Святитель Николай Сербский - Объяснение десяти заповедей, данных Моисею

— Я знаю о вашем намерении и уйду от вас, как вы того желаете. Но я хочу уйти не вашим грехом, чтобы спасти ваши души, а своим.

Сказав это, отец опрокинул чашу с ядом и ушел из дому.

Сын, не гордись своими знаниями перед своим необразованным отцом, ибо его любовь стоит больше, чем твое знание. Подумай, что если бы не было его, не было бы ни тебя, ни твоих знаний.

Дочь, не гордись своей красотой пред сгорбленной матерью своей, ибо ее сердце прекраснее твоего лица. Вспомни, что и ты, и твоя красота вышли из ее истощенного тела.

Научись, дочь, почитать своего отца, ибо только так ты научишься почитать и всех других отцов на земле.

День и ночь развивай в себе, сын, почитание матери своей, ибо только так ты научишься почитанию всех других матерей на земле.

Поистине, чада, вы делаете не много, если почитаете своих отца и мать, а других отцов и матерей презираете. Уважение своих родителей должно стать для вас школой уважения всех мужчин и всех женщин, которые в муках рождают, в поте лица своего растят и в страданиях любят своих детей. Запомните это и живите по этой заповеди, чтобы Господь Бог вас благословил на земле.

Поистине, чада, вы делаете не много, если почитаете только личности своих отца и матери, но не труд их, не время их, не современников их. Подумайте, что, уважая своих родителей, вы почитаете и их труд, и их эпоху, и их современников. Так вы убьете в себе фатальную и глупую привычку презирать прошлое. Чада мои, поверьте, что дни, отданные в ваше распоряжение, не дороже и не ближе Господу, чем дни тех, кто жил до вас. Если вы гордитесь своим временем перед прошлым, не забывайте, что вы и глазом не успеете моргнуть, как станет расти трава над вашими могилами, вашей эпохой, вашими телами и делами, а другие станут смеяться над вами, как над отсталым прошлым.

Любое время полнится матерями и отцами, болью, жертвами, любовью, надеждой и верой в Бога. Поэтому любое время достойно уважения.

Мудрец склоняется с почтением перед всеми прошлыми эпохами, как и перед грядущими. Ибо мудрый знает то, чего не знает глупый, а именно: что его время — лишь минута на часах. Взгляните, чада, на часы; прислушайтесь, как течет минута за минутой, и скажите мне, какая из минут лучше, дольше и важнее других?

Встаньте на колени, чада, и помолитесь Богу вместе со мной:

«Господи, Отец Небесный, слава Тебе, что Ты повелел нам почитать наших отца и мать на земле. Помоги нам, Всемилостивый, через это почитание научиться уважать всех мужчин и женщин на земле, драгоценных чад Твоих. И помоги нам, Всемудрый, через это научиться не презирать, но почитать предшествующие эпохи и поколения, которые раньше нас видели Твою славу и произносили Твое святое имя. Аминь».

Не убивай.

Это значит:

Бог вдохнул жизнь от жизни Своей во всякое сотворенное существо. Жизнь есть самое драгоценное богатство, данное Богом. Поэтому тот, кто посягает на любую жизнь на земле, поднимает руку на самый драгоценный дар Божий, больше того — на саму жизнь Божию. Все мы, живущие сегодня, — лишь временные носители жизни Божией в себе, хранители самого драгоценного дара, принадлежащего Богу. Поэтому мы и права не имеем, и не можем отнять жизнь, заимствованную от Бога, ни у себя, ни у других.

А это значит,

— во-первых, мы не имеем права убивать;

— во-вторых, мы не можем убить жизнь.

Если случится на базаре разбить горшок из глины, гончар рассвирепеет и потребует возмещения убытка. По правде говоря, человек тоже сотворен из такого же дешевого материала, что и горшок, но то, что сокрыто в нем, — бесценно. Это душа, созидающая человека изнутри, и Дух Божий, дающий душе жизнь.

Ни отец, ни мать не имеют права лишать жизни своих детей, ибо не родители дают жизнь, но Бог через родителей. А раз родители жизнь не дают, то они не имеют права отнимать ее.

