногам Его и с удрученным сердцем проговорила то же, что и ее сестра: «Господи, если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой!» Эта единодушная вера сестер во всемогущество Христа над смертью и жизнью вместе с надрывающим душу горем, постигшим это доброе семейство, чрезвычайно тронули Спасителя, и Он едва мог проговорить: «Где вы положили его?» – «Господи, иди и посмотри», – ответили Ему плачущие сестры. Когда Он следовал за ними, из очей Его текли безмолвные слезы. Эти слезы не остались незамеченными, и между тем как некоторые иудеи с почтительным сочувствием увидели в них доказательство Его любви к покойному, другие спрашивали с сомнением и почти с насмешкой: не мог ли отверзший очи слепому сделать, чтобы и друг Его не умер? Они не слышали, как Он в отдаленном городке Галилеи воскресил мертвого, но знали, что в Иерусалиме Он открыл глаза слепорожденному, и это представлялось им не менее поразительным чудом. Но Христос знал и слышал их толки, и еще раз все это зрелище – действительная скорбь, наемные плакальщицы, неутолимая ненависть, – все это собравшееся вокруг страшного дела смерти так потрясло Его дух, что, несмотря на предстоявшее воскрешение мертвеца, Он еще раз был увлечен бурей скорбного чувства и плакал. Гробница Лазаря, подобно большинству гробниц богатых иудеев, представляла собой выем, продольно высеченный в скале и закрытый при входе плитой или массой камней. Иисус Христос велел отнять этот голал, как назывался пригробный камень. Но Марфа частью вследствие своего убеждения, что душа уже совсем оставила соприсутствие с тлеющим телом, частью опасаясь вследствие понятной деликатности возможности отталкивающего зрелища, которое открылось бы с удалением камня, возразила против этого. В том жарком климате погребение по необходимости совершается немедленно после смерти, а так как теперь уже был вечер четвертого дня со времени смерти Лазаря, то было полное основание думать, что наступило уже разложение. Но Христос торжественно напомнил ей о своем обещании, и камень был отвален от пещеры, где лежал умерший.