Александр Лопухин - Толковая Библия. Ветхий Завет и Новый Завет

Так составился канон книг Св. Писания Нового Завета. Но эти книги были боговдохновенным воплощением веры христианской церкви лишь в ее наиболее существенном содержании и отнюдь не исчерпывали всего, что составляло предмет этой веры. Рядом с Св. Писанием церковь имела еще другой, не менее важный источник учения, именно устное предание. Под преданием разумеется вся сумма религиозного знания, которая не вошла в книги Св. Писания и осталась достоянием церкви в устной передаче от одного поколения к другому. А эта сумма великая, потому что даже не вся жизнь Иисуса Христа вошла в книги и осталось незаписанным столько дел и чудес Его, что при подробном описании их самому миру не вместить бы написанных книг (Ин 21:25). Большинство апостолов также не оставили после себя писаний, и все их учение, таким образом, сделалось достоянием церкви только в форме предания. Даже и те апостолы, которые записали свое учение, оставили многое из него незаписанным, хотя и весьма существенное для веры (2 Фес 2:15; 1 Кор 9:2 и др.).

Некоторые из самых книг Св. Писания составлены писателями, которые, как, например, свв. Марк и Лука, не были очевидцами всех описываемых ими событий, а описывали их на основании устного свидетельства очевидцев и, следовательно, по преданию. Отсюда предание по своему содержанию гораздо шире Св. Писания и служило даже к определению канона и истолкованию последнего. Только при помощи предания можно было определить, какие именно книги написаны были боговдохновенными учителями христианства в отличие от подложных сочинений, равно как и при помощи его только можно было правильно истолковывать все те места в святых книгах, которые оказывались неудобопонятными (2 Петр 3:16). Будучи достоянием церкви, святое предание сохранилось в своей чистоте благодаря тому, что оно непрерывно проповедовалось пастырями и содержалось паствой, воплощалось во всем строе церковной жизни, в праздниках и обрядах, в благочестивых обычаях, в молитвах общественных и частных, в символе веры, в правилах и в порядках христианского общества. Все это вместе, служа воплощением предания, и было той сокровищницей, к которой церковь всегда прибегала и в последующие века, когда нужно было выяснить ту или другую религиозную истину и опровергнуть то или другое заблуждение.

Если для христиан оказалась потребность в священных книгах как воплощении того учения, которое составляло основу их веры и правило их жизни, то для них также необходимо было и богослужение как внешнее выражение их внутреннего отношения к Богу и Спасителю Христу. Хотя по учению Христа в новозаветной церкви служение Богу должно было совершаться в духе и истине, потому что Бог есть Дух, но этим положением отнюдь не исключалось внешнее богослужение. Им только разрушалось древнее верование, что богослужение должно ограничиваться одним определенным местом. Это последнее верование естественно вытекало из общего ветхозаветного домостроительства, по которому Бог для сохранения истинной веры среди погруженного в идолопоклонство человечества не только выделял особых личностей и целый народ в качестве носителей и хранителей истины, но и назначал особое место своего соприсутствия, каковым был храм иерусалимский, служивший наглядным знаменем истинной веры для всех, кто принадлежал к церкви ветхозаветной. Теперь, когда с основанием новозаветного царства ему должен был принадлежать не избранный только народ, но весь род человеческий, такое ограничение места соприсутствия Божества сделалось излишним. Бог как Дух присутствует везде, где только собираются истинные поклонники, на всяком месте владычества Его. Это положение не только ясно высказано Христом в Его знаменитой беседе с самарянкой (Ин 4:23–24), но и подтверждено прямыми изречениями, что где только соберутся два или три во имя Его, там Он посреди них. Всякое такое собрание верующих во Христа составляло церковь, которой предоставлялись известные права в отношении суда над отдельными ее членами, как видно из изречения Спасителя, что о согрешающем и нераскаивающемся брате нужно поведать церкви, и если он не послушает и приговора церкви, то отсекается от нее и становится на один уровень с язычником и мытарем (Мф 18:17). Эти частные указания на церковь как особое учреждение нашли окончательное утверждение в том великом поручении, которое Христос сделал своим ученикам, когда Он дал им власть вязать и решить, велел идти во весь мир и крестить всех во имя Святой Троицы, и для исполнения этого великого дела ниспослал им высшую помощь в лице Духа Святого.