Но если родители, которые так много трудятся, чтобы поставить на ноги своих детей, не имеют права лишать их жизни, как же могут иметь такое право те, которые случайно столкнутся на жизненном пути с их детьми?

Если случится разбить горшок на базаре, больно станет не горшку, а горшечнику, который его слепил. Точно также, если убит человек, боль чувствует не убитый, но Господь Бог, Который человека сотворил, возвысил и вдохнул Дух Свой.

Так если разбивший горшок должен возместить убыток горшечнику, то тем более убийца должен возместить Богу жизнь, которую отнял. Даже если люди не потребуют возмещения, Бог потребует. Убийца, не обманывай себя: даже если люди забудут о твоем преступлении, Бог забыть не может. Смотри-ка, есть вещи, которые и Господь не может. Например, Он не может забыть о твоем преступлении. Помни об этом всегда, вспомни в гневе своем, прежде чем схватиться за нож или пистолет.

С другой стороны, мы не можем убить жизнь. Полностью убить жизнь означало бы убить Бога, ибо жизнь принадлежит Богу. Кто может убить Бога? Можно разбить горшок, но нельзя уничтожить глину, из которой он был сделан. Точно так же, можно раздробить тело человека, но нельзя ни разбить, ни сжечь, ни развеять, ни разлить его душу и его дух.

Есть притча о жизни.

В Царьграде властвовал некий страшный, кровожадный визирь, у которого любимым занятием было каждый день наблюдать, как палач сечет головы перед его дворцом. А на улицах Царьграда жил один юродивый, праведник и пророк, которого все люди считали Божьим угодником. Однажды утром, когда палач на глазах визиря казнил очередного несчастного, юродивый встал под его окнами и стал размахивать железным молотом направо и налево.

— Что это ты делаешь? — спросил визирь.

— То же, что и ты, — ответил юродивый.

— Как это? — снова спросил визирь.

— А так, — ответил юродивый. — Я пытаюсь убить ветер этим молотом. А ты пытаешься убить жизнь ножом. Мой труд напрасен, как и твой. Ты, визирь, не сможешь убить жизнь, так же как и я не смогу убить ветер.

Визирь молча удалился в темные покои своего дворца и никого к себе не пускал. Три дня он не ел, не пил и никого не видел. А на четвертый день созвал он своих друзей и сказал:

— Воистину Божий человек прав. Я поступал глупо. Жизнь нельзя уничтожить, как и ветер невозможно убить.

В Америке, в городе Чикаго жили по соседству двое мужчин. Один из них польстился на богатство своего соседа, пробрался ночью к нему в дом и отсек ему голову, затем сунул деньги за пазуху и отправился восвояси. Но лишь вышел он на улицу, как увидел убитого соседа, который шел ему навстречу. Только на плечах у соседа была не его голова, а его собственная голова. В ужасе убийца перешел на другую сторону улицы и бросился бежать, но сосед опять оказался перед ним и шел ему навстречу, похожий на него, словно отражение в зеркале. Убийцу прошиб холодный пот. Кое-как добрался он до своего дома и еле пережил эту ночь. Однако следующей ночью ему опять явился сосед с его собственной головой. И так было каждую ночь. Тогда убийца взял награбленные деньги и бросил их в реку. Но и это не помогло. Сосед из ночи в ночь являлся ему. Убийца сдался суду, признал свою вину и был сослан на каторгу. Но и в темнице убийца не мог сомкнуть глаз, ибо каждую ночь видел соседа с собственной головой на плечах. В конце концов, он стал просить одного старого священника, чтобы тот. помолился Богу за него, грешного, и причастил бы его. Священник ответил, что прежде молитвы и причастия он должен сделать одно признание. Осужденный ответил, что он уже признался в убийстве своего соседа. «Не то, — сказал ему священник, — ты должен увидеть, понять и признать, что жизнь твоего соседа есть твоя собственная жизнь. И ты, убивая его, убил и самого себя. Поэтому ты и видишь свою голову на теле убитого. Этим Бог дает тебе знак, что твоя жизнь, и жизнь твоего соседа, и жизнь всех людей вместе, есть одна и та же жизнь».