Мухаммад Махмуд Аль Худайр - Идеология тафуида

Также у них есть известное деление вопросов вероучения на три вида: то, что познается только разумом; то, что познается только шариатскими текстами; и то, что познается ими обоими. Это деление установили мутазилиты, а от них переняли его аль-Джуайни, аль-Газали, аль-Амиди и их последователи. И сейчас нас интересует из этого то, что большая часть вопросов, связанных с подтверждением существования Аллаха, Его Могущества, Знания и Воли, по их мнению, познаётся только разумом, потому что аргументация шариатскими текстами невозможна, пока не доказаны существование Аллаха, Его совершенство и Его действия, к которым относится отправление посланников и поддержка их чудесами. И это – концепция замкнутого круга аргументации, рассмотрение которой вынесено в приложение.

Писал аль-Джуайни: «Явный смысл текста, подвергающийся аллегорическому толкованию, не может служить аргументом в вопросах убеждений» 112 112 «Аш-Шамиль», 120. .

Писал ар-Рази: «Шариатский текст даёт убеждённость только при наличии десяти условий. К их числу относятся: защищённость передатчиков текстов от ошибки; правильность их синтаксического и морфологического строения; отсутствие в тексте омонимов, метафор и конкретизаций определёнными личностями и периодами времени; отсутствие подразумеваемых слов и изменения порядка слов в предложении; отсутствие противоречия разуму, которому отдаётся предпочтение, если это самое противоречие возникнет. Это потому, что предпочтение шариатских текстов над разумом дискредитирует разум, что в свою очередь, дискредитирует шариатские тексты, ведь они нуждаются в разуме. И если причина лишь предполагаемая, то что сказать о следствии?» 113 113 «Аль-Мухассаль», 142, «аль-Арбаин», 416, «аль-Мауакыф», 40. .

Ар-Рази считал, что священные тексты дают убеждённость только при отсутствии противоречия разуму, настоящего или допускаемого, так как при наличии этого допущения они не выходят за рамки предположительных доводов. Также он постановил, что «отсутствие этого противоречия лишь предполагается, но не является точно известным, потому что самое большее, что можно сказать касаемо этого раздела религии, это то, что человек не знает существует это противоречие, или нет. А отсутствие знания не является знанием об отсутствии» 114 114 «Аль-Арбаин», 418. . Это значит, что священные тексты никак не могут давать убеждённость! И это – чрезмерная крайность, которую не поддержали многие поздние ашариты.

Писал аль-Амиди: «Вероятно, оппонент будет апеллировать к явному смыслу аятов, хадисов и высказываний некоторых имамов, но все они – лишь предположительные и нельзя использовать их в категоричных вопросах религии. Поэтому мы предпочитаем отказаться от них и не тратить время на их передачу» 115 115 «Гаят аль-марам», 200. .

И если священные тексты дают лишь предположение, более того, не дозволено использовать их в категоричных вопросах религии, то, несомненно, они не принимаются при противоречии категоричным доводам, и тогда они либо аллегорически толкуются, либо знание их смысла остаётся за Аллахом.

Писал Хасан аш-Шафии: «То, что явный смысл текста допускает аллегорическое толкование и отход от прямого смысла при противоречии разуму, также является мутазилитской концепцией» 116 116 «Аль-Амиди», 129. .

Это и есть результат концепции замкнутого круга доказательств. Ар-Рази привёл это в своём известном каноне: «Когда однозначные доказательства логики утверждают что-либо, а затем мы находим священные тексты, явный смысл которых даёт понять обратное, то ситуация может быть следующих четырёх видов:

• Подтверждение и выводов разума и священного текста. Это будет подтверждением двух противоположностей, что невозможно.

• Отрицание и того и другого. Это – отрицание двух противоположностей, наличие одного из которых обязательно, что также невозможно.

• Подтверждение явного смысла священного текста и отрицание явных аргументов разума. И это – неправильно, потому что правильность священных текстов мы можем постичь только после того, как логическими доводами докажем существование Творца и Его атрибутов, а также пророческие чудеса и то, каким образом они указывают на Его (да благословит его Аллах и приветствует) правдивость. А если мы допустим, что логические аргументы могут иметь недостаток, то это бросит тень сомнения на разум и его доводы перестанут быть приемлемыми. В таком случае его выводы не принимались бы при обосновании этих столпов религии. А если эти столпы не будут доказаны, то и священные тексты теряют свою силу. Таким образом, стало понятным, что дискредитация доводов разума ради подтверждения священных текстов ведёт к дискредитации их обоих, а это неверно.

• Поскольку три предыдущих случая невозможны, остаются только категоричные выводы разума. Это когда мы можем сказать, что противоречащие разуму священные тексты либо недостоверны, либо достоверны, но имеют переносный смысл. Затем если мы дозволим аллегорическое толкование священных текстов, охотно возьмёмся за это, приводя их конкретизированное толкование. А если запретим его, то оставим знание об этих текстах за Всевышним. Это и есть общий канон, к которому возвращаются при столкновении со всеми неясными текстами» 117 117 «Асас ат-такдис», 125. .

Писал Ибн Абу аль-Изз: «Есть прекрасный пример, иллюстрирующий отношения между священными текстами и разумом: они подобны учёному и простому человеку, спрашивающему у него фетву. Представим, что простой человек узнаёт об учёном, на которого ему указал другой простой человек, а затем этот указавший и учёный разошлись во мнениях. В таком случае спрашивающий обязан принять мнение учёного, а не мнение указавшего на него. Этот указавший может сказать: „Прав я, а не учёный, ведь это от меня ты узнал о том, что этот человек является учёным. И если ты предпочтёшь его слова моим, то дискредитируешь саму причину, благодаря которой ты узнал о том, что он учёный. А раз недействительна сама причина, то недействительно и следствие!“ В таком случае спрашивающий должен ответить ему: „Когда ты указал мне на этого учёного и засвидетельствовал о его знании, ты засвидетельствовал об обязательности следования за ним, а не за тобой. И моё согласие с тобой в этом не обязывает меня соглашаться с тобой во всём. А также твоя ошибка в том вопросе, в котором ты противоречишь учёному, более знающему, чем ты, не означает, что ты ошибся в том, что этот человек является учёным“. И это вместе с тем, что известно, что учёный может ошибаться, и каждому разумному известно, что посланник от Аллаха не ошибается в том, что он доносит от Всевышнего. В этом его ошибка невозможна. Поэтому обязательно принять его и подчиняться его приказам» 118 118 «Шарх ат-тахауия», 1/231. .