Церковь христиан адвентистов седьмого дня - Настольная книга по теологии. Библейский комментарий АСД Том 12

Богословам из разных христианских конфессий становится все более очевидно, что Библия рассматривает человека как единое целое. Вот что говорится в «Толковом библейском словаре»: «Мы не должны заключать на основании того факта, что Яхве вдохнул дыхание жизни в человека, которого образовал из праха земного, будто человек состоит из двух раздельно существующих субстанций: души и тела. Такая точка зрения характерна для орфизма и платонизма. Если воспользоваться фразой, которая в настоящее время стала классической, евреи скорее воспринимали человека как одушевленное тело, нежели как воплощенную душу».

В широком контексте все случаи употребления слов «душа» или «дух» в Библии указывают на функции человеческой психики или на действия всего человека. Это касается как ветхозаветных терминов нефеш или руах, так и соотвествующих им новозаветных терминов псюхе и пнеума , которые переводятся как «душа» и «дух». Мы нигде не читаем о наличии какой–то бессмертной сущности внутри человека, о душе или человеческом духе, которые могли бы существовать независимо от тела.

Описание сотворения человека в Быт.2:7 подчас истолковывается как «вливание души» или нематериальной субстанции в тело. Но подобное умозаключение противоречит библейскому повествованию. В нем сказано, что человек был образован «из праха земного» подобно животным, которые также были образованы из земли (Быт. 1:24; 2:19). Единственная разница в том, что человеку Бог уделил больше внимания и заботы. Затем Бог «вдунул в лицо его дыхание жизни» (Быт. 2:7), которое также имеется у птиц, пресмыкающихся, млекопитающих и других животных (Быт. 1:30; 7:22), и человек стал, подобно им, «душою живою», нефеш хайя (Быт. 1:20,24).

Прилагательное хайя означает «живой». Хотя нефеш часто переводится как «душа» в Синодальном переводе, употребление этого слова в отношении человека и зверей (стихи 20, 24, 30; 2:19; 7:21) показывает, что в ней нет ничего бессмертного или относящегося к высшим функциям. В более общем смысле это еврейское слово означает «глотка, пищевод», от них происходит идея «похоти, страсти, желания поглотить». Пересмотренный нормативный перевод (RSV) передает это слово как «желание поглотить» в Ис. 5:14. В Быт. 34:3 его также можно было бы перевести не как «душа», а как «похоть». В Ис. 5:14 это слово является синонимом слова «рот» (ср. также с Авв. 2:5), и в Притч. 25:25 его лучше было бы перевести именно так (холодная вода для истомленной жаждой «души»). То же касается и других мест Библии.

Родственное глагольной форме нфш, «дышать», слово нефеш образно означает «жизнь», как во Втор. 24:6, так и во многих других местах. В Притч. 8:35 оно противопоставляется слову «смерть» и является синонимом слова хайим, что также означает «жизнь» (ср. с вышеупомянутым хайя). Аналогичное значение «жизнь» это слово имеет в контексте таких текстов, как 1 Цар. 28:9; Пс. 29:4; 123:7; Притч. 7:23; 19:8. Однако это более широкое по смыслу слово, не означающее только лишь чувственную или физическую жизнь. Таким образом, в Быт. 2:7 словосочетание нефеш хайя несет в себе смысл: «живое существо». Сам человек является душой, а не тем, кто ее имеет.

Таким образом, ни те составляющие, из которых образован человек, ни метод сотворения, как он описан в Быт. 2:7, не содержат никакого намека на «душу» в дуалистическом смысле. Люди превосходят животных не количеством составных частей, но тем, что они качественно отличаются от животных (Еккл. 3:19). Это исключает возможность дуалистического понимания человеческой личности.

Хотя смерть не была частью первозданного мира, библейская информация о смерти также противоречит дуалистическому мышлению. В Библии смерть — это обратный процесс, в результате которого человек, образованный из праха земного, возвращается в прах, в землю (Быт. 3:19). В момент смерти он отдает Богу дыхание (руах, дословно «ветер», но часто переводится как «дух»), символизирующее ту жизненную силу, которая была одолжена ему, равно как и прочим живым существам, (Быт. 6:17; 7:15, 22) в самом начале (Еккл. 12:7).

Никакая личностная или сознательная субстанция не остается жить после смерти (Пс. 6:6; 29:10; 87:11; 113:25; 145:4; Еккл. 9:5, 6; Ис. 38:18, 19). Этот обратный процесс может быть обращен вспять только во время воскресения. Таким образом, всякая надежда на жизнь после могилы покоится на воскресении (1 Кор. 15:16–23; ср. с Ин. 6:39,40). Только воскресение, а не бестелесное состояние сможет избавить умерших от бессмысленности бытия (Лк. 20:37, 38). Как выразился переводчик Библии на английский язык и мученик Уильям Тиндаль несколько веков тому назад, те, кто помещает бесплотные души в рай, ад или чистилище, «уничтожают аргументы, которыми Христос и Павел доказывают воскресение» (см. Смерть I. А. 3,4; Воскресение I. А.)

Согласно первым главам Книги Бытие, первые люди были сотворены для счастливой жизни в Едеме в роли Божьих помощников. В этом «райском уголке» они могли служить Богу (Быт. 2:15) и наслаждаться тесным общением с Ним (ср. с Быт. 3:8). Первая чета могла поддерживать свою жизнь благодаря близким отношениям с Богом и плодам дерева жизни (Быт. 2:9; 3:22).

Это счастье длилось недолго. Поворотным моментом стало грехопадение, измена Богу и нарушение Его четких указаний, относящихся к другому дереву, дереву «познания добра и зла». Эта еврейская идиома указывает на способность судить, оценивать и решать что–либо самостоятельно и обычно связана со зрелым возрастом (Втор. 1:39; 3 Цар. 3:9; Ис. 7:15, 16).

Хотя первые люди были сотворены взрослыми, они все еще зависели от Бога в принятии нравственных решений. Однако, как отмечалось выше, они предпочли независимость, следуя примеру змея: «Подлинно ли сказал Бог: „не ешьте ни от какого дерева в раю"?» Это предательство сделало их неспособными поддерживать близкие отношения с Богом, которые приносили с собой все остальные благословения.

Хотя в Книге Бытие обо всем говорится достаточно ясно, третья глава нуждается в особом истолковании. Природа «змея», самого умного из всех зверей (ст. 1), который настойчиво предлагает людям «познание добра и зла» как средство полного уподобления Богу (ст. 5) и обольщает человеческую пару, обещая людям избавление от смертного приговора в случае непослушания Богу (ст. 4), довольна загадочна. Согласно Новому Завету, за личиной змея скрывался дьявол (Откр. 12:9), восставший против Бога ангел (слова «дьявол» и «сатана» означают «противник»). Когда–то он пребывал в истине (Ин. 8:44), но склонил к восстанию против Бога многих небесных ангелов (Иуд. 6; Откр. 12:4, 8).

В Ветхом Завете указывается на падение этого существа (Ис. 14:4–23; Иез. 28:1–10); упоминание о нем можно также найти в книгах, написанных в межзаветный период (Юбилеев 10:8; 11:5; Дамасский документ 3, 4; 2 Еноха 31:3). Новый Завет подтверждает это, осуждая сатану за подстрекательство человечества ко греху (Лк. 22:3, 31; Ин. 13:27; Деян. 5:3; 1 Кор. 7:5) и за противодействие делу спасения (Мк. 4:15; 1 Фес. 2:18). Он также главный виновник смерти (Ин. 8:44; Евр. 2:14).