Барт Эрман - Петр, Павел и Мария Магдалина. Последователи Иисуса в истории и легендах

Например, в более раннем месте «Евангелия от Филиппа» говорится следующее:

«30. Все те, кто порождается в мире, порождаются благодаря природе, и некоторые — благодаря [повреждение рукописи] порождается благодаря ему… к человеку, ибо [повреждение рукописи] от обещания [повреждение рукописи] наверху.

31. [Повреждение рукописи] из уст, [повреждение рукописи] слово выходило оттуда, он стал бы питаться из уст и он стал бы совершенным. Ибо совершенные зачинают от поцелуя и рождают. Поэтому мы также целуем друг друга, зачиная от благодати, которая есть в нас, в одних и в других» [18] Апокрифы древних христиан: Исследование, тексты, комментарии. С. 278. — Примеч. пер. .

Как и в других отрывках «Евангелия от Филиппа», сложно понять, что это означает. Вполне ясно лишь то, что человек становится совершенным благодаря тому, что исходит из уст, то есть посредством слова, несущего знание слова, которое произносит вдохновенный учитель. Именно это совершенное деяние дарует людям новое рождение, ибо они узнают истину, которая приносит освобождение от их пленения в качестве материальных существ. Данное представление символически выражалось в христианском ритуале лобзания, которое в ранней Церкви было достаточно распространенным, и по сей день во многих церквах во время богослужения люди приветствуют друг друга поцелуем или рукопожатием. Целуя другого человека, вы тем самым показываете, что через уста мы даем друг другу благодать, дарующую жизнь. И таким образом человек «зачинает» и «рождает».

Когда Иисус целует Марию, это не прелюдия к сексуальной близости. Это символ того, что она получила откровение истины, которое Иисус дает своим ученикам. Согласно «Евангелию от Филиппа», она поняла эту истину лучше других. Если такое представление было широко распространено среди христиан-гностиков, не удивительно, что Петр и другие испытывали нечто большее, чем обыкновенный приступ ревности к Марии. Она узурпировала их положение, став одним из наиболее приближенных к Иисусу человеком, не сексуально, а духовно.

Ничто так не обжигает нашу память, как трагическая смерть. Ни один человек моего поколения не в силах забыть, где он был в тот момент, когда узнал, что убит Джон Ф. Кеннеди. А кто может стереть из памяти его вдову, Жаклин, забрызганную его кровью, стоящую возле Линдона Джонсона, который должен был обеспечивать безопасность поездки в ту наиболее опасную минуту?

Даже сцены событий, которых мы не видели, могут навсегда запечатлеться в нашем сознании, — например, тело Мэрилин Монро, лежащей на постели, обнаженное и одинокое; пустая склянка со снотворным. Но, пожалуй, самым ярким впечатлением, которое снова и снова встает перед мысленным взором, стала трагическая гибель принцессы Дианы, когда разбился ее автомобиль, бессмысленно преследуемый папарацци по утренней трассе Парижа.

Нет ничего удивительного, что так много людей представляют Иисуса из Назарета прежде всего распятым на кресте, израненным, в терновом венце на голове. Мысленное представление распятого Христа — не только современное явление. Наш самый ранний христианский автор, апостол Павел, напоминает своей пастве в Галатии, что «перед [вашими] глазами предначертан был Иисус Христос, как бы у вас распятый…» (Гал. 3:1). И еще он обращается к своей церкви в Коринфе: «… Ибо я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого…» (1 Кор. 2:2).

А как насчет Марии Магдалины? Предполагаю, что большинство современных людей думают о ней преимущественно как о проститутке, которая следовала за Иисусом. Но в течение многих столетий ее образ был неизгладимо выгравирован в христианской коллективной памяти как женщины, которая стояла рядом с крестом и была свидетельницей мук Иисуса, которая на третий день после распятия пришла к его гробнице и увидела, что та пуста. Она ассоциируется также со смертью.

Для того чтобы осмыслить эти воспоминания о Марии, необходимо получить больше информации из рассказов о смерти Иисуса, которые в ранней Церкви передавались устно, а затем были записаны в Евангелиях, дошедших до наших дней. Как я уже упоминал, в разных Евангелиях описания Страстей непропорционально превосходят по объему все прочее, написанное в них. Самым удивительным в данном отношении является Евангелие от Иоанна, в первых одиннадцати главах которого повествуется о трехлетнем служении Иисуса, а в остальных десяти — о последней неделе его жизни. Сравните с другим Евангелием, от Марка: в нем служению уделено десять глав, а последней неделе жизни Иисуса — шесть.

Для тех, кому интересно знать, как ранние христиане рассказывали истории об Иисусе и какое теологическое значение они придавали последним дням и часам его жизни, эти тексты являются абсолютно фундаментальными. Они важны и для историков, желающих выяснить, что в действительности происходило с Иисусом, основателем самой распространенной религии в истории западной цивилизации. Евангельские истории — наш главный источник информации не только об Иисусе, но и о его последователях, мужчинах и женщинах, в том числе и о самой известной ученице — Марии Магдалине.

Одна из проблем использования евангельских текстов заключается в необходимости установить, что же на самом деле произошло в течение последних часов жизни Иисуса, поскольку тексты в той или иной степени содержат внутренние несоответствия. К примеру, согласно Марку, Иисус был арестован после пасхальной трапезы с учениками и казнен в девять часов следующего утра (см.: Мк. 14:12; 15:25); а согласно тексту Иоанна, Иисуса арестовали ночью до пасхальной трапезы и казнили аж после полудня, в день подготовки к пасхальной трапезе (см.: Ин. 19:14). Кто же из них прав? По Матфею, когда Иисус был подвергнут судебному разбирательству, иудейские первосвященники и старейшины с народом стояли перед Пилатом и просили, чтобы он выполнил их желание (см.: Мф. 27:15–26). А по Иоанну, Иисуса приводят в место жительства правителя [«в преторию»] и, кроме них, никого там больше не было; Пилат выходит и становится между Иисусом, находящимся внутри здания, и иудейскими первосвященниками и народом, которые ожидают снаружи, обращаясь сперва к Иисусу, а затем к первосвященникам (см.: Ин. 18:28–19:14). Какое из вышеприведенных повествований заслуживает большего доверия? Согласно тексту Марка, именно Симон из Кирены, а не Иисус, несет крест к месту распятия (см.: Мк. 15:21); согласно Иоанну, Иисус сам несет крест на протяжении всего пути (см.: Ин. 19:17). Согласно Марку, завеса в Храме «раздралась надвое» после того, как Иисус испустил дух (см.: Мк. 15:38). А согласно Луке, это произошло до его смерти (см.: Лк. 23:45). Иоанн же вообще ничего не говорит об этом. И так далее. Внимательно прочтите сами все истории, сравнивая их друг с другом, и вы обнаружите отличия во всех эпизодах жизни Иисуса.