Инок Никодим - Азбука Спасения. Том 1

Самая тьма кромешная, без сомнения, показывает, что в ней есть нечто и внутреннее; и сказанное в Притчах: в глубине преисподней (Притч. 9:18) дает понять, что некоторые хотя в аду, но не «в глубине» его, то есть терпят более легкое мучение. Это можно и ныне отличать в телесных страданиях… Поэтому опять повторяю, что быть битым «много» и «меньше» означает не продолжение или окончание времени, но различие наказания.

Каким образом представить, что бестелесные души могут содержаться в вещественном огне?

Григорий. Если невещественный дух живого человека содержится в теле, то почему же по смерти невещественный дух не может быть одержим вещественным огнем?

Петр. В живом существе невещественный дух потому содержится в теле, что оживотворяет тело.

Григорий. Если, Петр, невещественный дух может содержаться в том, что оживотворяет, то почему же для наказания не может содержаться там, где царствует смерть? Мы утверждаем, что дух для того содержится в огне, чтобы мучился, видя и чувствуя огонь. Он страдает от того самого, что видит этот огонь, сожигается через то самое, что видит себя сожигаемым. И таким образом вещество телесное жжет бестелесное существо, когда из видимого огня извлекается невидимый жар, причиняющий боль, дабы через огонь вещественный бестелесный ум мучился невещественным пламенем.

Из евангельского сказания мы можем заключать, что душа терпит от огня не только видением, но и ощущением. По слову Истины, умерший богач низвержен был во ад. Что душа богача содержалась в огне, показывают следующие слова его, которыми умолял он Авраама: «пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем» (Лк. 16:24). Итак, если Сама Истина утверждает, что грешный богач осужден был на мучение в огне, то кто из умных людей станет отрицать, что души грешников содержатся в огне?

Петр. Правда, и разумом, и свидетельством Истины душа побуждается к вере, но, когда приходит в раздумье, опять медлит убеждаться. Ибо каким образом бестелесное существо может быть содержимо и мучимо вещественною силою?

Григорий. Скажи, пожалуйста, телесными или бестелесными ты считаешь отпадших духов, лишенных небесной славы?

Петр. Какой здравомыслящий человек духов назовет телесными?

Григорий. А огонь гееннский ты признаешь невещественным или вещественным?

Петр. Не сомневаюсь, что огонь гееннский вещественный и в нем непременно будут мучиться тела.

Григорий. Истинно скажет отверженным в последний день Сама Истина: идите… во огнь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25:41). Итак, если диавол и его ангелы, будучи бестелесными, осуждены на мучения в вещественном огне, что удивительного, если и души еще прежде соединения с телами могут чувствовать вещественные мучения?

Петр. Истина очевидна, и ум не должен более сомневаться в этом предмете.

Ад есть тьма неведения, покрывающая разумную тварь после потери ею созерцания Бога.

Содержи в памяти геенну, чтобы ненавистны были тебе дела, влекущие в оную.

Как бесполезен, как безотраден будет тот конца не имеющий плач!.. Там в обличенных и осужденных при отъятии всякой благой надежды и при отчаянии во спасении невольное обличение и грызение совести плачем будет безмерно увеличивать надлежащую муку.

Адские муки

Священное Писание повсюду называет адские муки вечными: это учение постоянно проповедовалось и проповедуется Святою Церковью. Господь наш Иисус Христос несколько раз в святом Евангелии подтвердил грозную истину. Предвозвещая отверженным грешникам общую участь с падшими ангелами, Он объявил, что скажет им на страшном суде Своем: идите от Мене, проклятии, во огнь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25:41). По изречении окончательного определения на род человеческий погибшие отойдут в муку вечную (Мф. 25:46). В повести о жестокосердом богаче и нищем Лазаре Господь засвидетельствовал, что между обителями вечного блаженства и адскими темницами пропасть велика утвердится, и нет перехода от блаженства к мукам, ни от мук к блаженству (Лк. 16:29). Червь адский не умирает, и огонь адский не угасает (Мк. 9:48).

Преисподние темницы представляют странное и страшное уничтожение жизни при сохранении жизни. Там полное прекращение всякой деятельности; там – одно страдание; там господствует лютейший из сердечных недугов – отчаяние; там плачи и стоны, не привлекающие никакого утешения душе, раздираемой ими; там узы и оковы неразрешимые; там тьма непроницаемая, несмотря на обилие пламени; там царство вечной смерти. Так ужасны адские муки, что ничтожна пред ними лютейшая из земных мук – насильственная смерть. Спаситель мира, предвозвещая ученикам Своим поприще мученичества, заповедал: глаголю вам, другом Своим: не убойтеся от убивающих тело и потом не могущих что сотворити. Сказую же вам кого убойтеся: убойтеся имущаго власть по убиении воврещи в дебрь огненную: ей, глаголю вам, Того убойтеся (Лк. 12:4, 5).

Взирая оком веры на уготованное неизреченное блаженство для верных рабов Божиих и столько же неизреченные муки, ожидающие рабов неверных, святые мученики попрали лютейшие казни, которые изобретала против них исступленная злоба мучителей, и бесчисленными скорбями и смертями сокрушили под ноги свои вечную смерть. На муки ада взирали непрестанною памятью о них святые иноки – таинственные мученики – и этим воспоминанием низлагали помыслы и мечтания искусителя, живописно и увлекательно рисовавшего пред их воображением, изощренным пустынею, гибельное сладострастие.

Орудие, заповеданное Господом, воспоминание о смерти и вечных муках употреблял преподобный Антоний Великий, особливо в начале своего подвига. В ночное время диавол принимал вид прекрасных женщин и, являясь Антонию в этом виде, старался возбудить в нем греховное похотение; но Антоний противополагал диавольским мечтам живое представление пламени гееннского, неусыпающего червя и прочих ужасов ада, – этим оружием погашал огонь сладострастия и разрушал картины обольстительные. Только потому мы побеждаемся страстями нашими, что забываем о казнях, последующих за ними; только потому считаем тяжкими земные скорби, что не изучили мучений адских.

Некоторый инок, подвижнической жизни, сказал святому старцу: «Душа моя желает смерти». Старец отвечал: «Ты так говоришь потому, что желаешь избежать скорбей, а не знаешь, что будущая скорбь несравненно жесточе здешней». Другой брат вопросил Старца: «Отчего я, живя в келлии моей, пребываю в небрежении?» Старец отвечал: «Потому, чтобы не узнал ни ожидаемого покоя, ни будущей муки. Если б ты знал их как должно, то терпел бы и не ослабевал и тогда, когда бы келлия твоя была полна червей и ты стоял в них по шею».