А. Андреев - Иерусалим. История Святой Земли (сборник)

Восьмой поход

Нашествие орды ховарезмиев

Между тем в течение десятилетнего перемирия между императором и султаном беззащитные христиане Палестины подвергались всякого рода бедствиям. Жители Св. Града, не огражденного стенами, беспрестанно опасались нападений сарацинских, и не раз вопли диких арабов заставляли их искать спасения в башне Давидовой, которая одна уцелела посреди развалин. Латинский патриарх Иерусалима, с баронами и магистрами трех орденов, продолжали обитать в Птолемаиде; лишенные короля за отсутствие Иоанна Бриенского и самого Фридриха, напрасно взывали к Западу, остывшему к их скорбям после стольких неудачных покушений. Папа Григорий, желая опять возбудить дух крестовых битв, угашаемый его личною враждою с императором, пригласил его на собор, с тремя латинскими патриархами, Царьграда, Антиохии и Иерусалима, и поручил проповедовать новый поход монахам доминиканским и францисканским; он сам написал окружные послания не только к владетелям христианским, но даже к султану Дамасскому и халифу Багдада, убеждая их принять христианство и угрожая небесною казнью в случае необращения. Несколько князей Франции подвиглись на зов римского первосвященника, в их числе Тибо, король Наваррский, и два герцога, Бургундский и Бретонский, ибо из Франции всегда истекали лучшие воители крестовых битв, по ее рыцарскому духу. Они уже готовились отплыть в Палестину, когда зов малолетнего императора Балдуина едва не отвлек их силы к бедствующему под властью латинскою Царьграду; его не могли довольно охранить от нападения греков и болгар победы престарелого короля Иерусалимского Иоанна, тестя Балдуина. Другой голос, самого папы Григория, возбудившего поход сей, внезапно раздался против него, к общему соблазну христиан; ибо новая вражда вспыхнула между ними и императором, и он хотел обратить в свою защиту крестовые дружины. С негодованием отвергли все такое предложение и поспешили в Сирию, где их ожидало горькое поражение.

Крестоносцы нашли Восток в таком же смятении, как и оставленный ими Запад (1240 г.). По окончании перемирия владетель Карака занял опять Иерусалим и обрушил башню Давидову с остатками твердынь христианских, посреди общего уныния жителей, которые подверглись еще большим оскорблениям. В то же время скончался сильный союзник Фридриха, султан Египта Малек-Хамиль, и междоусобие вспыхнуло между князьями Дамаска, Алепа и иных городов; они оспаривали друг у друга державу умершего султана; но крестоносцы не умели воспользоваться их взаимною враждою и подражали ей своими раздорами, ибо не было между ними настоящего главы. Герцог Бретонский, один со своими рыцарями, сделал удачный набег на область Дамасскую и возбудил соревнование герцога Бургундского и других баронов, которые покусились на добычу в окрестностях богатой стадами Газы. Король Наваррский, по имени только начальник похода, не мог удержать их безрассудного пыла и сам принужден был последовать за ними до Аскалона, чтобы подать руку помощи в случае поражения. Но на рубеже пустыни сарацины напали на беспечные толпы крестоносцев, из коих часть хотела сражаться, другая же отступать. Герцог Бургундский с графом Яффы удалились к Аскалону и просили помощи короля Наваррского; но было уже поздно, ибо он нашел поле битвы, усеянное трупами своих неосторожных сподвижников. Граф Барский погиб в сече; Амори, граф Монферратский, с другими баронами достался в руки сарацин. Грустно возвратились остальные вожди в стены Птолемаиды, где возникли между ними жестокие распри. Храмовники и некоторые из владетельных баронов Палестины заключили договор с эмиром Дамаска, чтобы уступлен был им Иерусалим; напротив того, госпитальеры, король Наваррский и оба герцога выступили в союз с султаном Египта, обещая защищать его против магометанских властителей Сирии; посреди столь позорной распри французские крестоносцы внезапно оставили Св. Землю.

Другие пришельцы Запада заменили их в Сирии: доблестный брат короля Англии, Ричард, герцог Корнуольский, с цветом рыцарства своей земли. Одно имя его, напоминавшее Львиное сердце его дяди, уже оживило упадший дух палестинских христиан. Духовенство и народ Птолемаиды встретили его с крестами, при пении ликов: «благословен грядый во имя Господне!» Но после нескольких успехов над неприятелем Ричард был оставлен в одно время и храмовниками, и госпитальерами, которые не хотели нарушить взаимных договоров своих с султанами Дамаска и Египта; герцог, не видя себе никакой помощи от природных жителей Сирии, принужден был отказаться от дальнейших битв и возобновил мирный договор с Египтом. Он только мог вытребовать освобождение пленников христианских и дозволение погрести павших в битве под стенами Газы. Посетив паломником Св. Град, вторично освобожденный им по мирному договору, благочестивый герцог возвратился в свои пределы через Италию, где с чрезвычайным великолепием принял его зять, император Фридрих, настоящий король Иерусалима. Ричард не мог, однако, примирить его с неумолимым папой Григорием; вражда сия, между церковью и империею, продолжалась и при Иннокентии IV, его преемнике, оставляя Иерусалим бедственной его участи.

Пользуясь восстановлением мира с сарацинами и внутренними их раздорами, христиане иерусалимские начинали уже возвращаться в свои жилища и обновлять опустевшие храмы, когда внезапно их настигло новое жесточайшее бедствие. С Востока нахлынула буря, разразившаяся над Св. Градом. Еще в исходе XII века образовалась на отдаленном краю Азии, в пустынях Монголии, исполинская держава Чингисхана, из множества соединенных орд, и несметные полчища сего нового повелителя вселенной быстро покорили обширную империю Китайскую, всю независимую дотоле Татарию и сильное государство Магомет-шаха Хорасанского, у пределов Индии. По смерти Чингисхана сын его Октай-хан наследовал его исполинское царство и, разделив войска на четыре части, послал их, под предводительством братьев своих, покорить себе вселенную; страшным потоком разлились они по ужаснувшейся земле. Тогда пострадало и наше отечество от кровопролитных полчищ Батыя, и дрогнула вся Европа в ожидании варваров, уже перешедших за пределы гор Карпатских; но все сие тяжкое иго обрушилось на одну Россию, которая послужила оплотом всему Западу.

Последнее из четырех ополчений монгольских обратилось к югу, на потомка сельджукидов, Гелаль-эдина, который восстановил на время сокрушенную державу отца своего Магомет-шаха и тем навлек на себя орды монгольские (1243 г.). Он пал в битве, и с ним погибло его царство, опустошенное огнем и мечом завоевателей; целое племя ховарезмиев, преследуемое варварами, под предводительством вождя своего Барбакана, устремилось в пределы Малой Азии и Сирии, опустошая все, что встречалось на пути, с жестокостью, не уступавшею монгольской. Ужас соединил разрозненных князей Сирии, племени Саладинова, не только между собою, но даже с христианами Палестины, против общего врага. Эмиры сарацинские, Дамаска, Алепа и иных городов уступали христианам не только Иерусалим и всю Галилею, но даже обещали сделать их участниками в завоевании Египта; ибо султан Каира, чтобы одолеть своих врагов в Сирии, призвал к себе на помощь страшное племя ховарезмиев, и двадцать тысяч сих диких всадников исторглись, по первому зову его, из глубины Месопотамии, за Евфрат и Иордан.