Как особое учреждение церковь новозаветная также должна была получить определенные внешние формы, которыми члены церкви связывались между собой в одно целое тело. Во главе ее в век апостольский стояли родоначальники новозаветного человечества – апостолы, которые сосредоточивали в своих руках всю священную власть и вместе все обязанности священного служения. Это был век необычайных даров, когда переизбыток их, проявлявшийся часто в отдельных лицах и целых собраниях, делал излишним более точное распределение служений или обязанностей. Но с течением времени, когда с увеличением числа верующих усложнились обязанности служения, по необходимости должно было совершиться распределение этих обязанностей между отдельными классами служителей церкви, и таким образом образовалась новозаветная иерархия с ее тремя священными степенями. Выделение происходило постепенно, по требованию обстоятельств. Сначала выделена была апостолами степень диаконов, как это и вызывалось необходимостью по случаю известного пререкания между евреями и эллинистами. Тогда именно апостолы нашли нужным и благовременным освободить себя от попечения о материальных нуждах церкви, чтобы иметь возможность «постоянно пребывать в молитве и служении слова» (Деян 4:1–4). Затем, когда обязанность проповедания Евангелия постоянно отвлекала апостолов от непосредственного духовного попечения о верующих, то из среды последних были избраны особенно достойные старцы, которые через рукоположение апостолов получали особый дар священства и становились пресвитерами отдельных общин или церквей.

Такими пресвитерами чаще всего сначала были новообращенные из иудеев лица священного сана, которые таким образом продолжали свое священное служение и в церкви новозаветной (Деян 4:7). Сами апостолы продолжали оставаться высшими иерархами церкви и в качестве таковых следили за благосостоянием церквей той или другой области или страны. Но скоро церковь распространилась так широко, что даже и этого высшего служения апостолам не представлялось возможности совершать лично, особенно когда им по делам миссионерства приходилось совершать далекие путешествия и надолго отлучаться от основанных ими церквей, как, например, это было особенно в жизни и деятельности ап. Павла. Чтобы не оставить некоторых церквей без ближайшего наблюдения за их внешней и внутренней жизнью, апостолы назначали особенно доверенных себе лиц епископами над отдельными округами и через рукоположение давали им власть в свою очередь рукополагать достойных лиц в низшие степени священства и вообще надзирать за состоянием церквей. Такими епископами ап. Павел назначил своих возлюбленных соработников Тимофея и Тита, которым впоследствии преподал особые правила и руководства в их служении, изложенные в обращенных к ним посланиях. Таким образом, из апостольской власти, первоначально сосредоточивавшей в себе все служения, постепенно выделились все три степени новозаветной иерархии, как они существуют и теперь. Из такого способа выделения степеней становится понятным, что сначала степени эти не строго разграничивались между собой, так что епископы часто отправляли служение, составляющее принадлежность пресвитеров, вследствие чего и сами названия «епископ» и «пресвитер» не имели еще строго технического значения, что могло установиться только впоследствии. После выделения этих отдельных служений из полноты апостольской власти сами апостолы сделались верховными служителями церкви, каждый в той области, где он проповедовал Евангелие и основывал церкви. Как представители отдельных церквей они были совершенно равноправны между собой, каждый заключал в себе всю полноту апостольской власти в церкви; но чтобы через это не возникло какого-либо разъединения в важнейших вопросах учения и жизни, как это возможно было даже и для апостолов, которые как люди с сложившимися воззрениями могли расходиться между собой даже и при общем руководительстве их от Духа Святого, то с этой целью положено было основание особого высшего учреждения в церкви, именно собора, первый пример которого и представляется в соборе иерусалимском. Этому учреждению апостолы передали всю полноту своей власти, и соборы именно впоследствии решали все важнейшие вопросы, какие только возникали в церкви в области учения и жизни.