Алексей Нестерук - Смысл вселенной. О скрытой богословской преданности в современном космологическом нарративе

Производимая нами трансцендентальная редукция не гарантирует, что мы не впадаем в «трансцендентальную наивность». Для того, чтобы избежать последнюю, нужно помнить о том, что артикулируемая реальность предполагает наличие трансцендентального субъекта как данного контекста и горизонта, изнутри которого эта реальность раскрывается. При этом трансцендентальный субъект по-прежнему функционирует как воплощенное существо, то есть изнутри мира физических вещей, где все конечные физические вещи даны этому субъекту как им же отконституированные. Со вселенной в целом ситуация другая, поскольку она не может быть конституирована субъектом по очевидным причинам. Ситуация оказывается обратной: сам субъект оказывается конституированным вселенной.

Для того, чтобы последнее утверждение было понятным, необходимо напомнить, что космология, как исторически конкретная наука, может произвести построение представлений о вселенной в целом лишь в условиях так называемой «позитивной недостоверности», то есть тогда, когда лингвистические и концептуальные указатели ( signifies ) вселенной, не исчерпывают содержания того, на что указывается. Другими словами, возможность феноменализации некоторых аспектов вселенной наша способность воспринять их с помощью познавательных способностей, не исключает существования во вселенной таких аспектов и планов существования, которые принципиально скрыты от нас. Можно привести простой физический пример такой сокрытости, а именно теоретически предсказанную скрытую массу и темную энергию во вселенной, физические носители которой до сих пор не найдены. Философским примером сокрытости вселенной может быть сама ее случайная фактичность, смысл которой вряд ли может быть раскрыт человеку вообще. Здесь возможна аналогия с апофатическим подходом в богословии, суть которого в том, что дискурсивные определения божественного никогда не исчерпывают содержания того, что можно было бы назвать его сущностью ( ousia ). Апофатизм предполагает свободу выражения опыта божественного в любых догматически приемлемых формах, ибо то, что выражается этими формами, обладает по сути бесконечным, неисчерпаемым содержанием (укорененным в бесконечном многообразии отношений между Богом и человеком). То же самое справедливо и по отношению ко вселенной как целому: ее практическая бесконечность и несоизмеримость с воплощенным сознанием человека делает возможным любое научно-обоснованное выражение опыта ее познания и жизни в ней, предполагая заранее, что вселенная никогда не сможет предстать в полностью конституированном виде. «Позитивная недостоверность» космологии как развивающейся науки, таким образом, трансформируется в «негативную достоверность» философии, когда трансцендентальный субъект может осуществить «негативно», но «достоверно» суждение о невозможности познания вселенной как целого, то есть как реальности «другого века», за пределами пространства, времени и любой возможности ее наименования 4 4 С точки зрения ограниченных познавательных способностей человеческого субъекта, имеется невозможность объективной достоверности божественного, так что в отношении его можно испытывать лишь «негативную определенность». Последняя противоположна «позитивной неопределенности», характерной для наук и познания объектов. Наука представляет некие предварительные, неполные сведения об объектах, которые уточняются по мере ее прогресса. Парадокс науки в том, что именно эта неопределенность, уточняемость ее результатов, является условием самой возможности науки. Другим аспектом науки является то, что она не способна знать вещи в контексте мировой целостности. В философии же, в отношении ее вечных вопросов о мире в целом, прогресс почти что отсутствует, так что она способна рассуждать о мире только в рубриках «негативной определенности». . Однако, несмотря на невозможность конституирования вселенной, человек остается человеком, он не растворяется в безбрежном космосе и не теряет ощущение своего места во вселенной как центра ее раскрытия и манифестации. Сопротивляясь давлению вселенной, желающей его укротить и доказать ему его собственную незначительность, человек формирует себя так же, как это происходит в животном мире, где окружающая среда формирует животный вид. Но последняя аналогия очень условна, ибо вселенная формирует человека через свою идею, свой идеал, через ощущение со-одновременности вселенной в целом и невозможности выйти из нее. Присутствие осознания этой целостности, как бы «видение вселенной извне», делает человека разумного человеком трансцендирующим. Действительно, именно в силу того, что человек не в силах конституировать вселенную, представить ее как конечный феномен, сам человек конституируем этой вселенной как объектом своего постоянного интереса и тревогой о своем месте в ней. Это значит, что тот трансцендентальный субъект, который призван осуществить феноменологическую редукцию с целью выявления неотъемлемого присутствия вселенной как горизонта сознания, есть субъект, меняющийся и формируемый этой самой редукций. Суммируя, можно сказать, что понимание смысла космологии предполагает понимание того, как формируется само-осознание человеком своего места во вселенной при одном важном условии: космологическая картина не уменьшает значения человека во вселенной как центра ее раскрытия и проявления. Чем больше космология доказывает, что человек есть «песчинка» во вселенной, тем больше человек сопротивляется этому «раздавливанию под грудой астрономических фактов» и пытается отстоять смысл своего существования. Именно в это смысле и можно говорить о том, что человеческое «я» конституируется (пусть даже негативно) вселенной.

