Стивен Бэчелор - Что такое буддизм? Как жить по принципам Будды

Кроме того, у Готамы было неплохое чувство юмора. Однажды монах Пуккусати, бывший знатный житель Таккасилы, пришел в Раджагаху. Он остановился в мастерской гончара. Позже тем вечером появился другой монах и спросил Пуккусати, не будет ли он возражать, если они будут здесь жить вместе. Пуккусати приветствовал его, и оба провели большую часть ночи в медитации. Следующим утром монах спросил Пуккусати, кто был его учителем. Пуккусати ответил, что был последователем Сиддхаттхи Готамы, хотя ему еще не посчастливилось встречать его лично. «А где этот Готама живет теперь? – спросил его второй монах. «В Саваттхи, в городе на севере», – ответил Пуккусати. Только в этот момент второй монах признался, что он разыграл Пуккусати. Ведь это и был не кто иной, как сам Сиддхаттха Готама, который затем произнес перед пораженным Пуккусати проповедь об элементах существования.

В последний раз покидая свою родину, пожилой и уже слабый Сиддхаттха Г отама направился на юг в Раджагаху, вслед за своим другом и меценатом царем Косалы Пасенади. Сарипутта, его главный ученик, кажется, ждал его в Весали, столице племени Ваджжи. Именно в это время, когда бывший служитель Готамы Сунаккхатта, дворянин из Весали, покинул монашескую общину, обвинив его перед собранием племени Ваджжи в том, что он «не обладает сверхчеловеческими способностями» и преподает учение, «опираясь на логику, исследуя ее согласно собственным представлениям», единственный результат которого – прекращение страдания. «Сунаккхатта зол, и его слова вызваны гневом, – сказал Готама Сарипутте. – Думая, что он порочит меня, на самом деле он меня хвалит». Однако в свете последующих событий кажется весьма вероятным, что тирада Сунаккхатты перед собранием привела к потере выгодного положения и финансовой поддержки Готамы в Весали.

Готама и его ученики решили оставить Весали и республику Ваджжи. Они отправились на юг, переправились на пароме через Ганг в Магадху, затем по Северному пути добрались до его окончания в Раджагахе. Это длительное путешествие из провинции Сакия через Весали в Раджагаху в предмуссоной жаре заняло, по крайней мере, месяц, если не больше. Достигнув столицы Магадхи, они предпочли остановиться в пещерах на пике Коршуна, чтобы переждать нестерпимый зной.

Однажды утром, когда Ананда стоял позади Сиддхаттхи, обмахивая его веером, они увидели, что внизу к ним приближается царская колесница. Из нее вышел человек и начал взбираться по холму. Когда он приблизился, они поняли, что это был брахман Вассакара, премьер-министр царя Аджатасатту. Он поклонился, коснулся лбом ног Готамы, сел с одной стороны и сказал: «Великий царь хочет предупредить, что он собирается напасть на ваджжиян, так как они стали такими могущественными и сильными. Он задумал разорить их и уничтожить. Я должен сообщить об этом вам, затем вернуться к царю с вашим ответом. Он считает, что Будда не может лгать».

Не предложив помощи ни Готаме, ни осажденному царству сакьев, Аджатасатту, послав своего премьер-министра, хотел использовать Будду в собственных приготовлениях к войне. Раскрыв свои планы атаковать ваджжиян, перед собранием которых в Весали только что был высмеян Готама, Аджатасатту возвещал, что он начнет вторжение через Ганг на их территорию. Готама только что бежал от ожесточенного конфликта на своей родине и тут же оказался перед неизбежной вспышкой новой войны. Игнорируя премьер-министра, он обратился к своему служителю: «Ананда, не слышал ли ты, что ваджжияне часто собираются на народные советы? Пока они будут продолжать делать это и проводить свои собрания в согласии, придерживаться своих древних традиций, уважать старейшин, почитать святых и не похищать жен и детей других, можно полагать, что они будут процветать, а не клониться к упадку».

Брахман Вассакара, который слушал его внимательно, сказал: «Это правда. Если ваджжияне будут придерживаться этих принципов, то они останутся сильными. Поэтому мы не сможем завоевать их силой оружия, но только – ведя пропаганду и настраивая их друг против друга». Он встал со своего места, поклонился и возвратился к своей колеснице, стоявшей внизу.

На какое бы сочувствие и поддержку ни рассчитывал Готама, отправляясь в Раджагаху, все его надежды рухнули: сначала, когда он узнал о смерти Пасенади, а затем, когда он подвергся циничной обработке премьер-министром. Он попросил, чтобы Ананда созвал всех оставшихся монахов в Раджагаху к пику Коршуна, где он произнесет свою последнюю проповедь, обращенную к ним. Взяв за модель собрание ваджжиян, он призвал свою общину также проводить регулярные собрания, сохранять согласие, уважать старейшин. Кроме того, монахи должны стремиться к уединению в лесах, поддерживать внимательность всегда и всюду, быть добрыми и щедрыми по отношению друг к другу, разделять подаяния, которые они собирают, и соблюдать восьмеричный путь. Затем он возвестил, что оставляет Раджагаху и отправляется в соседний город Наланда. Оттуда он вместе с Анандой вернулся обратно к Гангу по той же пыльной дороге, по которой они недавно пришли сюда.

Разочарование Готамы должно было усугубиться, когда примерно в это же время умерли два его ближайших ученика, Сарипутта и Моггалльяна. После возвращения из Весали вместе с Готамой пожилой Сарипутта умер от болезни недалеко от Раджагахи в деревне Налака, в которой он родился. Две недели спустя Моггалльяна был избит до смерти бандитами, когда пребывал в одиночестве на «Черной скале» (одном из холмов, окружающих Раджагаху) вблизи Исигили. Хотя Ананда обезумел от горя, узнав об их смерти, Готама порицал его за то, что он не принял его учение о непостоянстве всем сердцем, и сравнил их смерти с падением больших ветвей могучего дерева.

Когда Готама и Ананда добрались до паромной переправы в Патали, начали собираться первые муссонные облака, поэтому температура и влажность стали почти невыносимыми. Они переночевали в гостинице какого-нибудь своего последователя из мирян. Рано утром следующего дня Готама заметил, что вдоль набережной возводятся фортификационные сооружения. Ему сказали, что премьер-министр Вассакара следит за работами по возведению крепости, которая должна защитить город от ваджжиян. Готама понял, что здесь основывается новый город. Затем сам Вассакара пригласил монахов отобедать с ним на следующий день. В конце этого обеда он сообщил, что решил назвать врата, через которые Готама покинет Патали, «Вратами Готамы».

Не возразив против того, чтобы городские врата были названы в его честь, не подтвердил ли негласно Готама, что этот начинающий строиться город мог бы быть тем «древним городом в лесу», о котором он когда-то говорил, «с парками, рощами, водоемами и крепостными валами», – «восхитительным местом»? И который, когда его восстановит царь, «вновь станет успешным, богатым и наполненным людьми»? Патали располагался в том месте, где река Сон с юга и река Гандак с севера сливались с Гангом, что делало этот порт идеальным местом для ведения торговли, военных экспедиций и управления царством. Вскоре новый город заменит собой горную цитадель Раджагаху, став столицей Магадхи. Сто пятьдесят лет спустя, при императоре Ашоке, под названием Паталипутра (буквально «сын: Патали») город станет первой столицей объединенной Индии.