Сергей Бычков - Евангелие от Сергея

— Пётр, — продолжал Иисус, — утром все на рынок. Обьясняйте и обьясняйте людям, что им не надо больше бояться людей Роэ. Главное — довести до каждого, что настал момент поворота их жизни к лучшему и спаситель, о котором они мечтали, здесь, среди народа. Не уподобляйтесь этим животным: не берите с людей мзду за защиту. Ни серебренника! Если найдётся такой мерзавец среди нас — камень на шею и в море.

Отправь кого-нибудь по соседним деревням — пусть подберёт надёжных людей и обьяснит им наши цели. Действуй! До встречи на рынке.

Пётр кивнул и запрыгнул в лодку. Не прошло и пяти минут, как все лодки растаяли в темноте, и на берегу остались только Иисус и Магдалина.

56

— Присаживайся рядом, — сказал ей Иисус, опускаясь на перевёрнутую лодку, — давай полюбуемся ночным небом.

Когда я гляжу на звёзды, у меня всегда дыхание перехватывает. Чудо-то какое, Магдалина! Так и хочется полететь птицей по ночному небу и прикоснуться к ним руками. А ещё я думаю в такие минуты: на какой из звезд находится Бог? И что думает он сейчас, глядя на нас с тобой?

— Я часто думаю о Боге, — ответила притихшая Магдалина, — и всегда, когда я думаю о нём, мне очень хочется спросить его: почему он забрал моего мужа? За грехи? Разве мы так много грешили, что он должен был заплатить за это своей жизнью, будучи таким молодым?! Да мы и пожить-то толком ещё не успели вместе!!

— Бог здесь ни при чём, Магдалина. Послушай, что я тебе скажу.

Ты знаешь, когда вдруг упала Силоамская башня, то погибло 18 человек. Ты думаешь, что они были виновнее всех, живущих в Иерусалиме? Нет, Магдалина! Случай правит нашей жизнью, а не бог. Просто твой муж оказался в какое-то определённое время не в том месте. Может, если бы ты приласкала его в ту ночь хорошенько и попросила не ходить в море, то он и сегодня бы был с тобой.

— А как же бог?

Бог — это всё что у тебя в сердце: любовь, ненависть семья, работа, окружающие люди, всё- всё, что окружает тебя, а молитва — это то, чего ты хочешь в данный момент.

Молясь богу, ты надеешься на милость Всемогущего и страстно ожидаешь его справедливого решения. Всё так, но ещё, Магдалина, молясь, ты неосознанно сама принимаешь решения, которыми ты руководствуешься в выборе своего дальнейшего пути.

И вот на этом пути любого из нас поджидают непредвиденные случайности. Одного плохие, другого хорошие. Комбинация этих случайностей — есть наша судьба.

— Да?! — удивилась Магдалина. — Ожидаю — и в тоже время выбираю?

И как же тогда надо правильно молиться, чтоб всё сбылось?

И, главное, где? Одни молятся на горах, другие — в храмах, третьи — в пещерах, четвёртые — в своих домах. Кто прав, а кто заблуждается?

— Интересный вопрос, Магдалина, — ответил Иисус, улыбаясь, — я уже отвечал на него одной женщине(1). Отвечу и тебе. В душе своей надо молится.

1. Библия. Ин.4

56

— А зачем тогда храмы?

— Посмотри, Магдалина, вокруг: люди словно сошли с ума. Каждый кричит, что его Бог, религия и его храм единственно правильные. Каждый кричит, что только его путь, которым он идёт к Богу, единственно верный. Сумасшедшие! Нет, сумасшедшие не те, кто проповедует свою религию и закон (они то как раз в своём уме!), а те кто им верит. Верит так, что готов убить ближнего, если тот не разделяет его веры, не ходит в его храм, не молится как он.

Вот эти-то сумасшедшие по скудности своего ума никак не могут понять, что их пастыри самым бессовестным образом греют руки на их вере. Всё просто — чем больше последователей их веры, их храма, тем больше денег и, главное, власти. Помни об этом, Магдалина, и во всём ищи истины.

— А где она, эта истина?

— Я есть Истина!!!

…Ещё и суток не прошло с тех пор, как Магдалина узнала этого человека, но он умудрился ошеломить её уже не один раз.

Поневоле она почему-то сравнивала с ним своего Ховава.

Тот был такой простой и понятный, начиная с его обычной внешности и кончая его рассуждениями. С ним можно было пошутить, погоревать и даже просто помолчать. Был ли он красив?

Да она и не думала никогда об этом. Он был свой — надёжный и верный.

Этот же был полной противоположностью, начиная с его яркой, заметной внешности: высокий рост, правильные черты лица, черный цвет волос и глаз. Речь его так красива и правильна, что даже слишком.

И чего это ей вздумалось их сравнивать?

— Магдалина, — дошёл до неё голос Иисуса, — я знаю, что ты обладаешь большим авторитетом среди местных женщин. Завтра на рынке мы будем брать власть и нам нужна твоя помощь. Расскажи женщинам нашу цель, поддержи нас. Объясни им, что в лице Сына Бога они найдут надёжную защиту в жизни и обретут покой после смерти.

— Сын Бога?! Где он? Кто он?

— Я, Магдалина, я!!

57

…Наступило утро. Оно, как казалось вначале, ничем не отличалось от остальных, и жизнь на рынке текла размеренной чередой. Покупатели привычно ходили по рядам, а вот продавцы явно нервничали. К каждому из них, стоило ему разложить свой товар и начать выкрикивать зазывающие слова, подходили люди Петра и разговаривали с ним. После этого продавец вдруг начинал нервничать и крутить головой в разные стороны, словно не зная, с какой стороны ожидать неприятностей.

Вот Пётр подошёл к продавцу пряностей старому Фувалу.

— Здравствуй, почтенный.

— Здравствуй, Пётр. Уже отрыбачил? За чем пожаловал? Если тебе перца, то лучше, чем у меня, тебе не найти, а про цену я и не говорю. Вот, полюбуйся на мой товар. Фувал привычно стал расхваливать пряности, которые, к слову сказать, действительно были у него отменного качества.

— Товар отменный, — словно приценяясь, ответил Пётр, — а теперь скажи, сколько ты платишь кровососам за свою защиту. А?

Фувал сразу занервничал.

— Как все, Пётр, как все. Что я — особенный, что ли?

— С сегодняшнего дня ты больше им не платишь.

— А что случилось?.. Кому ж я теперь буду платить?.. Тебе?

— Ни-ко-му!

— А-а — а кто же… — начал озадаченный Фувал, а потом замялся, — да что же это творится, Пётр? Я всегда честно платил, без этого как же. У вас разборки, а я крайним останусь. Столы перевернёте, всё побьёте. Ты что, Пётр?

— Я тебе, по-моему, ясно сказал: никому не платить. Кто подойдёт с требованием налога — скажи мне. Понял?

— Так бы и говорил, — сказал наконец всё понявший Фувал, — а сколько ты брать будешь? Только прошу тебя, не повышай налог, а то и так почти себе в убыток торгую.

— Нисколько. Торгуй на здоровье.

Фувал опять задумался. Да и как ему понять это, если сколько он себя

58

помнит на этом рынке, столько он платил *защитникам* и, если Пётр взял власть, то значит, надо ему платить.

— Так бы и сказал, — догадался наконец Фувал, — что товаром будешь брать. Что ж, Пётр, это ты хорошо придумал — товаром: мне товаром даже легче.