С философской точки зрения все же остается важным вопрос: если мы утверждаем, что характерной чертой познающей личности является ее способность сопротивляться тенденциям научного мышления растворить человеческое в природном и космическом и понимать, что космические условия человеческого существования не являются достаточными , что лежит в основании случайной фактичности личностного человеческого существования, то есть откуда происходят эти достаточные условия? Одной из возможных реплик на этот вопрос могла бы быть ссылка на экзистенциализм, согласно которому подобное вопрошание лишено какого-либо смысла, ибо невозможно в этом вопрошании абстрагироваться от событийности уже имеющей место жизни. Однако подобная ссылка на основной тезис экзистенциализма вряд ли может удовлетворить пытливый ум, склонный к богословствованию, который хочет связать факт существования сознания с проявлением истины в абсолютном смысле. Это означает, что принятие факта существования личностного сознания как абсолютного исходного пути всякого философствования, предполагает веру (как убежденность) в истину этого существования . Но тогда все знания о вселенной, которые раскрываются изнутри познающего субъекта, содержат в себе элементы этой простой экзистенциальной веры . Экзистенциальная вера не есть религиозная вера, и для нерелигиозного ученого, скептика или атеиста переход от экзистенциальной веры к религиозной, то есть к вере в то, что эта истина существования исходит от Бога, был бы проблематичным или просто невозможным, ибо он предполагал бы трансцендирование, то есть выход за пределы существования, не только принципиально непостижимый в науке, но и подвергнутый критике в классической феноменологии, которая с помощью феноменологической редукции способна вынести за скобки и самого Бога 5 5 В этом смысле показательно содержание §58 первого тома «Идей к чистой феноменологии и феноменологической философии» Э. Гуссерля. . Но здесь встает вопрос о фактичности самого сознания, функционирующего в условиях экзистенциальной веры: что является его основанием? Ведь вынести Бога за скобки можно только в том случае, если у сознания есть какое-то другое основание. Однако такое предположение привело бы к гипотезе о потустороннем, внемировом основании этого сознания, аналогичном идее Бога, которого выносят за скобки. Это наблюдение наводит на мысль, что самое функционирование сознания и редукция были бы абсолютно невозможны, если бы Бог перестал быть источником и основанием того самого сознания, которое пользуется феноменологической редукцией. Можно предположить, что эйдетическое устранение источника случайной фактичности воплощенного сознания, предполагало бы устранение самого этого сознания. Именно поэтому в современном развитии феноменологии, связанным с ее «богословским поворотом» 6 6 Здесь можно указать на книгу французского философа Доминика Жанико (Janicaud, D., Le tournant théologique de la phénoménologie française (Combas: Éditions de l’éclat, 1990)), а также на сборник статей Phénoménologie et Théologie , J.-F. Courtine (ed.) (Paris: Criterion, 1992), положивших начало дебатам по поводу «богословского поворота» в феноменологии. , развивается положение о том, что сама фактичность сознания если и не может быть обоснована, также как не может быть обосновано существование вообще, то по крайней мере проблема этого существования может быть эксплицирована указанием и изучением «насыщенных феноменов» 7 7 Les phénomènes saturés – так называемые «насыщенные феномены» (или явления) являются одним из центральных предметов исследований французского философа Жана-Люка Мариона. Кратко об этих явлениях можно сказать, что они не подпадают под рубрики обычных явлений, которые могут быть конституированы рассудком. Этим явлениям присущ избыток интуиции по отношению к их чувственному и концептуально выразимому содержанию. Именно поэтому концептуализация этих явлений принципиально проблематична. К таким явлениям относятся, например, непредсказуемые и непредвиденные события, такие как события рождения, смерти, ощущение своей плоти, феномен эротической любви, божественного откровения. Заслугой Мариона является попытка ввести такие явления в сферу феноменологии и, тем самым, исследовать их. Для подробного ознакомления с теорией насыщенных феноменов следует обратиться к следующим работам: J.-L. Marion, «Le phénomène saturé» en Phénomènologie et Theologie (Paris: Criterion, 1992), pp. 79–128 (перевод русский язык: Ж.-Л. Марион, Насыщенный феномен// С. А. Шолохова, А. В. Ямпольская (сост.), (Пост) Феноменология. Новая феноменология во Франции и за ее пределами. М.: Академический проект, 2014, с. 63–99); Étant donné . Essai d’une phénomènologie de la donation (Paris: Presses Universitaires de France, 1998); Du sucroît. Etudes sur les phénomenes saturés (Paris: Presses Universitaires de France, 2001); Le phénomène érotique (Paris: Grasset, 2003). , которые в определенной мере конституируют это сознание в том же смысле, в каком мы подразумеваем его конституирование при рассмотрении вселенной в целом.