Мирча Элиаде - Словарь религий, обрядов и верований

Последующий раскол стхавиравадинов происходит из-за несходства толкования понятия «личности» (пудгала). Как соотнести понятие личности с пятью скандхами, составляющими человеческое существо: рупа (качества, сравнимые с «формами» Аристотеля), ведана (чувства), саньня (восприятие), санскара (волевые акты и другие способности) и виджняна (общее понятие сознания)? Ортодоксальные стхавиравадины считают пудгалу несуществующей, простой лингвистической условностью, в то время как Ватсипутра и его последователи утверждают, что пудгала, не будучи равной пяти скандхам, не отличается от них, к ним не принадлежит, но и не находится вне их. Таким образом, пудгала является некой квинтэссенцией, перемещающейся из тела в тело; данное утверждение дало основание противникам упрекнуть ватсипутриев в том, что они тайно восприняли прежнее понятие брахманов об атмане (душе), от которого отмежевался Будда.

Спустя пятьдесят лет от древа махасангхики отделились две новые школы: экавьявахариков, полагающих, что интеллект по природе своей пребывает выше всякой скверны, и гокуликов (известен ряд вариантов названия), отрицающих значение пяти скандха.

Возможно, что в последнем указе императора Ашоки Маурья (237 г. до н. э.), симпатии которого склонялись к стхавиравадинам, содержится намек на изгнание из общины Старших нескольких монахов, которые затем составят ядро одной из основных сект хинаяны: Сарвастивады (от сарвам асти — «все существует»). Согласно учению сарвастивадинов, все дхармы, или феномены, имеют реальное существование как в прошлом, так и в будущем. Ортодоксальные же стхавиравадины утверждали, что ни прошлого, ни будущего не существуют, в то время как представители еще одной ветви того же дерева — кашьяпийи или суваршики — считали, что существуют только действия в прошлом, которые еще не успели свершиться.

Распространение противоречивых абхидхарм (комментариев к сутрам) породило четыре новые школы, вышедшие из учения ватсипутриев: дхармоттария, бхадраяния, самматия и шаннагарика. В дошедшей до нас абхидхарме самматиев пудгала рассматривается как простое понятие.

Полемика вокруг абдхидхарм стала причиной раскола гокуликов и появлением бахушрутийев, которые стали проводить важную в махаяне грань между «земными» и «трансцендентными» наставлениями Будды, а также праджняптивадинов (от праджняпти — «понятие»), для которых любая форма существования является всего лишь концептуальной.

Еще ближе к будущей махаяне стоит локоттаравада («трансценденты»), [12] Санскр.: «Те, которые проповедуют учение о потустороннем». отделившаяся от ствола махасангхики. Для приверженцев этой школы Будда по сути своей трансцендентен (локоттара); они исповедуют своего рода докетизм. Примечательно, что система буддийского докетизма почти полностью совпадает (оставляя в стороне мифологию) с более поздней системой, выработанной в христианской (или парахристианской) среде.

Нет нужды помещать здесь список всех школ хинаяны. Упомянем только, что обосновавшиеся в Шри-Ланке в середине III в. до н. э. тхеравадины, название которых — всего лишь палийская форма санскритского стхавиравадины, являются ветвью вибхаджаявадинов. Невозможно полностью восстановить систему школ: сведения скудны и противоречивы, отсутствуют многие соединительные звенья. Однако историческую картину формирования школ можно отчасти восстановить путем логического анализа всего «комплекса отношений», представленных в истории Будды, начиная с первой общины и ранней теологии, непосредственно вытекающей из его учения. Таким образом, уже известные секты строят свои доктрины на противопоставлениях Будда/сангха, сутра/абхидхарма, переселение/не-переселение скандха и т. д.

Сколь бы ни были сложны ответвления системы, однако в них логически прослеживаются два направления: антропоцентристское и трансцендентальное. На первый взгляд, когда стхавиравадины заявляют, что архат не подвержен скверне, они, похоже, придерживаются второго направления. На самом же деле это махасангхики, которые, признавая возможность греховности архата, лишь в скобках упоминают о человеческой природе Будды, это означает, что пути к совершенству лежат вдали от способностей человека, ибо совершенство существует отныне и впредь. Развивая это положение, формируются многочисленные школы махасангхики, породившие то множество идей, из которых впоследствии образовалось направление махаяна.

6.5.Сложность буддизма махаяны с самого начала требует системного подхода; однако проследить этапы ее становления — процесс филигранный и нелегкий, и здесь осуществить его невозможно.

Учение махаяны первоначально упоминается в литературе — сутрах о Высшей Трансцендентной Теологии (праджняпарамита), возникновение которой следует отнести к 100 г. н. э. Это смена идеала совершенства, знаменующая переход от хинаяны к махаяне. В то время как адепты буддизма хинаяны стремятся стать архатами, т. е. существами, постоянно пребывающими в состоянии нирваны, дабы никогда не возвращаться в ненавистное состояние сансары или реинкарнационный цикл, адепты махаяны стремятся стать Бодхисаттвой, т. е. существом, которое, достигнув Просветления, жертвует своим благосостоянием ради блага всего человечества, предпочитая проявляться в миру, нежели уходить в нирвану. Бодхисаттва не превратится в Пратьека Будда, Будду молчаливого, [13] «Отдельный», «независимый» Будда — мудрец, достигший личного Просветления. но будет истинным Просветленным, говорящим, действующим, приходящим на помощь несчастным: считается, что подобный путь развития возник под влиянием индуистского учения поклонения божествам (бхакти). [14] Причастность, преданность, служение (богу). В качестве концептуального термина впервые встречается в Бхагавадгите, где означает служение Бхагавану (Кришне).

Если идеал Бодхисаттвы, похоже, характеризуется состраданием к прозябающему в незнании человечеству, то школа махаяны берется за сложную задачу разработки логики, которая позволила бы однозначно оперировать противоречивыми понятиями. Иногда эту логику называют «негативной», хотя по сути речь идет о неаристотелевой логике, которая, не признавая принципа исключенного третьего, одновременно выходит за пределы утверждения и отрицания. И вполне понятно, почему некоторые научные умы, возжаждавшие религии, недавно обнаружили, что махаяна дает им ценную модель для понимания парадоксов современной физики, отныне оперирующей данными неевклидовой геометрии и использующей концепцию многомерности пространства. В действительности же совпадение двух систем только видимое: в случае буддизма — это отказ от простой альтернативы (если А не верно, значит, верно не-А), приводящий к дерзким спекулятивным построениям, в то время как физика выводит свои фантастические топологии с одной стороны, из отказа от евклидова постулата о двух параллельных прямых, а с другой, из учения визионеров Четвертого Измерения — таких как Чарльз Говард Хинтон (1853–1907 гг.)