Этьен Кассе - Туринская плащаница

Так что неудивительно, что призыву папы Урбана II последовали тысячи людей из самых разных стран Европы. Под руководством Бо- эмунда Тарентского, Готфрида Бульонского, Раймона Тулузского, Роберта Фландрского и Болдуина I Булонского армии крестоносцев и, прежде всего французских и лотарингских ры­царей, а также норманнов из Франции и Юж­ной Италии в августе 1096 года отправились в направлении Византии, чтобы заручиться поддержкой Восточной христианской церкви.

В Византии крестоносцев принял импера­тор Алексий I Коммин, однако император-схиз- матик очень сильно постарался, чтобы им­позантная орда «борцов за веру» как можно скорее покинула пределы Византии. На пути в Иерусалим через Антиохию крестоносцы по­пали в ловушку турков-сельджуков, но мусуль­мане были побеждены. И вот 15 июля 1099 года крестоносцам удалось после четырехнедельной осады взять Иерусалим.

В Святом городе смерти и воскрешения Хри­ста было основано христианское королевст­во, мирским главой которого был избран Гот­ фрид Бульонский, герцог Нижней Лотарингии. Из скромности он принял титул «Наместника Гроба Господня». Вскоре часть крестоносцев вернулась на родину. Те же, что остались в Святой земле, ориентировались в Иерусалиме на европейские образцы, создавая из него го­сударство, подобное мелким герцогствам. Во время Второго крестового похода были осно­ваны княжество Антиохийское и королевство Кипрское.

Но вот в 1187 году над христианским Иеру­салимским королевством разразилась беда: го­род был захвачен султаном Саладином. Пона­добился еще один Крестовый поход. Сначала совместными действиями королей Англии и Франции был отвоеван город Аккон. В резуль­тате мирного договора с султаном христиа­нам даже дали право на безопасные паломни­чества в Иерусалим. Но без помощи Византии крестоносцы были не в состоянии вернуть себе Святой город. И Четвертый крестовый поход обернулся уже против Константинополя.

Только Пятый крестовый поход, в который в 1228 году отправился Фридрих II, дал като­лическому христианству возможность вернуть Иерусалим. В городе крестоносцев Сен-Жан д’Акре Фридрих II встретился для переговоров с египетским султаном Аль-Камилем, и тот без боя передал Иерусалим императору Священ­ной Римской империи. Мирный договор был под­писан на десять лет. Император Священной Римской империи гарантировал мусульманам свободный доступ в мечети и их собственные места паломничества. Сам Фридрих женился на дочери-наследнице короля Иерусалимского и в 1229 году сам был коронован иерусалимской короной.

Кто только не принимал участия в Кресто­вых походах на протяжении целого столетия: и император Фридрих I Барбаросса, и француз­ский король Филипп II Август, дед короля Лю­довика IX, и английский король Ричард I Льви­ное Сердце. Но в 1244 году мусульмане вновь завоевали Иерусалим.

В подобной ситуации французский король Людовик IX отважился уже на Шестой кресто­вый поход. В конце августа 1248 года король с двадцатипятитысячной армией отплыл на Кипр, передав бразды правления в руки своей матери, королевы Бланки. Вместе с королем отправился и старший брат Жана-Пьера де Вуази, девятнадцатилетний Пьер.

После того как королевское воинство пере­зимовало на Кипре, оно высадилось в Египте 5 июня 1249 года и на следующий день завое­вало Дамьетту. Нападение на Каир весной 1250 года окончилось катастрофой: король Людовик IX вместе со всей своей армией ока­зался в плену и вернул свободу высокой ценой: непомерными откупными и передачей Дамьетты. Униженная армия отбыла в Сен-Жан д’Акру, последний из городов крестоносцев в Святой земле.

Четыре года король Людовик IX провел в Святой земле. И только весной 1254 года он вернулся во Францию. Вскоре после прибытия флота крестоносцев на родину родители Жана-Пьера узнали, что их старший сын скон­ чался сразу после отбытия из Аккона. Горе де Вуази было ужасно. Отец Жана-Пьера «бежал» в науки, собрав всю доступную литературу о все тех же Крестовых походах. Это был его способ пережить утрату сына.

Барон Пьер III де Вуази долгие годы вни­мательно изучал все рисунки и все эскизы ландшафта, корабли и битвы, описанные в книгах и свитках, и наиточнейшим образом подсчитал количество солдат и оружия, день­ги и пожертвования, отпущенные на каждый крестовый поход. Он даже постарался прове­рить все письменно зафиксированные воспо­минания отдельных крестоносцев. Он стал самым настоящим экспертом истории Кре­стовых походов.

Больше всего барона интересовала теологи­ческая обоснованность походов, о которой го­ворили папы и святые, например знаменитый Бернар Клервосский. Изучая все эти труды, ба­рон сделался решительным противником всего «предприятия». И не потому, что испытывал симпатию к мусульманской религии и магоме­танам — они были ему чужды, — а оттого, что не понимал, почему католическое христи­анство, верное папе римскому, должно идти на такие кровавые жертвы ради христиан в Святой земле, которые все поголовно были ере­тиками и схизматиками.

А вот на юного Жана-Пьера книги из библио­теки отца, посвященные Крестовым походам, производили иное впечатление. В его фантазии дороги Святой земли были усыпаны золотом и драгоценными камнями. В библиотеке отца отыскалась «Chronica majora» Матфея Парсиянина с изображениями слонов. И Восток окон­чательно покорил молодого де Вуази.

По всей видимости, Восток не оставлял и ум короля Людовика IX. Наконец король решил ся еще на один поход. Его призыв достиг Рэде и ушей юного Жана-Пьера де Вуази.

Наука предлагает нам задуматься над вопросом: каким именно путем плащаница Иисуса могла попасть во Францию после захвата и разграбления Константинополя в 1204 году? Может, к этому причастны тамплиеры? Ведь их след наука видит повсюду.

Это могло бы быть правдой, если бы не од­но существенное «но». Тамплиеры не прини­мали участия ни в каких действиях во вре­мя Четвертого крестового похода. Не грабили Константинополь, не поджигали великолепные дворцы — ничего «крестоносного» не делали. Впрочем, одна легенда-версия в Средневековье все-таки сохранилась. Легенда может быть на­звана «Спасение одной императрицы и одной плащаницы».

Прекрасная дама была вдовой. Причем вдо­вой пускай и свергнутого, но все-таки визан­тийского императора Исаака II Ангела. Впро­чем, в своем свержении тот был повинен сам. Он слишком беспринципно плел интриги и страстно предавался роскоши и оргиям. Как писал византийский хронист Никита Хониат, «каждый его пир представлял собой горы хлеба, царство зверей, море рыб и океан вина». Собст­венный брат ослепил его и заточил в башне.