Книга Третья, Утпатти Пракарана, О создании

19. Нет иных миров, и нет рая, нет Меру, нет божеств и нет демонов, нет разума и нет тела;

20. Нет никаких элементов и нигде не найдешь причин и следствий; нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, и нет реальности ни существования, ни разрушения;

21. Нет ни «тебя», ни «меня», ни истины, ни фальши, ни множественности, ни различия, ни мысли и ни удовольствия.

22. Все, что есть - это неподвижное самосуществующее Сознание, известное здесь как вселенная, чистое, бесконечное, неизменное, спокойное, непроявленное, не имеющее названия или причины;

23. В нем нет ни существования, ни несуществования, ни середины, ни конца, нет ничего и все есть всегда, оно вне понимания разума и вне слов, из-за своей пустоты оно пусто, из-за блаженства - блаженно.

24. Рама сказал:

Теперь я понимаю, что все есть только единый Брахман. Теперь расскажи мне больше о том, что такое это видимое творение.

25. Васиштха ответил:

Все то, что называется миром, пребывает в высочайшем неподвижном безграничном Сознании, и в нем нет и никогда не было никакого творения или того, что считается творением.

26. Как вода пребывает в водах огромного океана, так мир пребывает в высочайшем Сознании, подобный волнению воды, но безо всякого волнения, он есть само высочайшее безграничное Сознание.

27. Как солнце, оно сияет само по себе, но это высочайшее Сознание не сияет; чистое Сознание не имеет света, являясь истиной любого света и проявления.

28. Как в океане воды вздымаются и опускаются волнами, так в чистом Сознании проявляется этот мир, являющийся только мыслеформами, неотличными от безграничного Сознания, но кажется, что они от него отличаются.

29. В разуме невежды они осознаются как реальность, но это творение после восхода мудрости неотличимо от бесконечного Сознания.

30. Определенно, творение не отлично от высочайшего бесконечного Брахмана, как пространство находится в пространстве, не отличное от него.

31. Творение появляется как мыслеформа, и в отсутствие мыслеформы, творение разрушается; оно пребывает в бесконечном высочайшем неподвижном Сознании, как видимый по невежеству браслет пребывает в золоте.

32. Успокоенный разум видит создание только как реальность безграничного Существования; погруженный в свои собственные ощущения и понятия разум видит нереальность как истину.

33. Но даже для знающего, сосредоточенного на чистом нераздельном Сознании, это творение видится разнообразием форм, как одна и та же глина в руках опытного мастера предстает разнообразными формами целой армии.

35. Все это - только полное безначальное и бесконечное, неизменное высочайшее Сознание, Брахман; пребывающий сам по себе своей наполненностью в своей полноте только самим собой.

36. То, что называется вселенной - это только Брахман, пребывающий в Брахмане, как пространство покоится в пространстве, спокойствие в спокойствии и блаженство в блаженстве.

37. Понятия о далеко и близко, о том и этом в бесконечном Сознании также верны, как расстояния между объектами в зеркале, отражающем целый город.

38. Мир всегда проявляется и как реальность, и как нереальность - будучи отражением реальности, он реален, и будучи нематериальным, он нереален. 39. Как вид еще непостроенного города, как видимость воды в мираже, как ошибочное восприятие двух лун на небе - где в этом мире реальность?!

40. Как фокусник, подбросив горсть пыли, создает в воздухе иллюзию целого города, также в понятиях появляется целый мир самсары, нереальный, но кажущийся реальным!

41. О мой сын! Самые разные заботы и леса страданий и радостей будут расти, во множестве давая новые ветви и побеги, до тех пор, пока невежество, подобно древней лиане, с корнем не будет сожжено пламенем различения!

Этим заканчивается сарга сто девятнадцатая «О золотом кольце» книги третьей «О создании» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 120. О страданиях чандалки.

1. Васиштха сказал:

О Рагхава, слушай о великой силе невежества, ведущей к разрушению, которая создает кажущиеся формы, подобно кольцу и браслету в золоте.

2. Великий царь Лавана, на второй день после своей галлюцинации, решил посетить тот огромный лес:

3. «Я должен посетить места в горах Виндхья, которые видел в своем разуме, тот лес, полный страданий, который я помню».

4. Решив так, он в сопровождении своей свиты отправился на юг, в ту же страну, как будто решив одержать над ней победу, и скоро достиг великих гор Виндхья.

5. Он с интересом обследовал восточные, южные и западные берега огромного океана, подобно солнцу, путешествующему в небесах.

6. Затем в одном месте он увидел своими глазами то, что видел ранее в своем разуме - огромный лес, настолько большой, что казалось, будто он появился из другого мира.

7. Там он бродил повсюду и вокруг, узнавая места и задавая вопросы, и был немало удивлен тем, что узнал.

8. Он узнал охотников из племени чандалов, и путешествовал, с удивлением узнавая соплеменников.

9. Затем он достиг края леса, полного дыма и пыли, где была деревня, в которой он жил, будучи членом племени чандалов.

10. Там он увидел тех же людей и хижины, где оставались женщины, и разнообразные другие людские обиталища, поля и земли.

11. Он видел облетевшие и засохшие от жара деревья, и те же самые места, и тех же охотников и брошенных детей.

12. Среди других несчастных женщин он увидел свою свекровь, с полными слез глазами, почерневшую от горя, плачущую о своих родственниках, потерянных в это ужасное время несчастий.

13. Его свекровь, с распухшими и красными глазами, полными слез, рыдала и причитала, орошая свое истощенное тело и кляня судьбу, жестоко забравшую ее родных в этой сожженной солнцем земле:

14. О моя дочь! Ты с детьми ослабла телом после трех дней голода! Куда и когда пропала твоя жизнь из ослабшего тела?

15. Я вспоминаю твоего мужа, который был подобен горе, достигающей облаков! Повиснув на дереве, с красным гранатом в зубах и гирляндой из плодов гунджа он своей улыбкой превосходил даже бессмертного Ханумана!

16. Увижу ли я вновь броски и рычание своего зятя, пугающие тигров, бродящих в густых зарослях деревьев кадамба, джамибра, лаванга и гунджа?

17. Лицо бога любви Камы не может сравниться с полным любви темным, как дерево тамала, лицом моего зятя, когда он нежно кормил вкусными кусочками мою дочь! 18. О моя дочь, забранная у меня этим зятем, подобно Ямуне, унесенной богом смерти Ямой, сходно с ветром, срывающим лепестки цветов на лианах, обнимающих деревья тамала!

19. О моя дочь, в гирляндах цветов и ожерельях плодов, похожая на черное смоляное облако, унесенное ветром, как сухой лист; с зубами как семенам плода джуджуба! 20. О луноподобный сын короля, ставший мужем моей дочери! Ты оставил прекрасных женщин своего гарема и полюбил мою дочь! Но теперь покинута и она!