Мирча Элиаде - История веры и религиозных идей. Том 1. От каменного века до элевсинских мистерий

Металлург, как и кузнец, как и еще прежде гончар — это "хозяин огня". С помощью огня он добивается перехода материи из одного состояния в другое. Что касается металлурга, то он ускоряет «возрастание» руд, он делает их «зрелыми» в чудесно краткие сроки. Плавка оказывается средством «ускорения», но также и средством создать нечто другое из того, что уже существовало в природе. Вот почему в архаических обществах литейщики и кузнецы воспринимались как "хозяева огня" — наряду с шаманами, знахарями и колдунами. Но амбивалентный характер металла, наделенного свойствами одновременно сакральными и «демоническими», передается и металлургам и кузнецам: их глубоко уважают, но в то же время боятся, сторонятся и даже презирают. [114] Об амбивалентном положении кузнецов в Африке см.: ibid.. р. 89 sq.

В ряде мифологий божественные кузнецы выковывают оружие богов, обеспечивая им тем самым победу над драконами или другими чудовищами. В ханаанейском мифе Кусар-и-Хусас (букв. "Ловкий-и-хитрый") выковывает для Баала две палицы, которыми тот побивает Йамму, Повелителя морей и подземных вод (ср. § 49). В египетской версии мифа Птах (Бог-Гончар) выковывает оружие, позволяющее Гору победить Сета. Божественный кузнец Тваштар изготавливает оружие Индре для сражения с Вритрой; Гефест выковывает молнию, ударом которой Зевс побеждает Тифона (ср. § 84). Но сотрудничество между Божественным кузнецом и богами не ограничивается той помощью, которую он оказывает в решающем сражении за господство над миром. Кузнец работает на богов к тому же как архитектор и ремесленник, он управляет строительством Баалова дворца и оборудует святилища других богов. Более того, Бог-Кузнец связан с музыкой и пением, так что в некоторых культурах кузнецы и медники суть в то же время музыканты, поэты, знахари и колдуны. [115] См.: ibid., р. 101 sq. Представляется, таким образом, что на различных уровнях культуры (что говорит о большой древности) существовала теснейшая связь между кузнечным ремеслом, оккультными техниками (шаманизмом, магией, знахарством и т. д.) и искусством пения, танца и поэзии.

Все эти идеи и верования, сформировавшиеся вокруг ремесел рудокопа, металлурга и кузнеца, заметно обогатили мифологию homo faber, унаследованную от каменного века. Но желание содействовать совершенствованию материи имело важные последствия. Принимая на себя ответственность за изменение природы, человек становился на место времени; то, для «созревания» чего в подземных глубинах требовались эоны, мастер готов добыть за несколько недель — печь заменяет земную утробу.

Еще и тысячелетия спустя мышление алхимиков не изменилось. Персонаж из пьесы Бена Джонсона «Алхимик» заявляет: "Свинец и другие металлы стали бы золотом, будь у них время на превращение". Другой алхимик добавляет: "А превращение устраиваем мы, через наше искусство". [116] Ср.: ibid., р. 54 sq., 175 sq. См. также главы о западной алхимии и о религиозных импликациях "научного прогресса" в III томе настоящего труда. Борьба за "господство над Временем", высочайшим достижением которой стали "синтетические продукты", полученные с помощью органической химии, — решающий этап на пути к "синтетическому производству Жизни" (гомункул, старая мечта алхимиков) — эта борьба за подмену Времени, характеризующая человека современных технологических обществ, началась уже в железном веке. Мы еще вернемся к оценке ее религиозного значения.

Так, мы знаем, называется книга С.Н. Крамера. [117] См. русский перевод: Крамер С. История начинается в Шумере. М., 1965. Знаменитый американский ориенталист показал, что самая первая информация о множестве социальных институтов, религиозных концепций и техник сохранилась в шумерских текстах. Речь идет о первых письменных документах, оригиналы которых датируются III тысячелетием. Но документы эти определенно отражают более архаические верования. Происхождение и древнейшая история шумерской цивилизации еще плохо изучены. Предполагается, что некое население, говорящее на шумерском языке — не семитском и вообще не приписываемом ни к какой из известных языковых семей, — пришло с севера и расселилось в Нижней Месопотамии. Весьма вероятно, что шумеры подчинили себе местное население, этнический состав которого еще неясен (оно принадлежало к культуре, называемой Обейдской, ср. § 13). В скором времени группы кочевников, пришедших из сирийских пустынь и говоривших на одном из семитских языков, аккадском, стали, тоже с севера, проникать в Шумер и вливаться, волна за волной, в шумерские города. К середине III тысячелетия аккадцы, ведомые легендарным вождем Саргоном, захватили власть в шумерских городах. Но еще до этого образовался шумеро-аккадский симбиоз, углубившийся с объединением двух стран. Тридцать-сорок лет назад ученые говорили о слиянии двух этнических групп в единую вавилонскую культуру, но сегодня все сошлись на том, что аккадский и шумерский элементы следует рассматривать по отдельности. Хотя победители и ассимилировали культуру побежденных, по творческому духу два народа разнились между собой.

Это разница чувствуется прежде всего в религиозной сфере. С самых древних времен характерным символом божественного существа была рогатая тиара. Религиозная символика быка в целости и сохранности дошла до Шумера, как и до всего Ближнего Востока, из неолита. Иначе говоря, божественное качество определялось через категории силы и "трансцендентности" пространства, т. е. как грозовое небо с раскатами грома (поскольку гром уподоблялся реву быков). «Трансцендентная», небесная структура божественных существ подтверждается знаком, предшествующим их идеограммам. Изначально это была звезда. В соответствии со словарями, звезда обозначает собственно небо. Всякое божественное существо, следовательно, представлялось как небесное; именно поэтому боги и богини лучились очень сильным светом.

Первые шумерские тексты отражают классификационную и систематизаторскую работу жрецов. [118] См. антологию шумерской поэзии: "От начала начал". СПб., 1997. Вначале была триада Великих Богов и затем — триада богов планетарных. Далее, мы располагаем длинным списком разного рода божеств, о которых часто неизвестно ничего, кроме их имени. Уже на заре своей истории шумерская религия выглядит «древней». Конечно, обнаруженные к настоящему времени тексты фрагментарны, и их интерпретация исключительно трудна. Тем не менее, несмотря на все белые пятна, мы отдаем себе отчет, что некоторые религиозные традиции уже теряли свою первоначальную значимость. Этот процесс обнаруживается даже на примере триады Великих Богов, имена которых Ан, Энлиль и Энки. Как видно по его имени (ан = небо), первый — бог небесный. Ему следовало бы быть верховным, главным в пантеоне, однако он уже демонстрирует синдром deus otiosus [праздного бога]. Более активны и более «актуальны» Энлиль, бог воздуха (называемый также "Великой Горой"), и Энки, "Владыка Земли", бог «оснований», которого современные ученые ошибочно считали богом вод, поскольку, по шумерским представлениям, Землю держит на себе Океан.