Мэтью Альпер - Бог и мозг: Научное объяснение Бога, религиозности и духовности

А если Кант был прав? Что, если все наши представления о действительности — на самом деле не что иное, как продукты порожденных внутренне когнитивных явлений, ощущений, восприятий, «внешнее проявление внутреннего»? В таком случае нам предстоит смириться с тем, что все наши интерпретации «реального» или «истинного» субъективны, связаны с тем, как наш вид запрограммирован воспринимать мир.

Поскольку каждый вид обрабатывает информацию по-своему, каждый интерпретирует действительность со своей уникальной точки зрения. Поскольку все наши точки зрения относительны, никакой вид и никакой индивид не может претендовать на соответствие своей интерпретации действительности какой-либо абсолютной истине. Как выразился Кант, мы никогда не будем обладать абсолютным знанием о «вещах в себе» — только относительным знанием о «вещах, какими мы воспринимаем их». Муха обладает мушиными знаниями, и точно так же человек обладает человеческими знаниями. У мухи своя, мушиная «истина», у человека — человеческая «истина», и ни одна из них не является подлинной или «реальной», они просто разные. Значит, следует принять, что такие понятия, как абсолютная истина — недостижимый идеал. Вместо него мы навечно привязаны к нашей относительной, человеческой точке зрения, обусловленной тем, как наш мозг обрабатывает информацию. Следовательно, чтобы понять природу человеческой реальности, прежде всего надо понять лежащую в ее основе природу работы нашего мозга.

Человеческий мозг представляет собой интерактивную сеть отдельных областей, каждая из которых обрабатывает информацию по-своему. Это наши когнитивные функции. У нас есть языковая функция (центр Вернике, центр Брока и угловая извилина), функция тревоги (базирующаяся в миндалевидном теле), нравственная функция (в среднедорсолатеральной префронтальной коре головного мозга) и т. п. По сути дела, для каждого ощущения, восприятия, мыслительного процесса или поведения, являющегося кросскультурным для нашего вида, есть конкретная область мозга, отвечающая за генерирование определенной функции. Следовательно, чтобы лучше понять, как наш мозг обрабатывает информацию, необходимо изучить природу каждой из этих отдельных когнитивных функций, из которых исходит вся совокупность нашего осознанного опыта. Задача каждой из этих отдельных когнитивных функций — обрабатывать массу данных, причем разными способами. Только после того, как обработанные по отдельности данные снова обобщаются, мы получаем всеобъемлющую картину того, что называем действительностью.

А если мы рассмотрим то же самое на примере человеческой духовности? Что, если духовность представляет собой проявление одной из когнитивных функций, одного из внутренних режимов мозга, служащих для когнитивной обработки информации? Поскольку во всех культурах бытуют представления о духовной сфере, разве нельзя предположить, что духовность — один из способов, которым наш вид «запрограммирован» обрабатывать информацию и, следовательно, интерпретировать действительность? Если так, подразумевается, что наша кросскультурная «духовная» вера в такие понятия, как Бог, душа, загробная жизнь — не что иное, как проявления способа, которым представители нашего вида обрабатывают информацию и интерпретируют реальность. В таком случае Бог — уже не абсолютная сущность, а скорее, порожденная когнитивной деятельностью человека субъективная концепция, не божественный, а органический феномен. В сущности, Бог — такой, как мы до сих пор интерпретировали его, как реальную и абсолютную сущности, — согласно предположению Ницше, мертв. Уже не абсолютная реальность, Бог низведен до уровня еще одного относительного восприятия, свойственного нашему виду, до проявления эволюционной адаптации, механизма преодоления, встроенного в нас, чтобы помочь нам справиться с жизненными тяготами и парализующим осознанием собственной смертности.

Я понимаю, как трудно многим людям смириться с этой упрощенной / эволюционной / органической / когнитивной / рационалистической, иначе говоря, научной интерпретацией Бога. Так как большинство представителей нашего вида запрограммировано воспринимать духовную сферу, для многих из них в буквальном смысле слова невозможно уловить суть этой концепции, противоречащей их внутреннему восприятию реальности. Как следствие, попытки убедить того, кто запрограммирован верить в духовную реальность, что ничего подобного не существует, могут оказаться такими же тщетными, как попытки убедить шизофреника, что голоса, которые он слышит, исходят от него самого, а не из какой-то внешней реальности. Это не значит, что наше духовное восприятие представляет собой физическую дисфункцию, хотя для шизофрении это справедливо. Напротив, духовное сознание — нормальный компонент когнитивного опыта человека.

Попытки убедить того, кто запрограммирован верить в духовную реальность, что ничего подобного не существует, могут оказаться такими же тщетными, как попытки убедить шизофреника, что голоса, которые он слышит, исходят от него самого, а не из какой-то внешней реальности

А если существует какой-то способ объяснить шизофренику, что его ложные ощущения — всего лишь продукты возникших у него внутри превратных представлений? Что, если можно научить его здраво оценивать свои иллюзии? И аналогично: что, если можно научить весь наш вид здраво оценивать свою иллюзорную веру в сверхъестественное? А вдруг нам удастся признать, что подобная вера — отнюдь не свидетельство существования какой бы то ни было трансцендентальной реальности, а проявления возникших в нас заблуждений: Бог как когнитивная иллюзия. Что, если мы сумеем признать, что духовное сознание существует как следствие нейрофизиологического рефлекса? Как планарии рефлекторно поворачиваются к свету, так и человечество под действием рефлекса обращается к воображаемым силам.