Михаил Назаров - Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – смотр сил

Итак, оба вора (третий умер) – якобы убийцы Ющинского – в квартире Чеберяк (якобы, место убийства) не бывали, а один из них ее даже и не знал в лицо. Следствием не было установлено ничего, что могло бы опровергнуть эти утверждения Сингаевского и Рудзинского. Защита даже не пыталась их показаний поколебать, очевидно, зная, что "убийство ворами на квартире Чеберяк" – не что иное, как довольно неуклюжая выдумка с единственной целью отвести подозрение от евреев. – И.Г .

Эпизод явно выдуман взрослыми с точки зрения предполагаемой ими "мальчишеской" психологии: ничтожный повод ("прутик") – и сразу столь серьезные угрозы обоих! Кроме того: "ночной сторож" мог подслушать ссору на улице, но откуда он мог знать, что Андрюша пришел к Чеберяковым рано утром и как они оказались на улице рядом с ним, сторожем: не наблюдал же он с раннего утра за домом Чеберяковых? Сочинители этой истории, зная из выкраденных ими следственных материалов (см. "Воспоминания" Маховера) о найденной у Чеберяковых "несгораемой кассе" (не обязательно, однако, украденной – это установлено не было), немедленно снабдили подученную ими лжесвидетельницу "правдоподобной" деталью; однако об Андрюше было установлено с полной достоверностью, что в дом к Чеберяковым он вообще не заходил, а следовательно, о кассе не мог иметь понятия. – И.Г .

Это уже подправленное показание: полицейскому Кириченко та же Пимоненко сначала показала (см. ранее с. 240, 242), что Женя пошел домой, а те (то есть Андрюша и "третий мальчик") остались на улице, и тогда, разумеется, никто не мог бы знать, что Женя делал дальше и говорил ли он что-либо матери. – И.Г .

Два "господина" – воры из "шайки Чеберяк", решают убить ребенка (за что грозило 20 лет каторги), чтобы не открылось хранение краденого (за что в худшем случае грозило полгода тюрьмы) – возможно ли такое в преступной среде? Все это якобы происходило в день убийства, 12 марта 1911 года. Известно, что Андрюша позавтракал дома в 6 часов утра и был убит (установлено по остаткам пищи в желудке) между 9 и 10 часами утра. На дорогу на Лукьяновку из Слободки (8 верст) ему нужно было не менее полутора часов: ранее половины восьмого он не мог быть у дома Чеберяковых. Пока к нему вышел Женя, пока они куда-то пошли, пока вырезали "прутики", пока "ссорились", а Женя потом вернулся домой – не могло пройти менее часа. Значит, по этой версии самому Андрюше надо было сразу прийти к Чеберяковым (это после "ссоры"-то!), чтобы его именно там убили. – И.Г .

Сочинители этой истории пропустили одну необходимую деталь: "третий мальчик", испугавшись и убежав от Чеберяков, непременно должен был вернуться к водозаборному крану и доложить о слышанном (а сторож непременно должен был там его дожидаться!) – иначе о разговоре Веры Чеберяковой с двумя "господами" никто не мог бы знать. Удивительно, что об этом напоминает адвокат защиты Бейлиса. – И.Г .

Непонятно, почему после предыдущих ответов неожиданно возникает еще одно передаточное звено: оказывается, сторож слышал не от "третьего мальчика", а от "водопроводчика". – Ред .

Как пример распространения подобных слухов, приведем заметку из петербургской кадетской газеты "Речь" (30 июня 1911 г.): «Расследование убийства Ющинского, доведенное, казалось, до конца, вновь приостанавливается… Создается новая версия объяснения преступления, согласно которой покойный Ющинский был продан родными цыганам, бывшим, действительно, во время его убийства в Киеве, с целью приспособить его к нищенству. Убитый Ющинский – мальчик очень развитый и упрямый, – оказывал сопротивление цыганам, пытавшимся его уродовать. Цыгане, опасаясь преследования, прикончили его». – Ред .

Выходит, евреи допускают, что убивать детей, вытачивая из них кровь, цыгане могут, а они, евреи – нет, и в отношении их это "кровавый навет". На эту нелогичность потом обратил внимание прокурор Виппер в своей заключительной речи. – Ред .

Из всех поименованных: Мифле – слепой, Нежинский – дядя убитого, Приходько – его отчим, а Назаренко сидел во время убийства в тюрьме. – И.Г.

Дело было в декабре 1911г. и январе 1912 г. Однако, непоколебимое алиби Луки Приходько (работал и ночевал безвыходно в переплетной мастерской вплоть до вечера 12 марта) было установлено немедленно по нахождении трупа, при первых же розысках. Владелец переплетной мастерской Колбасов подтвердил это алиби в двух показаниях у следователя, в мае и в июле 1911 г. – незадолго до своей неожиданной смерти. – И.Г .

25 марта на квартире Приходько был произведен обыск, нашли «платье, на котором оказались, по-видимому, следы крови» (ЦГИАУ. Ф. 317. Оп. 1. Д. 5482. Л .3). «При химическом и микроскопическом исследовании пятен… оказалось, что они не кровяного происхождения, а представляют из себя следы какого-то растительного сока» (ЦГИАУ. Ф. 317. Оп. 1. Д. 5482. Л. 6-8). – Ред .

Председатель суда не раз указывал Красовскому, что он не может считать слухи достаточным материалом для суда, требуя указать источники этих слухов. Ни одного источника ни Красовский, ни защита Бейлиса, ни ее "свидетели" представить суду не могли. Слухи об убийстве родственниками, слухи о несуществующем капитале Андрюши – ради получения которого мать, дядя и отчим убили мальчика, слухи об отравлении детей родной матерью, слухи о "третьем мальчике", видевшем, как поссорились Женя с Андрюшей, но оставшемся не разысканным, слухи о "притоне воров" в квартире Чеберяковой и их участии в убийстве – слишком много "слухов" для одного дела. Остается удивляться беззастенчивости, с которой все эти слухи выдаются еврейской пропагандой до сего дня за правду. – И.Г .

Из представления Товарища Прокурора Киевской Судебной Палаты А. Карбовского Прокурору Киевского Окружного Суда: «От Полищука, Владимiра Галкина и Андрея Опанасенко получены сведения, что в усадьбе Зайцева в начале марта 1911 года находились австрийские евреи Эттингеры, не прописанные в полицейском участке. Служащий в конторе Зайцева (фамилия его будет указана названными свидетелями в случае возвращения дела на доследование) – 13 марта 1911 года отвез их из усадьбы Зайцева на вокзал, и покупал им билеты до какой-то пограничной станции [выделено нами. – Ред .].

Кроме того, и в следственном материале были указания, что в заводе Зайцева проживал около 12 марта 1911 года австрийский подданный Израиль Ляндау. Будучи допрошен об этом, владелец завода Зайцев показал, что Израиль Ляндау несколько лет назад умер. Но несмотря на это, были запрошены начальники отделений жандармских ж[елезно] д[орожных] управлений всех пограничных с Австрией станций и из Радзивилова было получено сообщение, что Израиль Ляндау 15 марта 1911 года возвратился из России в Австрию [выделено нами. – Ред .]. Судя по отметкам на его паспорте, он пробыл в России всего несколько дней. Из Киевского городского полицейского управления была получена справка, что Израиль Ляндау, австрийский подданный, неизвестно откуда приехал в Киев 11 марта 1911 года и был прописан в д[оме] № 84 по Владимiрской улице» (ЦГИАУ. Ф. 317. Оп. 1. Д. 5482. Л. 208, 208 об., 209, 209 об.). – Ред .