Уолтер Брюггеман - Введение в Ветхий Завет Канон и христианское воображение

Момент глубочайшего отчуждения Иезекииля от его народа (из–за разной оценки происходящего) становится моментом его соединения с ним. Все, что мешало их объединению, вся враждебность разом исчезают. Их беды становятся началом его и Божьей победы: народ вдруг осознает искупительную роль падения Иерусалима

После гибели города Иезекииль готов к новой проповеди. Однако его пророчество могло стать новым только после того, как в результате разрушения оскверенного Храма была восстановлена честь поруганного имени ГОСПОДА. Первая часть Книги Иезекииля заканчивается решительным заявлением ГОСПОДА: «Я ГОСПОДЬ» (24:27). Новизна, исходящая от ГОСПОДА и Его пророка, с этого момента очевидна. Дальнейшие действия пророка и ГОСПОДА все еще не ясны, однако будущее спасение Израиля становится очевидным. В стихах 24:25–27, играющих в книге ключевую роль, происходит сюжетный поворот: текст больше не говорит о проклятии.

Во второй части, главах 25–48, многообразно говорится о будущем Иерусалима. Эти главы сильно отличаются по звучанию от первой части, говорящей о проклятии, благодаря чему мы снова обнаруживаем двойственность, присущую всем пророчествам: осуждение и надежда оказываются двумя неотъемлемыми составляющими кризиса, пережитого Иерусалимом и иудаизмом.

Во второй части можно выделить четыре самостоятельных фрагмента текста, содержащих описания будущего. Прежде чем обратиться к анализу этих фрагментов, следует обратить особое внимание на стих 33:21:

В двенадцатом году нашего переселения, в десятом месяце, в пятый день месяца, пришел ко мне один из спасшихся из Иерусалима и сказал: «разрушен город!»

Посланник приходит из Иерусалима спустя двенадцать лет после пленения царя Иоакима, то есть в 586 году до н. э. посланник спасся бегством из города сразу после его разрушения вавилонянами и принес весть о последней битве пленникам, живущим в Вавилоне: «разрушен город!» Эта фраза — характерное сообщение об исходе битвы. Параллель ей можно обнаружить в пророчестве Иеремии 50:2, где те же слова относятся к Вавилону.

Новость о разрушении Иерусалима ужасна: святой город захвачен. Однако для Иезекииля эта страшная новость оказывается началом прощения. Разрушение города становится доказательством святости ГОСПОДА, явленной миру. Оно же подтверждает истинность пророчеств Иезекииля, в течение долгого времени суливших народу горе. В этот момент заканчивается обет молчания Иезекииля, наложенный на него ГОСПОДОМ. Теперь Иезекииль может говорить! Он по–прежнему говорит о суде, однако на первый план в его видениях выходят пророчества о восстановлении.

1. Первый текст, посвященный восстановлению Израиля, — главы 25–32. Мы переходим в нашем анализе от стиха 24:25–27 сразу к 33:21, так как эти два пассажа тесно связаны между собою. Тем не менее между ними создатели текста поместили первый текстовый блок, посвященный надежде: главы 25–32. Эти главы представляют собой своего рода вставку между стихами 24:25–27 и 33:21, однако они же служат введением к дальнейшему тексту Книги Иезекииля. Эти главы — пророчества о народах, параллель к пророчествам Ис 13–23 и Иер 46–51. В каждом из этих пророчеств говорится о власти ГОСПОДА над всем миром и о надежде на восстановление и благоденствие в будущем для Израиля. Перечень народов очень интересен, особенно в сравнении с перечнями из Книг Исайи и Иеремии. Текст начинается с главы 25, содержащей краткие пророчества о судьбе четырех народов. Затем на протяжении трех глав проклинается и оплакивается город Тир, крупный экономический центр того времени (26–28). Целых четыре главы посвящены судьбе Египта, что говорит о повышенном к нему внимании (29–32). Подобная расстановка акцентов отражает определенную геополитическую реальность того периода. Особый интерес представляют собой мифопоэтические образы проклятий и плачей. Так, в плаче над Тиром вспоминается эдемский сад (28:13), Египет же описывается как огромная страна, создавшая саму себя (29:3).

Еще две особенности этого текста заслуживают упоминания. В отличие от Иер 50–51, в пророчестве Иезекииля ничего не говорится о судьбе Вавилона. Среди причин подобного умалчивания часто называется благоразумное поведение по отношению к Вавилону, разрушившему Иерусалим, государству, в котором жили пленники, среди которых находился и сам пророк:

В Книге Иезекииля среди множества пророчеств, обращенных против самых разных народов, нет пророчества о Вавилоне. Это вызывает удивление ввиду того, что Иудея больше всего страдала именно от рук Вавилона в то время, о котором говорится в Книге Иезекииля. Однако это становится понятным, если вспомнить, что Иезекииль пророчествовал в самой Вавилонии, где подобные пророчества, получи они широкую огласку, немедленно повлекли бы для пророка неприятные последствия

Второй небольшой фрагмент, стихи 28:25–26, говорит о важном побочном следствии победы ГОСПОДА над народами:

Так говорит ГОСПОДЬ Бог: когда Я соберу дом Израилев из народов, между которыми они рассеяны, и явлю в них святость Мою перед глазами племен, и они будут жить на земле своей, которую Я дал рабу Моему Иакову: тогда они будут жить на ней безопасно, и построят домы, и насадят виноградники, и будут жить в безопасности, потому что Я произведу суд над всеми зложелателями их вокруг них, и узнают, что Я ГОСПОДЬ Бог их.

Победа, одержанная над народами, подчеркивает величие ГОСПОДА. Наряду с утверждением главенствующей роли ГОСПОДА Израиль получает возможность нового обретения земли обетованной. Иезекиилю очень важно подчеркнуть: спасение Израиля — лишь следствие проявления святости ГОСПОДА. Ужасный суд, постигший врагов Израиля (врагов ГОСПОДА?), оказывается выгодным для Израиля.

2. Главы 33–37 —самый интересный и значительный отрывок во всей традиции, связанной с именем Иезекииля. Введение к нему — глава 33, противоречивость которой, вероятно, отражает противоречия, которые возникли у общины в плену. В стихах 34:1–10 Израиль по–прежнему осуждается за непослушание, а его цари, метафорически называемые «пастырями», проклинаются. Основной смысл этих стихов следующий: царская гордость привела к «рассеянию» (плену) народа Иудеи. Однако в стихе 34:11 осуждение царей превращается в пророчество надежды. Во второй половине главы сам ГОСПОДЬ превращается в «доброго пастыря», то есть доброго царя, исполненного сострадания, управляющего людьми всех сословий. Описание Израиля становится совершенно иным, его судьба зависит только от намерений ГОСПОДА. Здесь мы видим описание общественного устройства, близкое тому, о котором говорил Иисус в Евангелии от Матфея 25:31–46, и, без сомнения, речь идет о том же образе «доброго пастыря», что запечатлен в Лк 15:3–7 и Ин 10:1–18.