Г Ясиницкий - Апологетика Библии

„Говорят, продолжает автор той же статьи, что в Индии мы сталкиваемся с догматами, которые заключены можду границами самой низшей животности и самой возвышенной метафизики, и со ступенями развития от варварства до современной цивилизации; тот кто слышал рассказы индусов о „царице кобре", тот не будет отрицать этого".

Ужас, конечно, не в одном почитании животных, а в той закулисной стороне всего этого культа, таящего в себе безумие всевозможных суеверий, являющихся истинным бичем

народаВ жизни индусов гораздо более имеет значение и играет роль заклятие и волшебство, нежели молитва. Весь пестрый мир Атарваведы оставляет впечатление суеверия и культа демонов, многочисленные таинственные обряды которого густой сетью опутывают всю жизнь, вплетаясь и в официальный культ. Все, чего человеку приходится бояться, и от чего он хочет избавиться, злые духи, враги и соперники, несчастные случаи, болезнь и неудачи, все это устраняется помощью заклятий, все, чего он стремится достигнуть, достигается теми же средствами: то изгоняется ведьма из хлева и двора, го вырывается трава, при помощи которой можно видеть всех злых духов. Сядет ли демон в виде нарыва на затылке у человека, постигнет ли его проказа, понос или сумасшествие, — для всего имеются заклинания и напитки, позволяющие найти исцеление. Рог быстроногой антилопы способствует выз“ доровлению, чудодейственные растения и всеисцеляющие напитки пользуются громкой славой, даже сома и камни, при помощи которых ее выжигают, вместе с Агни и Варуной (от слова, var“, „окружать", „покрывать") изгоняют желтуху. [12] Как это сильно напоминает народные суеверия юга России, где наряду с христианством уживались всевозможные народные верования в тайные силы и духов. )

Чародейство и волшебство распространяется и на более интимную жизнь индусовКак на вражду и злобу, можно и на любовь действовать чародейством; отвергнутая девушка кладет травы под подушку юноши или обмакивает волшебную ветку в мед, чтобы юноша почувствовал, как сладки ее губы.

Религиозное значение волшебство приобретает тогда, когда оно распространяется на отдельные случаи жизни, в которых заступает место врачебного искусства и начинает служить средством самообороны, когда оно вообще охватывает все человеческое существование и является силой в жизненной борьбе. Амулет из бессмертного золота дарует долгую жизнь; волшебные напитки дают мужское потомство; всевозможное колдовство относительно погоды делает природу благосклонной; злоба и вина человека могут быть смыты водой, сожжены на огне. [13] Проф. П. Д. Шантепн дв'ля Сосей. ) Одним словом культ дьявола у индусов не ниже культа богов, и все это ими почерпнуто из вед. Какое же сравнение последних с Библией, книгой утверждающей истинную веру в истинного Бога и в истинную жизнь.

ЗЕНДАВЕСТА ГЕБРОВ ИДИ ПАРСОВ.

А в е с т а означает япознание“ и представляет собою оригинальные письмена. Зенд означает „комментарий“ и представляет собою дальнейшие дополнения, подобно тому, как комментарии Браманы являются добавлениями к оригиналу Санхима — Веды.

Зороастр, прославленный философ древней Персии, считается за основателя или реформатора религии, выраженной в учении ЗендАвесты. Он жил около 500 лет до P. X. Однако ученые сходятся во мнении, что если он вообще существовал, то жил за много веков раньше. Некоторые из более ранних письмен ЗендАвесты относятся к 700–800 годам до P. X.

Первоначально имелось около двадцати книг религии Зороастра, процветавшей в древней Персии, Мидии и Верхнем Тибете, пока ко времени Александра Македонского она не пришла к быстрому упадку. Все, что осталось от древних письмен состоит из тридцати или сорока строк гимнов, имеющих не более 100.000 приверженцев. Из них тысяч девять приходится на Персию, остальные рассеяны по западной Индии.

Остатки ЗендАвесты были собраны и приведены в современное состояние около 300 по P. X.

Они заключают в себе восхваление солнца, луны, воды, огня и содержат историю и молитвы.

Основной чертой учения Зоооастра является вечная борьба между добром и злом — Ормуздом и Ариманом, жизнью и смертью. В конце жизненной борьбы праведник „одобряемый собственной совестью" переходит по „узкому мосту" к Богу, где его ожидает безкояечное блаженство, тогда как грешника „проклятого собственной совестью" постигает погибель вечная.

Часть этого учения родственна унитаризму, однако в большей части своей представляет собою безсистемную путаницу, из которой удается извлечь лишь отдельные отрывки, считающиеся у некоторых „замечательной религией"…

Хотя гебры неизменно принимают язык той страны, где живут, но по своему суеверному отношению к „святости языка", на котором написана ЗендАвеста, они не позволяют делать переводы из нее на другие языки, хотя сами священники их читают древнеперсидские письмена не лучше мирян.

Преклонение пред темной силой злого духа Аримана очень развито, благодаря чувству страха и ложному понятию о его власти, несмотря на то, что Ормузд — дух добра считается покровителем всех, делающих добро. Это происходит в силу в корне неправильного учения Авесты, где сказано: „В начале были оба духа, которые подобны были близнецам и каждый был сам по себе… И когда оба духа встретились, они создали прежде всего жизнь и смерть, чтобы, в конце концов, преисподняя служила для злых, а небо для праведных. Из этих двух духов неверный дух выбрал себе злое дело, а добрый дух избрал справедливость"…

Ариман рассматривается как противник Ор” музда во всех делах от создания мира. Везде, где

только нет полного процветания, урожая, благополучия, здоровья, успеха, — там усматривается вмешательство злого духа и принимаются меры к его, так сказать, задабриванию или заклинанию. В мире живущих Ариман распространяет болезни и смерть. 9999 болезней послал он на землю и Ормузд должен итти к старому Арияману, своему родственнику из рода Асур, и великими обещаниями побудить его отвратить это бедствие. С этим дьявольским происхождением болезней согласуется то, что говорится об искусстве врачевания, что из трех целебных средств, ножа, питья и заклинаний, всегда следует предпочитать последнее. Но понятие болезни в Авесте расширяется, распространяясь вообще на все невзгоды людские, и даже грех по существу своему считается как бы вызванной дьяволом порчей человека. Соответственно этому спасение весьма часто рассматривается как лечение.

Очищение мертвых, обработка пустынных мест, лечение болезней — все это таким образом сопряжено с желанием избавиться от навождения дьявола, потому что дьявол — везде, где нечистота, где смерть н испорченность. На этой почве развивается вся иранская жизнь. Как ни идеализируется Ормуэд — дух добра, все же Ариман занимает гораздо большее место в жизни и душе каждого парса, побуждая его к колдовству и заклинанию. Боясь дьявола и борясь с дьяволом, фактически они всегда оказываются побежденными им, потому что не имеют открытого истинного средства. Авеста не дает его. Как же значительнее откровение Библии, которая указывает на Христа, как на победителя сатаны!